Пятна на солнце

Сорокин сделал глоток холодного чая и отставил в сторонку чашку. Взяв в руки документ, он погрузился в чтение. Это был рапорт, по розыску майора Бекметова, составленный его заместителем. Ориентировка была направлена во все районные подразделения НКВД, Ориентирован был и личный состав милиции на транспорте. Девушка по имени Соня, что работала в магазине, бесследно исчезла. Адрес, по которому она проживала, оказался пуст. Со слов соседей, она выехала из этой квартиры еще три месяца назад.

«Где Бекметов может скрываться? – размышлял капитан. – Нужно поднять все родственные связи Сони. Сам Бекметов родственников в Москве не имеет и может временно «залечь на дно», лишь используя связи Сони».

Александр посмотрел на телефон, и тот, словно живой, затрясся и неприятно зазвонил. Сорокин невольно вздрогнул.

– Слушаю, Сорокин, – представился он, сняв трубку.

– Вот что, капитан, – не здороваясь, произнес заместитель начальника отдела Главка. – Принято решение по ликвидации группы ракетчиков. Я знаю, что ты считаешь это решение преждевременным, но руководство наркомата больше не желает ждать, когда ты полностью раскрутишь эту группу. У нас нет времени на все эти оперативные игры, тем более, что один из диверсантов, как ты докладывал, исчез из-под наружного наблюдения.

– Товарищ майор, сейчас мы отрабатываем родственные связи его связной. Думаю, что мы в ближайшее время выйдем на этого человека.

– Ты меня своими обещаниями не корми. Что у тебя за привычка, Сорокин, спорить с начальством? Мне результаты нужны, а не твои оперативные наработки. Я уже тебе говорил неоднократно, что сейчас идет война, и каждый день промедления стоит сотен человеческих жизней. Ты понял меня?

– Да, я все понимаю, товарищ майор. Но дайте мне еще хоть три дня?

– Что? Три дня? Не могу, Сорокин, не могу.

– Разрешите тогда мне обратиться с рапортом к начальнику отдела?

– Что ты сказал? К начальнику отдела?

– Да, я хочу обратиться с рапортом к начальнику отдела. Надеюсь, что он правильно поймет меня и разрешит дальнейшую разработку этой группы.

– Выходит, я специально не даю тебе работать? Ты, что из меня хочешь сделать идиота? – взревел заместитель начальника отдела. – Не разрешаю! Ты это понял?

– Но почему, товарищ майор?

– По кочану! Я сказал нет, значит, нет! Лучше приступай к выполнению приказа. О результатах доложи мне лично к восьми часам утра завтрашнего дня.

Капитан положил трубку. Он был немного удивлен тем, что впервые столкнулся с запретом своего руководителя, по поводу обращения к вышестоящему начальнику. Похоже, что теперь между ним и майором пробежала черная кошка. Набрав номер, своего заместителя Храпова он попросил его зайти к нему.

– Проходи, присаживайся, Валентин Васильевич, – предложил ему Сорокин, – есть разговор.

Когда тот сел за стол, Александр кратко сообщил ему, что руководство отдела приказало приступить к ликвидации немецкой диверсионной группы.

– А что будем делать с этим майором, Бекметовым? Кто его будет искать?

– Не знаю, Храпов. Руководство отдела, похоже, хочет отчитаться там, наверху, о результатах работы. Ты сам понимаешь, это – реальные диверсанты, которые запускают ночью ракеты, указывая цели.

– А разве майор Бекметов не реальное лицо? – перебив, спросил он Александра. – Что же это получается, товарищ капитан, мы целую неделю лошадиный помет по улицам Москвы гоняли? Я что-то вас не совсем понимаю, товарищ капитан!

– Не горячись, Валентин! Это не мое решение и не моя прихоть! Это – приказ, – жестко произнес Сорокин. – Не мне тебя учить, что бывает на войне за невыполнение приказа. Так что, успокойся и подготовь мне план по реализации дела по этим ракетчикам.

Храпов встал. Лицо его было пунцовым от негодования. Он хотел еще что-то сказать, но, встретившись взглядом со своим начальником, молча вышел из кабинета.

Ночь была как по заказу. На небе ни одной звездочки. Вдоль улицы дул северный, пронзительный ветер, загоняя людей и собак в помещения. Улица, на которой стояла автомашина с сотрудниками НКВД, была абсолютно пустой. Было тихо, лишь гудели от холода и ветра провода. К машине, пригибаясь под порывами ветра, подошел мужчина: он приоткрыл дверь и посмотрел на сидевших там сотрудников.

– Что скажешь? – спросил его Сорокин.

– Товарищ капитан! – почему-то шепотом произнес сотрудник. – Двадцать минут назад к дому Старика подъехала грузовая автомашина. Водитель и пассажир вошли в дом. Ждем, когда выйдут.

– Передайте группе захвата, что будем брать их при выходе из дома. Смотрите в оба, не упустите их.

– Есть, товарищ капитан, – ответил мужчина.

Он закрыл дверь автомобиля и моментально растворился в темноте.

Прошло минут пять томительного ожидания. Неожиданно раздался выстрел, затем второй, третий.

– Давай, жми к дому, – приказал Сорокин водителю, хорошо понимая, что стреляют именно там.

Водитель попытался завести двигатель автомашины, но у него ничего не получалось. Мотор машины кряхтел, чихал, но заводиться не хотел. Александр выбрался из «Эмки» и, достав на ходу пистолет, побежал к месту перестрелки. Первое, что он увидел, был грузовой автомобиль, стоявший около дома Старика. Под кузовом автомобиля лежал человек и, укрываясь за колесами, вел огонь по сотрудникам НКВД. В метрах пяти от него на снегу лежали два неподвижных тела.

– Раненые есть? – спросил Александр у Храпова, который стоял за углом здания. Тот иногда вытягивал руку и стрелял из пистолета в сторону полуторки.

– Есть, – коротко бросил он. – Трудно сказать: ранен или убит Виктор Никитин. Вон он лежит рядом с машиной.

Раздался выстрел. Пуля ударила в угол дома и рикошетом ушла куда-то вверх.

– Неплохо стреляет этот Старик, – произнес Храпов. – Это он Никитина подстрелил.

Неожиданно возникла пауза. Стало тихо.

– Эй, мусора! Что вы как трусы попрятались-то? Давайте, выходите, возьмите Рашпиля!

– Ты давай не блатуй, здесь фраеров нет. Мы подождем немного, – выкрикнул кто-то из сотрудников. – Мороз и ветер сделают свое дело, вот мы и посмотрим, как ты запляшешь минут через двадцать.

Рашпиль выстрелил на звук, но, похоже, не попал.

– Отставить разговоры, – громко выкрикнул Александр.

Снова стало тихо. Ветер гнал по земле поземку, наметая сугробы около колес грузовика.

– В сторону отойди, – приказал Сорокин своему заместителю.

Тот отодвинулся от угла, освобождая место. Александр выглянул из-за угла дома. Пальцы, державшие оружие, замерзли, и он, чтобы согреть их, сунул руку в карман пальто.

– Что будем делать, Валентин? – спросил он Храпова. – Нужно что-то предпринять, чтобы заставить его вылезти из-под машины.

– Сейчас что-нибудь придумаем, товарищ капитан.

Прошло минут десять, и из переулка выехал грузовик, который, не останавливаясь, врезался в стоявшую у дома Старика машину. Рашпиль выкатился из-под нее и, петляя из стороны в сторону, как заяц, бросился бежать вдоль улицы. Вслед ему захлопали выстрелы. Не обращая внимания на свист пуль, он продолжал бежать. Когда ему казалось, что до спасения осталось лишь свернуть за угол дома, Сорокин плавно нажал на курок пистолета. Сухо щелкнул одиночный выстрел. Беглец сделал шаг и повалился лицом в снег.

– Пошли за ним людей. Я подстрелил ему ногу, – обращаясь к Храпову, произнес Александр. – Берите его, пока он не превратился в ледышку.

Оперативники, укрываясь за забором, и заборами побежали к Рашпилю. Теперь осталось взять живым Старика. Услышав у себя за спиной хруст снега, Сорокин обернулся. К нему подошел заместитель начальника милиции, держа в руке «Наган».

– Ну как, капитан? Наша помощь нужна?

– Не откажусь. Нужно отвлечь внимание Старика. Пошумите немного с той стороны, а я постараюсь ворваться в дом с этой.

– Хорошо. Все понял, – произнес Говоров и направился обратно.