Страница 9 из 13
Четыре года назад на книжной выставке в Минске А. Андреев подписал мне свой роман, который я не смогла дочитать до конца, но честно исписала карандашом страницы своими заметками, полными возмущения. Хотела отослать писателю его «низкий жанр» с такими читательскими комментариями, но потом раздумала, увидев хитроумность авторской издевки над своим героем и его многочисленными Люськами. Наверное, и такое сочинительство имеет право на жизнь, только не каждый читатель расшифрует скрытые сложные посылы писателя-филолога (или филолога-писателя?), облаченные в примитивные страдания героя, на фоне прибедненного бытового повествования.
Да, профессор А. Андреев профессионален, даже совершенен в извлечении и анализе знаковых смыслов пелевинской пустоты. Его академические знания, профессорские погоны, опыт ученого и писателя дают ему право пуститься в столь сомнительное путешествие, как прочтение пелевинской пустоты. Здесь я искренне уважаю профессорский эксперимент над собой, мне было бы жаль затратить свое время, зрение, душевный строй на эту казуистическую белиберду.
Но сегодня многим очень трудно справиться с авангардистскими веяниями литературной моды и меньше всего хочется быть застигнутыми врасплох: «Как? Вы не читали такого-то и такого-то автора? О нем говорят во всех столицах!» Ах, как не хочется прослыть провинциальным медведем! Как непростительно не знать новоявленных литературных звезд, это как брэндовые, раскрученные товары в дорогих бутиках. Из-за зашкаливающей цены они не доступны для массы, но все о них знают и толкуют. «Брендовую литературу» можно и не читать, но при случае щегольнуть на светских раутах какими-то именами, выдержками и цитатками, так как читать пустые бредни нормальному человеку часто просто не под силу и даже порой опасно для душевного здоровья. Но не будем о столицах и литературных салонах. Спустимся на землю.
Для знающего читателя все становится ясным уже на пятой, если не раньше, странице книги столь раскрученного и модного писателя, порожденного новым временем, ТВ, рекламой издательства и востребованного таким же новым читателем с клиповым, фрагментарным мышлением. Оставим это занятие для их же «рафинированной» тусовки, пусть тешатся и наслаждаются пустотами, дырами, блефами, фантомами, кодами, тенями, пустынями, миражами… Это путь в мистическое Никуда, все в ту же пелевинскую пустоту, последствия которой уже дают о себе знать в искривленном сознании многих. Но вот последователи и адепты чуждой, навязываемой лжелитературы относят себя, и это неудивительно, к редкоземельным элементам, то есть к элитарной литературе, изымая из нее естественное, природное начало всей гаммы человеческих чувств. Сами равнодушно-холодные изнутри, они не могут создавать и делиться чем-то теплым, искренним и жизненно необходимым людям. В их сердцах и глазах давно застряли осколки чудовищного зеркала троллей. Опасное занятие чертовщиной в конце концов задевает и вовлекает любителей спиритической литературы в опасные игры со словом. Не навлечь бы беды. Как бы это шаманство не породило угрожающую пустоту в нас самих…
Мне интересен сам автор, сверх меры эгоцентричный экспериментатор со словом, зубоскал и насмешник В. Пелевин, он над всеми смеется, издевается и потешается, заманивая в свои лабиринты Пустоты, напуская такого тумана, дурноты, что становится тошно от его блефа. Наверное, я такая же «идиотка», которая не обманулась зевом дурманящей пустоты и продолжает задавать, задавать себе, другим и, в частности, профессору А. Андрееву детские вопросы, относя свой вопль «А король-то голый!» к сонму всех этих последователей пустоты, сумерек, закатов и прочей гнили, что поедает, как ржавчина железо, все самое лучшее, святое и достойное не только в литературе, но уже и в самой нашей жизни, спекулируя и передергивая прошлое, а значит, программируя ложной кодировкой и будущее. Их тьма, и они наступают, атакуют, манипулируют, жонглируют, как привокзальные шулеры-наперсточники.
Сначала вроде безобидно играя со словом, потом через слово – с нашим сознанием, одурманивая ядовитым туманом, подводя ослепших и безвольных к краю пропасти. Спуск вниз будет легким и быстрым, преисподняя примет всех. Только это не сказочная Баба-яга, весело потирающая руки в своей избушке. Это в сказке с хорошим концом крючконосая старуха разрешает Иванушке-дурачку поудобнее усесться на лопату, прежде чем затолкать его в печку. В нашем случае все опаснее и сложнее. Не думайте, что успеете соскочить и обмануть старуху. Многотрудный подъем вверх тяжелее, трагичнее, его осилит не каждый. Чтобы вытравливать из себя спесь, страхи и прочие страсти человеческие, нужны привитая закалка и силы. А где их брать, чем подпитываться, из пустоты, что ли?
Но не был бы профессор А. Андреев профессором, если бы своим проникновенным взглядом не искал в тех «текстах» зерна эстетики, «подобного рода «тексты» по-своему весьма обогащают вечно тонкий культурный слой, культурную почву». Но почему все так дружно толпой кидаются в дебри в поисках чистых источников или культурного слоя? Пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что? Не от лукавого ли эти пустые поиски? Не оставляйте душу свою пустой, наполняйте ее любовью к ближнему, откликайтесь, сострадайте и помогайте словом, делом, откликом и даже материально. Как у кого получается. Не в чтении ли многих высокохудожественных книг прошлого, как и многих лучших образцов литературы настоящего, можно найти ответы на вечные вопросы? Одна пустая душа безмолвствует. И это точно будет взрыв, но породит ли он «новую духовно-художественную вселенную»? Вопросов много, мы посылаем их небу, Создателю, равнодушному соседу-курильщику по лестничной площадке, взрослым детям, грубой продавщице, давнему другу, много лет назад сгинувшему в прошлых днях, давно ушедшим близким, которых мне так не хватает в этом неуютном, меняющемся мире…
Заключительные слова профессора почти оптимистичны: «В рамках шага назад (с позиций культуры) писатель делает много мелких шажков вперед (с позиций литературно-творческих). Делает, что может». Но мне как обыкновенному читателю недостает более развернутого, определенного авторского видения и выводов А. Андреева, а он может себе это позволить в силу своей многолетней преданности филологии и некоего профессионального провидения. В моих человеческих и литературных исканиях мне как раз и недостает основательной надежды и той точки опоры, которую мог бы создать и поддержать во многих такой профессионал-литературовед, как уважаемый мной доктор филологических наук А. Андреев. Вряд ли в статье уместна открытая концовка, заставляющая читателей включаться в самостоятельное творчество. Хотя, может быть, я ошибаюсь, вновь перечитаю внимательнее статью, часто не все явно лежит на поверхности. Может, и профессор задал нам всем такую игру – чтение между строк.
Неўміручы час прозы
Идешь по улице в жаркий полдень и переходишь с солнечной стороны на другую, затененную. В жару ищем прохладу, прячемся от солнечных лучей, и это нормально.
Есть две стороны – одна солнечная, другая затененная. Так и в жизни: человек сам выбирает. Не буду размышлять, от чего это зависит, у меня сегодня другая тема.
Можно всю жизнь оставаться на темной стороне жизни и, наверное, находить в ее сумеречности и безысходности свое успокоение и, как это ни странно, свои радости. Если такой человек еще обретает здесь некую безмятежность духа, ответы на свои внутренние вопросы, то, может быть, его дальнейший путь будет связан с творчеством.
Солнечная сторона – не значит сплошные радости, праздники и беззаботность. Нет, перед человеком встают все те же проблемы выбора, духовного искания, но по-другому окрашено его существование и отношение к жизни. Порой в самой безвыходной ситуации такой человек не сгибается перед трудностями, не сдается, и помогает ему как раз тот желанный свет, преломленный не через мрачные тенета отчаяния, а отраженный от источника жизненного оптимизма и мужества.