Страница 11 из 13
глаза – мечта поэта.
На самом деле он где-то вычитал, что если у девушки яркие глаза и пухлые губы, к тому же имеются какие-то способности, то за ее будущее в Голливуде можно не беспокоиться. Вот он и сделал изумрудные глаза, алые губы, а «способности» заменил синим цветом.
Паша и сам волновался, все-таки это хотя и его работа, но и Даша ради нее старалась, а он очень не хотел ее огорчить своим неожиданным решением. Но, судя по всему, бури и слез не будет; хотя и со скрипом, но девушка согласилась с таким образом «романтики».
– Ладно, поэт резца и кисти, я за эти дни соскучилась, хочу настоящего мужчину. Пошли в душ вместе. Увидишь красоту белого тела.
Вот так и появилась «Романтика» Павла III.
– Ну, а потом все было как обычно, – завершил свой рассказ Андрюша. – Паша выставил свою «синюю романтику» на выставке в Питере. Там поругался с организаторами – какая-то мелкая девица из маркетологов, он даже ее фамилию запомнил – Олеся Шмиль, удивилась его работе и попыталась ее «завернуть». При этом заявила, что «наши дизайнеры, которых мы значительно ужали по выставочной площади, ничуть не хуже». Паша не сдержался, вступил с ней в перепалку (все-таки между скульптором и дизайнером серьезная дистанция). Но на его счастье местный авторитет, хотя и заметил, что «внешность и пропорции несколько идеализированы», но работу поддержал и, в итоге, он получил поощрительный приз – москвич для питерцев все-таки «чужак». Зато скоро пришел и «вкусный» заказ.
Маленькую глиняную модель «Романтики» Паша немного подработал, обжег ее в тигельной печке, затем все по известной технологии – восковой слепок, форма и бронзовая отливка. Отлили «Романтику» в двух экземплярах.
Одна из них стоит у него на полке в мастерской, а вторая – вот у меня на столе.
– А синяя?
– Синяя сидит на набережной в Сочи, пользуется популярностью. Это, кстати, и был «вкусный заказ», Паша на цоколе вывел свою подпись, потом к нему какие-то иностранцы обращались с новыми предложениями. Так что он хорошо заработал.
– А Даша?
– А что Даша? Отношения современного Пигмалиона и живой Галатеи помаленьку стали остывать, Паша много работал, а Даша сосредоточилась на учебе. Но как-то с подругой они пошли на хоккей, у той родственник работал в клубе, познакомилась с хоккеистом из ЦСКА. Парень – сажень в плечах, восстанавливался после травмы, в тот вечер не играл, потому и оказался с ними рядом на трибуне. Слово за слово, бывает, что и в таком месте любовь приходит, на трибуне во время хоккейного матча.
– У Паши ревность не взыграла?
– Он китайских мудростей начитался и только процитировал: «не удерживай то, что уходит, и не отталкивай то, что приходит». В общем, отнесся философски. Кстати, Даша сначала пожила с хоккеистом, потом вышла за него замуж, сейчас они где-то в Америке.
Как-то она позвонила Паше из Флориды и попросила продать ей копию «Романтики». Он ей бесплатно отправил – у него купил модель фарфоровый завод, в Китае сделали серию в 200 штук из бисквита. Ему дали три авторские копии, вот одну он и послал Даше.
Откуда появилась синяя романтика?
Мне в жизни повезло: от отца досталась небольшая работа скульпторов группы «ЛеСС» – Владимира Лемпорта, Николая Силиса и Вадима Сидура. Это была как раз «Девушка, сидящая на камне». Но она была из обожженной глины, а потому со временем я обратился к знакомым скульпторам с просьбой перевести ее в бронзу Что и было сделано. И сейчас они обе – глиняная и бронзовая – сидят у меня на письменном столе. Они и дали идею «Романтики», а дальше все пошло само собой – и припомнилась «синяя» в Давосе.
Трое скульпторов – Лемпорт, Силис и Сидур – работали вместе почти 14 лет, что считается необычно долго для творческого союза. Их мастерская со знаменитым «Унифоном» (из деревянного сиденья от унитаза была сделана своеобразная «лира») была в подвальном помещении дома на Комсомольском проспекте неподалеку от станции метро «Парк Культуры». К ним часто наведывалась московская богема и творческая интеллигенция, практически все «шестидесятники». Больших заказов они не получали, но первая персональная выставка ЛеСС все-таки была организована в 1956 году.
Группа «ЛеСС».
Девушка, сидящая на камне. (бронза, литье)
Естественно, что союз творческих людей раньше или позже не мог не развалиться – при всей общности, у каждого были свои идеи, своя жизнь. Первым отделился Вадим Сидур, который стал известен своими работами-иероглифами на Западе, главным образом в Германии.
Владимир Лемпорт и Николай Силис работали вместе в одной мастерской, в стиле советского модернизма, были популярны и считались одной из примечательных «единиц» либеральной Москвы – стояли на одной «доске» с Театром на Таганке и залом на Малой Грузинской, их работы снимали в художественных фильмах.
Работы Николая Силиса – весьма пластичные, позже были переведены в бронзу, они и сейчас встречаются, но уже ценятся, как «антиквариат».
У моего товарища – питерского бизнесмена работали две помощницы – обе были Дашами. Обе – модели, участницы конкурса красоты и даже призеры, но сумели правильно сориентироваться в жизни, и нашли себе настоящую работу в офисе, а потом и поступили учиться.
Даша – беленькая, настоящая пышноволосая блондинка, с великолепной фигурой и пунктуальностью в работе. На светских мероприятиях она несколько раз появлялась в платьях «в пол» с боковым разрезом, открывавшим «боевую линию бедра», заставляя мужчин невольно «равняться».
Даша – черненькая позировала иногда художникам и скульпторам, она любила вечером появиться в платье с впечатляющим декольте. Но со временем Даша нашла себе серьезную работу. На основании своих воспоминаний она рассказала мне кое-что о работе модели, в том числе и о «ню». День позирования «ню» стоил в Санкт-Петербурге десять тысяч рублей.
А вот красные колготки и серый костюм – цветовая гамма стюардесс «Австрийских авиалиний». В любом аэропорту они сразу выделяются. Я видел, как они шли небольшой «стайкой» по коридору в аэропорту в Вене. Ими любовались многие пассажиры, коротавшие время в ожидании посадки на свой рейс. Надо сказать, что подбирают для своих полетов австрийцы, конечно, красивых девушек, которые прекрасно умеют следить за собой.
В «Аэрофлоте» зимняя форма – синий двубортный пиджак с серебряным шитьем, а летом у девушек красно-мандариновый жакет, приятного, радостного цвета. «Подгоняют» они себе форму в Шанхае, там мастерская находится рядом с гостиницей, где ночуют экипажи, работают китайцы быстро – улетают экипажи уже в «новеньком».
Вообще экипировка стюардесс или стюардов – дело очень серьезное и конкуренция между разными «линиями» самая серьезная. Отклонения от требований карается серьезными штрафами.
Впрочем, во всех авиакомпаниях внимательно следят за модой, за подбором достойных кадров и их обучением, начиная с умения носить форму. И дизайнеров приглашают из известных Домов моды. Правда, фирменный знак на форме – эмблема авиакомпании, но не знак «Живанши» или «Диора».
А дальше – из вспышек подсознания и воспоминаний. Изумруды – зеленые глаза, а вот алые губы – по нынешней моде. Очень эффектно смотрятся.
Правда, мне самому когда-то давно встретилась девушка с большими, как показалось, зелеными глазами, но она была при этом медно-рыжая. Эти два цвета сильно контрастировали с ее белой тонкой кожей, на которой по весне появлялись веснушки. Говорили, что она – полячка. Но, полагаю, и в Польше такие девушки не на каждом шагу встречаются.
Сочетание темно-синего цвета с золотой «оторочкой» бросилось в глаза, когда я проезжал в центре Парижа мимо одного из зданий неподалеку от Лувра – так была окрашена решетка балкона на первом этаже (по нашему это второй этаж). Такое сочетание – синего с золотым – считается «королевским». Это вообще очень красивое сочетание цветов и его очень любят во Франции, так сказать королевская комбинация. А потому и у «Романтики» оказались золотые волосы, а сама она – сочно-синяя.