Страница 42 из 46
На всё это ушло времени гораздо меньше, чем понадобилось Неминде, чтобы закончить разговор с окликнувшим её стражником. Когда она распахнула дверь, охрана Советника Сарети уже вязала — как следует заткнув рот — пойманного убийцу, а Свен пытался извернуться, как настоящий кот, чтобы посмотреть, сильно ли ему досталось. Рана была не так на боку, как на спине, и разглядеть её толком не получалось ни в какую.
— Онси! — ахнула Неминда. — Я же только на минутку… Что с сэрой Атисом?!
— Что со мной, не хочешь спросить? — буркнул Свен, но она метнулась мимо него к тому самому дорого одетому мужику, вокруг которого уже плясал какой-то тип, чьи руки светились мягким сиянием лечебных заклинаний.
— Куртку сними, — приказал Свену один из охранников, пока двое его товарищей уводили пойманного злодея. — Подожди, помогу. Так, теперь рубашку.
Ему промыли рану его же флином и туго перевязали, заверив, что рана неглубокая, только кожа разрезана. Очень нехорошо, конечно, разрезана, зазубренным клинком, но яда на нём вроде бы не было, иначе бы никакой нордлинг на ногах оставаться не смог.
— Это ты молодец, н… нордлинг, — похвалил его тот самый охранник, который делал перевязку. — Живым сумел взять эту сволочь. Так, пошли, за меня держись. И брось ты эту драную тряпку, поищем тебе что-нибудь взамен.
— На меня-то? — хмыкнул Свен. — Ну-ну.
— К Биваль кого-нибудь из слуг послать? — подал голос второй, с виду совсем ещё мальчишка (так-то тролль их знает, этих эльфов, сколько им лет). — У неё есть, наверное, хоть на кого.
— Давай, — позволил старший. — Скажи, пусть на меня запишет, я потом зайду расплатиться.
— Уж купить себе новую рубашку я точно сам могу, — проворчал Свен и ухватился скользкой от крови рукой за стену. Попытался ухватиться, но голова закружилась, и удержали его от падения только стражники. Вдвоём.
— Вот же гуар здоровый! — то ли восхитился, то ли выругался старший охранник. — Эй, ты чего? Не так и много крови потерял, куда в обморок намылился?
— А если всё-таки яд? — неуверенно предположил младший.
— Тогда почему он ещё жив и на ногах?
— Это же нордлинг!
Свен в их разговоре не участвовал. Он изо всех сил старался не свалиться. Целитель, закончив с Советником, хлопотал возле раненого, но бегло глянув на ещё одного пациента, молча сунул старшему стражнику флакон, в какие обычно разливали стандартные противоядия. «Понятно, почему тех двоих убили так легко, — подумал Свен, послушно глотая мерзкую жижу. — И понятно, почему я ещё жив — мне, видно, самые остатки перепали».
Его доволокли до казарм, уложили… вернее, уже просто уронили, слабаки, на то ли свободную, то ли просто первую подвернувшуюся койку; мальчишка, не чинясь, стянул с него сапоги и вымазанные в крови тряпки (с завистливым восхищением глянув на то, что имелось под ними) и укрыл одеялом.
— Ты лежи, не вставай, — сказал он, пытаясь подражать командному тону старшего напарника. — Вот целитель освободится и посмотрит тебя.
— Ладно, — вяло согласился Свен и прикрыл глаза. Блядь, послушался эту редгардскую дуру. Теперь опять отлёживаться и опять тратиться на зелья. И никаких контрактов в ближайший месяц, понятно — рваные раны от зазубренных лезвий без всякого яда плохо заживают. Ну вот какого хрена он полез брать живым наёмного убийцу? Что наёмник сможет рассказать? Только то, что мастер выдал ему контракт и он явился выполнить его, ничего личного. А уж у кого были личные причины избавиться от одного из Советников Дома Редоран, про то исполнителю знать не полагается. И хоть до смерти его запытай, ничего больше он не скажет при всём желании.
Свен то ли задремал, то ли забылся, но его разбудил целитель. Размотал умело наложенную повязку (и кто просил соваться?), долго накладывал какие-то заклинания, от которых всё горело и тянуло так, будто этот коновал шил Свена на живую, даже без бренди, а потом, похоже, усыпил. Потому что проснулся Свен не в казарме, а в комнате, похожей на гостевую — ага, довелось ему разок ночевать в такой на Золотом берегу, когда хозяйка поместья устроила их команду в своём доме, прослышав, что охотники за сокровищами неплохо умеют управляться с нежитью, а ей как раз досаждал прадедушкин призрак. А что кровать им с Салвием досталась одна на двоих, зато широченная, так хозяйка привыкла, что в гости к ней приезжают соседи, а они приличные люди и навещают друг друга супружескими парами. А хозяйка была отменно заботливая и ответственная, аж лично явилась проверить ночью, как устроены её гости… и задержалась немного, потому что умелый-опытный имперец с ладно подвешенным языком и здоровенный северянин враз — это надолго… Дамочка была уже в возрасте, но такая пылкая и неутомимая, куда там хвалёным данмерским искусницам.
Хм… что-то его вдруг на воспоминания о любовных подвигах потянуло? Подлечился, выспался, отдохнул — теперь только и остаётся вспоминать, когда у него был последний раз? Так и вспоминать нечего, Нулена Тедас приходила навестить болезного и проверить, так ли у него всё плохо, как в городе болтают, и было это ещё в Маар Гане. Шоровы кости, прямо хоть спрашивай втихомолку у стражников, кто из служанок не испугается нордлинговского прибора, от которого у мальчишки-стражника глаза стали по монете в десять септимов. И вообще, кто захочет связывать с н’вахом, потому что не слышал Свен про бордели на землях Дома Редоран, а в Балмору он, похоже, не скоро ещё вырвется.
Он сел на краю кровати и огляделся, отыскивая взглядом свои… нет, те наверняка просто выкинули… ладно, какие-нибудь вещи, но не нашёл ничего, кроме двух кошельков, выложенных на сундук у кровати. Ну, и своих серебряных звёзд, ножа и топора, а с ними и парных даэдрических танто, которые, видно, посчитали его трофеями. Неплохо бы. Настоящую их цену, ясен день, ни один кузнец не даст, но можно попробовать обменять для начала у Холдинсмода один на ту самую посеребрённую кирасу. Или узнать, у кого можно купить эбонитовый, скажем, топорик и предложить за него сразу пару клинков из даэдрика. Должны же быть у Дома Редоран и другие кузнецы, кроме неприветливой дамочки на рыночной площади.
В дверь заглянул какой-то мальчишка, поклонился, забежал, положил на кровать стопку новенькой одежды и умчался раньше, чем Свен спросил, где он вообще и как ему выйти отсюда. Бок всё ещё болел и болеть обещал долго, но порезы на нём затянулись вроде бы надёжно, и можно было одеваться, не боясь перепачкать кровью ни тонкую нижнюю, ни нарядную верхнюю рубашку из отменного полотна (не покупать ему парчовых дублетов ума у кого-то из прислуги всё-таки хватило… или не было у той самой Биваль парчовых дублетов на здоровых тупых северных дикарей?).
— Вижу, вы проснулись, — сказал входя данмер, в котором Свен легко признал типа, к которому бросилась, как к родному отцу, Неминда. — Надеюсь, вы в состоянии поговорить со мной? Целитель предупредил, что вы до сих пор можете быть слегка не в себе из-за яда, но мне не хотелось бы откладывать этот разговор.
— Давайте поговорим, — легко согласился Свен. — А можно под разговор хотя бы кусок хлеба с сыром и кружку эля… э-э… мацта, что ли? Или по этикету так не полагается?
========== Всё ещё Альдрун, или Дела Дома и семьи ==========
— Моего сына обвиняют в убийстве его лучшего друга, — сказал Сарети пустым скучным голосом. То ли так крепко держал себя в руках, что не давал ни единому отзвуку настоящих чувств выскользнуть наружу, то ли перегорел уже настолько, что сил на эти чувства не осталось.
— Но он этого не делал?
— Я не знаю, — тем же пустым голосом ответил Советник. — Я не видел его. Мне только сказали, что застали его над телом Бралена, всего в крови… Брален Карварен — его лучший друг, — скучно пояснил он.
— Ну… — озадаченно отозвался Свен, — если бы кто застал нас с Далобаром тогда в гробнице, ему бы тоже всё сразу стало ясно: данмер-торговец с разбитым лицом и сломанной ногой — и громила-нордлинг с топором. Чего тут ещё гадать, хватайте мерзавца!