Страница 104 из 265
Голод затих, но поток той энергии, которой он насыщался, не иссяк. Он все еще отдавал мне свою мощь, приносящую вместо удовлетворения и спокойствия только захлестывающую ярость и всеобъятный гнев. Я с ужасом понимал, что мне не хватит сил сдержать это могущество. Оно сломит меня единым ударом и вырвется из моих рук. Намного выше, намного грубее. Слишком поздно я попытался усмирить черноту, на что протестующе и злостно зашипели черные призраки, вытянувшиеся из волос. Они рвались прочь, цепляясь длинными пальцами за выступы и трещины в камне. Они царапали его, оставляя глубокие порезы, оплавленные кислотой.
Двойственность, словно два зеркала, поставленные друг напротив друга, зеркальный лабиринт, стекла сомкнулись, а я оказался между ними. И ничего вроде бы не происходило, дыхание прерывалось, невозможно было сделать даже маленький глоток воздуха, но это так незначительно. Мир вокруг обреченно замер, лишь крошечный миг он был онемевшим и замершим, а моя сила не рвалась его уничтожить, но вспышка молнии, и все обратилось ложью.
Убить! Стереть! Испепелить!
Одновременно и раздельно, все вместе и ничего из этого. Тишь и оглушающий рев. Один за другим, другой за первым, сменяясь и переливаясь из подобного в себя, а после в подобное.
Пустота.
Я смог выдохнуть и почувствовать, насколько обожжена кожа на моих руках. Она покрылась мелкими трещинами, кровоточила, а длинные ногти почернели.
Какая наивная глупость, я, решив, что чернота присмирела, отвлекся на стражей, которые, видя, как беспомощные рабы бездыханными валились наземь, будто хрупкие тела, дрогнули. По громкому крику Лу он сам и его подопечные припали к земле, активируя защитное поле.
Острая пульсация боли пронзила меня, а в следующий момент все вокруг вздрогнуло. Камень раскололся шрамами, деревья и фонари разлетелись щепками, а охрана, выставленная у врат поместья, рухнула. Закованные в броню люди и нелюди отлетели в монолитные стены, с гулким стуком врезались в них и опали вниз без единого крика.
Не знаю, было ли это на самом деле или только показалось мне в тот неверный миг, но по кругу, рядом со мной замерцало легкое сияние, которое рябило и дергалось в бессистемном ритме. А после оно с низким гулом и большой скоростью вытянулось в тонкие полосы, и их впитали в себя клубящиеся, низкие тучи. Только редкие всполохи молний прошлись по небосводу, а после озарили черту горизонта ослепительным белым светом, переродившимся в рябь и ставшим ярко-алым.
- Владыка!
Голос Лу донесся до меня совсем слабо, словно из-за стекла, из-под купола. И я не сразу его узнал, на время забывшись, пытался отдышаться и прийти в себя, вернуться в безмолвное состояние без эмоций. Краски и линии окружающего мира постепенно обретали четкость и привычные формы. Усеянное трупами пространство вызывало отвращение, но не больше. Чувство, которое прежде во многом останавливало меня, вынуждая принимать любое живое существо несколько ценнее и дороже, чем стальную грань или каменное изваяние, совсем потухло. Грубый холст, липкая, кровавая глина, материал, но не больше.
И все же я отшатнулся.
Последний проблеск.
Линии и нити судьбы. Их бесчисленное множество. Они сплетаются в однообразную массу паутины или сеть, где выделить хотя бы один поток совершенно невозможно. Он слит со всеми, пусть и не соприкасаясь со многими. Юность, мечтания, огромное самомнение с рабским ошейником и цепью, вера в себя и в бесконечную жизнь, в свою молодость, все это дает безосновательное чувство самоуправления. Я живой, я действую, а потому моя жизнь должна складываться из моего выбора, все окружающее не способно влиять на меня и на кого-либо.
Сладкий самообман.
Лишь спустя долгие годы я понял, что стражи и сиитшеты отчасти и в целом были правы. Они считали, что некто, кому всего немного за двадцать лет, не может управлять миром. Даже раскол гвардии стражей было именно в этом. И я тогда этого не понимал! Я считал подобные мысли и суждения оскорблением и был готов из-за этого убивать. Позже я стал иным, я осознал свою силу и ее природу, ответил на главный вопрос «кто я?», но так и не смог смириться с тем, что простой смертный имел возможность разглядеть мои слабости. И не просто разглядеть, а увидеть их и понять, что я и моя сила… нестабильны. Использовать эту мощь было чистым безумием, которое я не смог тогда в себе сдержать. Я обрек себя на все сам. Даже испытанный перед дворцом ужас из-за себя самого нисколько не отрезвил воспаленный разум.
Высохшие, изломанные трупы лежали подле моих ног, камень покрылся сетью трещин, но в темноте, что обрушилась громким хлопком взрыва светильников, все казалось каким-то эфемерным и ненастоящим. Простой картинкой, на которую можно было и не смотреть.
Шум раздался позади слишком громко, топот и приглушенный, испуганный шепот. Лу возник предо мной с покорностью и смирением, что давалось ему весьма непросто. Изображать равнодушие, когда до главного сражения оставались минуты, и требовалось сохранять осторожность, было сложно, и особенно после моего срыва. А я громогласно оповестил о своем присутствии, что казалось немыслимым безумием, каким-то невозможным сном.
Его подчиненным научиться такой выдержке только предстояло.
- Владыка Инхаманум, – Страж склонил голову, а его голос зазвучал официально и монотонно. – Прошу, нам следует пройти к вашему противнику. Дуэль избавит от подобных мелочей, вроде игр в восстания.
- Сенэкс не исчезнет из запертого убежища. По его мнению, нет ничего надежнее стен тронного зала, потому твое волнение напрасно. Дуэль состоится.
Со свитой из стражей я прошел через неохраняемые врата в чертоги поместья Первого Высшего.
Они занимали большую часть города и являлись огромной территорией, в которую входили целые архитектурные комплексы, и именно в их центре размещался дворец.
Храмы располагались по восьми лучам от обители, и чем дальше от нее, тем меньше заполнялось пространство, оставляя пустые арочные проемы, заросшие низкими деревьями. Все это между собой связывали узкие дорожки, закрытые в стеклянные, сводчатые стены, из них было несколько сложно выйти, а путь занимал очень долгое время – изогнутые острыми поворотами ходы больше всего напоминали лабиринты. Поэтому все движение в основном было пешим, даже малогабаритный транспорт не смог бы преодолеть стеклянные туннели.
За свою жизнь под покровительством Сенэкса я тщательно изучил местность вокруг, хотя и предпочитал для перемещения корабли. Но ступив в темные чертоги для последней битвы, я не сомневался, что любую ловушку сумею предугадать. При этом стражи не перестали внимательно и пристально вглядываться в окружение, держа оружие наготове. Они выполняли свой долг, выбрав себе нового хозяина, но мне их помощь была не нужна. Тревога Лу, которую я чувствовал буквально кожей, отвлекала и раздражала.
- Страж, кто остался с Сенэксом? Ты обещал, что переведешь гвардию на мою сторону.
- И я выполнил обещание. – С легкой нотой самодовольства отозвался он. – Гвардия отныне принадлежит Вам, хотя потери и превзошли мои ожидания. Уцелела лишь половина. Клятву нарушать согласились не все. Многие не пожелали менять правителя, но последние действия Высшего принудили их к измене. Отвергнувшие мой приказ в большинстве своем убиты.
- Кто-то остался с Сенэксом? Насколько их много? – Спросил я точнее.
- Да. – Кивнул страж. – Несколько десятков. Мы не смогли их достать, так как они укрылись в зале с Высшим. Правитель сейчас все еще под охраной. Но можете быть уверенными, приверженцев прошлой эпохи я и мои стражи возьмем на себя. Они не помешают исполниться обычаям. Дуэль будет по всем канонам. Ваша победа станет законной.
- Канонам? Лу, все это уже вышло из-под догм и устоев сиитшетов. Это всего лишь сражение за выживание. Победителю достанется все, но нарушение традиций уже исполнилось.
- Покушение? – Догадался он. – Это не первый раз. Если так расценивать, но традиционных дуэлей не совершалось с того момента, как первые корабли с планеты, где зародился наш орден, отправились покорять миры. Бойня…