Страница 18 из 18
– Разрешите идти?
– Идите, – тихо произнес Сидоров.
«Похоже, ему сильно нездоровится, – подумал Сорокин, выходя из кабинета, – мешки под глазами, цвет лица…»
Сев в ожидавшую его машину, он направился на базу. На улице было темно, где-то в небе завывали немецкие самолеты, и были слышны хлопки зенитных орудий. Проезжая мимо дома, он заметил, как по пожарной лестнице спускается мужчина.
– Останови машину – приказал он водителю.
Достав из кобуры пистолет, он направился во двор, где скрылась фигура мужчины. Справа от него звякнула какая-то железка.
– Стой! Руки вверх! – выкрикнул он.
Он сделал два шага и увидел мужчину, который стоял с поднятыми руками.
– Не стреляйте! – услышал он за спиной женский голос. – Не стреляйте!
Сорокин обернулся и увидел двух молодых девушек.
– Не стреляйте, это наш командир!
Как выяснилось, мужчина был командиром народной дружины, которая несла службу на крышах домов, туша зажигательные бомбы, которые сбрасывали на город немецкие самолеты. Разобравшись с этой проблемой, Сорокин продолжил свой путь.
Бекметов лежал на диване и отрешенно смотрел в потолок комнаты. Вот уже три дня его мучила депрессия. Ему ничего не хотелось делать. Бутылка водки по-прежнему стояла на столе, но он к ней за это время даже не притронулся. Сейчас он думал о семье, оставленной им в Минске. Два дня назад он передал через связную сообщение о том, что приступил к выполнению задания, однако это был блеф. Он был уверен, что сотрудники НКВД изъяли из камеры хранения его чемодан, в котором находилась взрывчатка. Начинать дело, не имея самого главного – взрывчатки, было глупо.
За стенкой послышались голоса. Он прислушался и сразу же догадался, что в соседней квартире спорят супруги. Он удивился этому и снова вспомнил свою супругу, с которой за все десять лет совместной жизни ни разу не ругался. Служба заставляла его довольно часто менять место жительства: бросала с Дальнего Востока на Запад, но, несмотря на все эти тяготы жизни, его жена ни разу не высказала ему претензий. Да и в чем она могла его упрекнуть? Сотни таких офицерских семей мотались по всему Советскому Союзу, ни имея не постоянного места службы, ни места жительства. Проводя все время в казармах, он даже не заметил, как выросла дочь. В том году, когда его судьба сделала резкий поворот, дочка должна была пойти в школу. Он вспомнил ее лицо, светлые пушистые волосы, веснушки на носу и щеках, звонкий голосок, и ему вдруг стало тяжело. Он хорошо знал, что бывает с семьями врагов народа, и сейчас было неважно, чей он враг – немцев или русских.
«Если бы я тогда не согласился сотрудничать с немцами, что было бы со мной и семьей? – уже в который раз спросил он себя. – Наверняка бы, расстреляли, а вместе со мной, возможно, расстреляли бы и семью, ведь у немцев был приказ фюрера расстреливать на месте офицеров, политработников, евреев и цыган. Советский лагерь мало чем отличался от немецкого: и там и здесь никто не разбирался, кто стоит перед ними. Пословица о том, что дети за отцов не отвечают, явно не работала ни здесь, ни за линией фронта».
В коридоре раздались шаги. Его тело непроизвольно напряглось, а рука машинально нащупала ребристую рукоятку лежавшего под подушкой пистолета. Он встал с дивана и, осторожно ступая босыми ногами, встал у двери. Она осторожно открылась, в прихожую вошел мужчина в черной фетровой шляпе. Он сделал знак рукой, и в дверях выросла еще одна мужская фигура в шинели. Это явно были не квартирные воры. Но и на чекистов они походили мало: у них не было той уверенности, которая присуща этой категории людей.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.