Страница 11 из 19
Помимо этого у нас происходят различные общеприходские празднования и Нового года, и Масленицы, и Пасхи, и Рождества. Всегда это интереснейшая концертная программа. Причем в ней заняты не только молодые люди, но и люди старшего возраста. С удовольствием и поют песни, и читают стихи. То есть этот пробел, скажем так, языкового голода, общения на родном языке мы тоже восполняем. Но опять-таки цели и задачи языковых курсов у нас нет. Мы все это делаем в рамках нашей прежде всего евхаристической жизни, литургической общины. Литургия, как жизнь, охватывает все. Вот так мы стараемся прикоснуться ко всем сферам жизни каждого человека.
Интервьюер: Батюшка, уже подходя к концу нашего интервью, я хотел бы задать вопрос относительно того, как Вы видите приход, проблемы прихода сегодняшнего Свято-Николаевского храма, и как Вы видите будущее этого прихода?
Иеромонах Никодим: Я, может быть в силу своего возраста, вообще не стал бы употреблять слово «проблемы». Вы знаете, как только я стал убирать из лексикона эти слова, «проблема», «неприятность», «сложности», жизнь стала проще. Я бы не сказал, что у нас есть какие-то такие проблемы. Есть те вопросы, на которые, видимо, мы не совсем еще обращаем внимание. Поэтому нам кажется, что есть проблема. А на самом деле просто нужно чуть-чуть уделить этому времени и усилий, знаний, я думаю, и эти вопросы, которые есть, как мы видим уже на практике, легко разрешимы. Поэтому я сейчас не лукавлю.
Я на самом деле больших проблем не вижу, если вот сказать о том, что мы живем очень скромненько и в плане того, что не всегда есть средства оплачивать коммунальные услуги. Ну какая же это проблема? Это данность. Да, у нас бедный приход, несмотря на ту красоту, которую вы видите сегодня вокруг себя в соборе и здесь. Да, иногда мы залезаем в долг перед коммунальщиками, потому что пожертвований, которые собираются, не хватает единовременно заплатить за газ, за воду, за свет. Бывают такие моменты. Я не думаю, что мы в этом случае исключение, и становиться депрессивными по этому поводу бессмысленно. Всегда потом находятся люди, которые приходят и помогают. Когда нам кажется, что есть какая-то проблема, просто нужно взять и молиться. Чудеса Божии происходят в нашей жизни каждый день, и в Америке, я в этом убедился, очень и очень сильно. Тут настолько обостряются чувства верующих людей, на самом деле, я по себе ощутил. И, видимо, молитва становится какой-то более искренней. И ты понимаешь, что находясь здесь, на чужбине, я сейчас говорю и за себя, и за многих наших прихожан, без родителей, у кого они есть, без друзей или родственников, в чужой стране, в чужой среде, мы стали понимать, что все в нашей жизни зависит от Бога. Только от Него. Все, что мы имеем, дается Им. Всякое благо, которое с нами происходит, даровано Им, а не благодаря моему образованию, положению, зарплате, счету в банке и т. д. Америка нам, православным, помогает избавиться от этого ненужного хлама и вспомнить слова Христа-Спасителя: «Ищите прежде всего Царствия Небесного», а все остальное вам приложится. И в заключение мне хотелось бы подтвердить то, что это правда. Когда здесь, на чужбине, понимаешь, что всего этого нет: ни друзей, ни родственников – они далеко, понимаете, они на помощь не придут. Вот тогда обостряется чувство веры в Бога, той чистой, где-то даже детской веры, которую Господь не посрамляет как в жизни нашего собора, так и в жизни многих отдельно взятых его прихожан.
Интервьюер: Батюшка, последний вопрос. Америка – это христианская страна?
Иеромонах Никодим: Я не знаю. Давайте я отвечу так. Америка – религиозная страна, даже очень религиозная страна. Объезжая Америку, не этот сумасшедший Нью-Йорк, а, скажем так, одноэтажную Америку, я думаю, Вы тоже замечали, какое есть обилие культовых зданий. Их очень-очень много, особенно в небольших городках, что ни улица, то храм, условно говоря. Разных конфессий…
Интервьюер: И тем не менее… Современное американское общество можно ли назвать христианским?
Иеромонах Никодим: Я его называю религиозным, но не христианским. Я вам хочу пояснить. Для меня сложилось в Америке очень четкое разграничение: что такое религия, а что такое христианство. Христианство – это не религия. Поэтому я еще раз говорю, как мне кажется, Америка – очень религиозная страна. Христианство это не религия, это Путь. Нужно делать простые вещи. Взять и идти за Христом, за живым Христом. Естественно, на этом пути будет много каких-то испытаний, искушений, но в то же время ты понимаешь, что ты идешь за живым Человеком, Богочеловеком, который уже прошел этот Путь. Тебе остается просто его повторить. Просто делать простые вещи. Вот что для меня сегодня христианство, и вот эту Богооткровенную Истину, безусловно, твердо содержит и исповедует православие. Но я бы не сказал, что это религия. Поэтому я еще раз говорю: Америка – это религиозная страна, но не христианская в моем понимании того, что такое христианство и каким образом я сам себя считаю христианином.
Интервьюер: Как Вам кажется, православная религиозная община, в которой Вы служите священником, отличается существенным образом от «большого американского общества», которое ее окружает?
Иеромонах Никодим: Да, она отличается. Отличается в качестве веры, в степени доверия Богу в тех или иных ситуациях. Поскольку абсолютное большинство наших прихожан не может себе позволить наряду с таким, условно говоря, коренным американцем или жителем Нью-Йорка, таким среднестатистическим, в меру упитанным благополучным человеком, полагаться на какой-то счет в банке, на свою медицинскую страховку, которая обеспечит ему очень хорошее и качественное медицинское обслуживание, или еще на какие-то вещи, которые есть у обычного американца. У наших прихожан этого нет. Поэтому наши прихожане отличаются от них качеством своей веры в Бога и доверия Ему в тех или иных ситуациях. И вы знаете, помогает намного лучше, чем иная медицинская страховка, на которую у нас, по большому счету, просто нет денег. Господь не оставляет тех людей, которые стремятся прежде всего искать Его Царствия, а все остальное Он прилагает, причем в совершенно, казалось бы, неожиданных ситуациях. И чудеса Господь творит среди многих наших прихожан буквально каждый день, и сами люди об этом знают.
Знаете, чем еще отличаются? Отличаются еще радостью, какой-то искренней и настоящей радостью.
Три направления русской традиции православия в северных штатах и кризис русского православия в Америке
Иеромонах Евтихий (Довгань), клирик Знаменского синодального собора в Нью-Йорке (Русская Православная Церковь Заграницей).
«Чем хорошо, например, в патриарших приходах? Там еще есть старые мигранты, и почти все они общаются на английском языке. А вот в Русской Зарубежной Церкви люди хотят сохранять богослужебным церковнославянский язык и слышать проповеди на русском языке. Делать русские детские лагеря, учить детей и взрослых русскому языку».
Интервьюер: Расскажите, пожалуйста, о себе: в какой семье Вы выросли, как складывалось Ваше религиозное воспитание, какое образование Вы получили – светское или духовное?
Иеромонах Евтихий: Я родился в Одессе, в семье учителей, православной семье. Какое-то время мы жили в Румынии, поэтому имели образование приходское. В 1984 году я окончил Одесский экономический университет, то есть тогда он назывался Одесский Институт народного хозяйства по специальности «экономика труда». Проработал экономистом по труду на заводе. В 1989 году я выехал в Югославию туристом, тогда давали паспорта при Михаиле Горбачеве. Прожил я более года в Загребе, в Хорватии. Через год переехал в Италию, пожил немножко в Риме. Вернее, в провинции Рима, это город Неми. Это Кастелли-Романи. И в 1996 году по благословению приходского священника поступил в Сербский монастырь в городе Пистоя[21], Тоскана. В 2001 году я переехал в Джорданвилль, там окончил Свято-Троицкую семинарию. И вот уже пять лет служу здесь. Там я жил восемь лет, здесь – пять. Таким образом, 13 лет я уже в Америке.
21
Монастырь св. Серафима Саровского (Сербский Патриархат) на Тоскано-Эмилианских Апеннинах в местечке Сан-Феличе.