Кровавобородый

- Останешься здесь, - приказал он, и когда глаза ее зло сверкнули, перебил на первом же звуке: - Я хочу, чтобы ты жила.

И, не слушая ее ответа, бросился вниз по коридору. Рванувшегося вперед Гимли ухватил за капюшон.

- Я пойду первым.

Оставив Гимли в маленьком проходном зале, бусиной нанизанном на длинный извивистый ход от шахт к мастерским, Кили спустился на нижний горизонт и остановился в просторном чертоге с тремя дверями на три стороны. Сюда стекались все уводившие с рудничных уровней ходы. Чтобы добраться до верхних мастеровых горизонтов, оркам придется пройти здесь. Плохо было то, что зал был немаленький, и ему приходилось перебегать от одной арки к другой, прислушиваясь, не доносятся ли откуда-то шаги.

Он не знал, сколько времени прошло уже, но казалось, что целая вечность. И вот наконец грохочущая поступь близящегося врага донеслась из южного коридора, на стену плеснулся отблеск факелов. Запалив свой сигнальный огонь и убедившись, что искра побежала по шнуру дальше в коридор, Кили помедлил вместо того, чтобы сразу броситься бегом в кузнечные залы и, отступив за колонну, замер.

Вслед за волной факельного зарева по стене коридора напротив потянулась длинная неровная тень, упала на пол, и в зал вошли первые ряды орочьего отряда. Кили успел разглядеть, что орки вооружены и одеты броней не такой и не так, как те, кого собрал под своей рукой Азог, и как те, что напали на них в Лихолесье: они будто под личинами шли, тщились изобразить из себя кого-то другого, и доспехи их были странным нагромождением чешуи, шипов и рогов. Сам своих шагов не слыша в гомоне и грохоте вражьей рати, Кили бросился бегом по коридору назад. Гимли на его посту уже не было - передал тревогу дальше и вернулся сам. Когда, задыхаясь от бега, Кили влетел в полную жара и кровавого запаха горячего металла кузню, все уже было собрано. Горн погашен, наковальни пусты, нигде ни следа драгоценного серебра — то ли удалось все закончить, то ли спрятали назад в тайник, выяснять было некогда.

- Много их? - спросила Нали, задержавшись в дверях кузницы. - Тошно бегать и прятаться, как ворью. Если дадим им бой — не выстоим?

- Нет, их слишком много. Уходите, бегом! В двадцать первый зал, к Балину, - велел Кили, сосредоточенно оглядывая кузницу. Когда мимо него прошел Ори, он его остановил. - Поможешь мне?

Ори взглянул ему в лицо и очень серьезно кивнул.

- Что нужно делать?

Дождавшись, пока все выйдут из кузницы в коридор, Кили огляделся и, подобрав с пола, протянул Ори увесистый камень.

- Бросишь вон туда, когда я скажу.

Сам он, молясь, чтобы все получилось, вытащил из мешка одну из найденных в разгромленных жилых залах хлопушек. Если не сработает, и сам он, и Ори — покойники. Пол дрожал под близящимися шагами, на стенах соседнего коридора загорелось факельное пламя, хлынула вперед густая тень. Бросившись вперед, Кили пинком опрокинул на пол огромную чашу с кипящим маслом, в котором отпускали митрил. Горячая жидкость прозрачной пламенной волной хлынула по камням. Кили отступил назад в свой коридор, когда с другой стороны первые орки вошли в кузницу и, запалив фитиль хлопушки, швырнул им навстречу, а выверенный миг спустя, когда полыхнул золотым и багряным старый и чудом живой фейерверк и кузница обратилась горном, Ори метко швырнул свой камень. Грянув о звонкий бок чаши с водой, камень этот скинул ее с верстака. Шипение, треск и страшный многоголосый вой оглушающей бурей ударили по ушам. Все получилось.

Ори содрогнулся, то ли от ужаса, то ли от отвращения, и Кили, рванув его за рукав, бросился вслед за остальными. Пока пожженные орки не опомнились, нужно было убраться подальше.

Оказавшись на достаточном отдалении от погибшей кузни, Кили остановился и долго вслушивался в тишину позади: погони не было, даже барабаны глубоко внизу затихли. То ли орков было меньше, чем он думал, то ли их испугала масляная ловушка, но никто из кузницы не вышел и не преследовал их.

До двадцать первого зала Кили и Ори добрались, никого больше не встретив, но там их ожидали дурные вести.

- Они подошли тайком, десятка три, - морщась от боли в рассеченной щеке, рассказывал бледный Тильви, один из десятка остававшихся у ворот. - Те же, что в лесу были, у них приметная броня... Многих мы перестреляли на мосту, держались, покуда не кончились стрелы. Но у них тоже лучники были... Остальные еще там, должны удержаться, если к оркам помощь не подойдет.

Кили слушал его, чувствуя, как мучительно сжимается сердце. Прямо на глазах, стремительно и неостановимо, как загорается оброненный в огонь пергамент, их удачливый и славный поход обращался катастрофой. Еще вчера они считали себя победителями и хозяевами здесь, праздновали, ликовали, а теперь пытаются хотя бы просто уйти живыми.

- Поможем им! К мосту, давайте! - нетерпеливо воскликнул Гимли.

Кили обернулся к Балину, ожидая, что тот скажет.

- Если они захватят Восточные залы, мы окажемся между молотом и наковальней, - вымолвил тот, и тяжелая тень пригасила прежний молодой блеск в его глазах. - Сколько их с западной стороны - неизвестно. Может быть, мы выкурили их всех из их нор, затопив нижние горизонты, и можно было б сейчас и покончить с ними... Но пока мы не знаем, насколько их много. - Он замолк на мгновение и, решившись, договорил: - Уходим к Восточным воротам.

Оркам удалось перейти мост Дьюрина и пройти вглубь, но осталась их всего горстка, и схватка, вспыхнувшая в маленьком зале с обрушившейся колонной, была яростной и краткой. Вырвав меч из груди последней твари, Кили огляделся. Орки эти в самом деле были в такой же броне, щетинящейся гребнями стальных пластин на плечах и спине, как те, что напали на них в Лихолесье. Шли за ними от самого леса, выбирали лучшее время для удара? Или как-то сговорились с теми, кто уже таился в Казад Думе, и теперь молот сошелся с наковальней?

- Они поднялись оттуда, от озера, - сказал один из дозорных. - В сумерках на закате, шли по тени, мы не заметили их, пока поздно не стало…

Кили обернулся к остальным.

- Уходим, - сказал он, с трудом справившись с дрожью в голосе. Махал, столько жизней - и зря… - Проверим склоны - и уходим, если нет засады. Я пойду на разведку.

Балин отстранил ринувшегося было вперед Гимли и сказал коротко: