Кофе с корицей

В любом баре или на танцах к их группе всегда подходили мужчины, улыбающиеся в первую очередь Кайдел, а уж потом замечавшие сестер Тико и Рей. Пейдж никогда не пыталась перетянуть внимание парней на себя, не доверяя мужчинам вообще, а если и не ночевала дома, то случалось это довольно редко и никогда не превращалось в долгосрочный роман. Кайдел периодически принималась говорить Пейдж, какая та красавица и умница, что ей нужно лишь перестать слишком низко оценивать себя и попробовать довериться достойному мужчине. Старшая Тико, обычно, вежливо посылала подругу к черту, после чего Кайдел брала в оборот неопытных Рей и Роуз.

Рей, подобно Пейдж, быстро прекращала все разговоры про поиски прекрасного принца, а вот Роуз с удовольствием пускалась в мечты и фантазии на пару с неугомонной и романтичной Кайдел.

Финн, с которым они познакомились в канун прошлого Рождества, совершенно не отвечал параметрам принца, но почему-то с первой встречи покорил сердце младшей Тико. Она была уверена, что он, как и все парни, подсел к ним за столик из-за красавицы Конникс, но как позже быстро выяснилось, заинтересовала его именно Роуз.

Рей с добряком Финном сразу нашла общий язык, а вот Пейдж и Кайдел долго к нему приглядывались, боясь, что недавно отслуживший службу и принятый в корпус «Сопротивление» парень воспользуется неопытностью и влюбленностью скромной первокурсницы Роуз. Но Финн оказался не менее неопытным, хоть и пытающимся это скрыть, да смущающимся молодым человеком, зато бесконечно честным и неуклюже милым. Он шаблонно, но очень искренне ухаживал, всячески старался развеселить «свою малышку», забавно намекал, но не настаивал на интимной близости, хотя явно не был против ни жарких поцелуев, ни крепких объятий.

Впервые он сорвал поцелуй с губ Роуз в конце весны, и все лето они провели, купаясь в эйфории влюбленности, словно были тринадцатилетними подростками. Роуз понимала, что жизнь непредсказуема, что оба они слишком молоды, чтобы заглядывать в будущее, но почему-то с каждым днем все больше и больше убеждалась, что Финн – «тот самый».

Она вдруг поймала себя на мысли, что тупо улыбается своему отражению, вспоминая, как возлюбленный заставил ее трепетать и видеть звезды прямо здесь, в этой самой ванной комнате, когда неделю назад они ласкали друг друга руками.

Щеки Роуз запылали от стыда и стеснения, но вместе с тем от предвкушения. Если уж его пальцы могут довести ее до состояния эйфории, то как же должно быть хорошо, когда они сделают это правильно.

Тико, фыркнув, решила оставить волосы распущенными, вышла из ванной, намереваясь одеться и отправиться в бар, как у нее загудел мобильник.

- Финн? Привет! А ты разве… нет? Поменяли смены? Что? Я… я дома. Да, одна. Заехать за мной? Сейчас? Ты уже недалеко? Эээ… ну, мы можем поужинать или погулять, да, конечно. Да, только ты поднимись ко мне. Я, наверное, не успею собраться… ага. Подождешь? Ок. Да. До встречи.

На секунду ею овладела паника. Тико сжимала мобильник, пока ее мозг лихорадочно соображал, что делать, ведь четко выстроенный на выходные план летел к чертям. Пальцы как-то сами собой открыли общий чатик с подружкам и начали тыкать в буквы экранной клавиатуры.

—[Роуз Тико]— 20:27

Ахтунг! Финну поменяли смены. Он едет ко мне СЕЙЧАС. Что делать?!

Шумно выдохнув, она присела на краешек кровати, совершенно забыв, что ей в любом случае следует одеться, а не встречать гостя в одном нижнем белье.

Ответы подружек и десяток советов не заставили себя долго ждать.

========== Лунная призма, дай мне Силу! ==========

Комментарий к Лунная призма, дай мне Силу!

гхым… меня маленько занесло и то, что я думала уложить в одну главу, вылилось в почти 7к слов… так что делю на 2 главы: первая часть “сладкого” будет тут, вторая - еще слаще - в следующей главе.

всем осени!

ах, да! ну, это, гхым, немного нудности и 18+ слегка…

До бара Маз Канаты Соло и Ниима доехали быстро, а вот место на ближайшей к бару парковке нашлось лишь в самом углу у кучи сваленной и не забранной дворниками листвы, будто случайно забытой под разбитым фонарем.

Бен и Рей синхронно отстегнули ремни безопасности и вдруг застыли, глядя друг другу в глаза. Произнесенное всего пару мину назад признание накрыло их с головой – тотально, шумно, неотвратимо.

В полутьме окутанной осенним сумраком машины трепетно шелестело их сбивчивое дыхание. Поцелуи были горячими, требовательными, жадными. Ее пальцы путались в его густых черных волосах, сжимались в кулаки, слегка дрожали. Бен потянул Рей на себя, и она вдруг оказалась у него на коленях зажатая между рулем и его горячим телом.

Теплые ладони распахнули полы верхней одежды, пробрались под кофту и погладили сжавшийся от жаркого спазма животик.

За стеклами автомобиля холодный осенний ветер безжалостно срывал с ветвей последние листочки, кружил их в звенящем, морозном воздухе. Чугунный резной фонарь будто обняло своими ветвями тонкое деревце, совершенно лишенное последней листвы, хрупкое и беззащитное.

Ниима, совершенно потерявшаяся в ощущении обжигающего тепла, прикусила Соло за гладко выбритую кожу, будто хотела оставить на нем свой след, отметить его. В тесной кабине машины смешивались ароматы кофе, корицы и дорогой натуральной кожи, из которой были изготовлены сиденья. Запахи становились все тяжелее, дурманили, рождали оттенки чего-то горьковатого и пряного, и Рей не сразу поняла, что так пахнет желание. Она бы не смогла описать словами, на что это было похоже, не нашлось бы таких определений, чтобы передать всю терпкость и приятную остроту, ощущавшуюся на кончике языка, пробирающуюся под кожу, обволакивающую их обоих целиком.

По позвоночнику прострелило неразбавленным, наэлектризованным удовольствием. Рей дернулась, поерзала в безотчетном желании приятного трения, вдруг осознавая, что ей в бедро упирается горячая твердость.

Бен был возбужден до крайности и совершенно не пытался этого скрыть. Рей, не особенно думая, что творит, опустила ладонь ему на пах и слегка надавила, погладила, с трепетом ощущая, какой он набухший, горячий и большой.

Она не сразу разобрала, чей это был стон – его или ее. Да и какая разница? Поцелуй, стон, вздох, легкое гудение ветра за окном.

Бен… Бен. Бен!

Его губы так горячи, руки ласковы, все его тело горит, поет для нее. И она готова выгибаться ему на встречу, струной дрожать под его сильными пальцами.

Рей… Рей. Рей!

Рей ерзала уже более осознанно, охваченная таким неистовым желанием, что потеряй она сейчас эту нить, откажи он ей в этой сладости – и она взорвется. Ладонь Бена уверенно скользнула по внутренней стороне ее бедра и прижалась к промежности.

- Ммм!

От скрутившего ее удовольствия хотелось вскрикнуть. Она горела под его пальцами, что так твердо и ритмично поглаживали, надавливали, сжимали. Это было одновременно похоже и нет на то, что она делала сама, снимая напряжение. Это не было и близко похоже на то, когда она ласкала себя, пока они флиртовали в чате, не было похоже на искорки удовольствия, доставляемого фантазиями о нем во сне или наяву. С Беном все было с сотни раз ярче, интенсивнее и острее. Удовольствие накатывало на нее неотвратимыми волнами, приближалось, маячило где-то совсем рядом. Рей так хотела перейти эту грань и не желала прекращения сладкого томления.

- Отпусти. – хрипло приказал Бен, не отрывая от нее черных как ночь блестящих глаз. – Пожалуйста…

Она заскулила – бессильная против него, податливая, отдающаяся полностью в его власть.

Бен сладко выдохнул, целуя ее, проводя сквозь эту тонкую грань, крепко держа в объятиях и прижимая к сердцу. Он чувствовал ее запах, купался в нем, испытывая такое блаженство, какое ему и не представлялось даже в самых ярких мечтах.

Рей, к которой постепенно возвращалась способность дышать и осознавать, что они делают, прижалась носом к основанию шеи Бена и прошептала:

- А ты?

Она все еще чувствовала его возбуждение, но понимала, что он своего пика не достиг. Это было нечестно и неправильно. Рей, тело которой теперь сладостно млело в его руках, аккуратно подвинулась, чтобы можно было заглянуть ему в лицо. Он не выглядел разочарованным и недовольным, наоборот – его лицо светилось едва ли не гордостью и довольством.