Страница 15 из 21
Так кто же была эта очаровательная Полина, привлекшая внимание главнокомандующего?
Лучше всего о ней рассказывает герцогиня д’Абрантес:
«Полина родилась в Каркассоне. Отец ее был человеком благородным, а мать, думаю, горничной или же кухаркой. Воспитание девушка получила от этих двух существ, которые дали ей жизнь. Получив кое-какое образование, она пошла работать. Это была одна из самых красивых девушек в городе, да к тому же полна добродетелей. Поведение ее было очень примерным, а в Каркассоне это очень ценилось. Нравы там совсем другие, не такие, как в Париже…
Ее назвали Полиной Белиль, Красоткой, поскольку она и впрямь была очаровательна. Это прозвище она получила в доме одного из моих друзей. Господин и госпожа де Саль были к ней очень добры, и она этого заслуживала; оба они относились к ней скорее как к своему ребенку, нежели как к приходящей служанке.
Как-то господин де Саль пригласил гостей на ужин. Когда подали десерт, все захотели петь, как это заведено в провинции. Господин де Саль послал за Красоткой и, как она ни противилась, усадил за стол. Она пела, читала стихи с очарованием и легкостью. По тем временам это было редким, если не сказать уникальным, явлением среди работниц не только в провинции, но и в Париже. Красотка на гостей произвела хорошее впечатление. Она почувствовала это и именно с этого дня узнала себе истинную цену.
– Я тоже хочу быть хозяйкой дома, – заявила она господину де Салю. – У господина Фуреса состояние меньше вашего, но там у меня будет положение. Поэтому я согласилась выйти за него замуж.
Спустя некоторое время в Каркассон пришло известие о подготовке экспедиции в Египет. Фурес, уже прошедший военную службу, решил откликнуться на призыв ко всем бывшим военным, кто мог еще носить оружие. Все знали, что он уезжает, но не знали куда. Фурес отправился в Тулон, где был назначен общий сбор. Но поскольку он очень любил свою жену, он пожелал взять ее с собой, куда бы ни пришлось ехать. А молодая женщина, склонная к приключениям, только и ждала того, чтобы покинуть родное гнездо для того, чтобы улететь подальше и испытать свои молодые крылья. Поэтому, переодевшись в мужское платье, она добралась до Египта, не будучи замеченной Бонапартом»64.
Этой пышной блондинке суждено было дать Бонапарту возможность восстановить свой престиж в Восточной армии…
Прежде чем уложить Полину к себе в постель, Бонапарт стал участником довольно-таки любопытного происшествия.
Как-то утром к Бонапарту во дворец, который он избрал для своего местопребывания65, явилась жена генерала Вердье в крайней степени возбуждения.
– Гражданин генерал, – выпалила она, – Бертье сказал мне, что вы ищете молодую привлекательную с виду и опытную особу для приятного времяпровождения. Он сказал мне также, что вы были очень недовольны теми толстыми и слишком надушенными рабынями, которых вам показали. Поэтому я обошла несколько гаремов и обнаружила очаровательную шестнадцатилетнюю девственницу с огромными глазами. Мне показали ее голой. Ее тело было гибким, грудь – плотной и высокой, бедра – эластичными, ноги – длинными, а пушок – шелковистым…
Орлиный взор Бонапарта на секунду потерял легендарную уверенность. Довольная действием, произведенным на него описанием, гражданка Вердье продолжала:
– Это чудо зовется Зенаб. Она – дочь шейха Эль-Бекри, который согласился отпустить ее со мной на один вечер. Если она вам понравится, вы сможете делать все, что захотите…
– Когда я смогу увидеть эту особу? – спросил он.
– Она должна прийти ко мне на чай сегодня после обеда.
– Я тоже буду у вас!
В четыре часа молодой генерал, облачившись в мундир из толстой синей материи, который лишь он один в армии носил при температуре 35 градусов в тени, прибыл к жене генерала Вердье. Зенаб уже была там со своей матерью. Перед ними стояла горка пирожных с конфитюром из эвкалипта. Бонапарта девушка сразу же очаровала. Сказав ей несколько комплиментов и ласково поговорив с ее мамашей, он выпил чашку кофе и собрался уходить.
На пороге он шепнул госпоже Вердье:
– Пусть вечером ее приведут ко мне!
Очень довольная собой, генеральша передала приглашение Бонапарта египтянкам, которые громкими криками начали выражать свою радость…
– В этом следует видеть подарок неба, – сказала им хозяйка дома, – ибо генерал Бонапарт – самый великий человек на земле.
Зенаб и ее мать упали на колени, стали целовать коврик и, славя Аллаха, вернулись домой. С еще большим рвением они славили его через два часа, когда французский солдат принес Зенаб от главнокомандующего роскошный подарок – сундучок, набитый браслетами, колье, дорогими шарфами и замороженными фруктами…
Вечером, когда Бонапарт с нетерпением ждал молодую арабку, чьи красота и грациозность так очаровали его, госпоже Вердье в голову пришла нелепая мысль. Задумав сделать Зенаб еще более соблазнительной, она переодела ее в юную парижанку. «С помощью нескольких француженок, – пишет Марсель Дюпон, – она сменила ей прическу, прилепила шиньон, нарядила в длинное платье времен Директории, натянула на длинные загорелые ноги чулки с позолоченной нитью, надела на маленькие красивые ступни узкие атласные башмачки. Скованная в движениях, чувствуя себя не в своей тарелке, бедная Зенаб потеряла все свое очарование»66.
В десять часов вечера эту напомаженную куклу привели во дворец Эльфи-бея, где Бонапарт в халате готовился провести безумную ночь. Увидев ее, он застыл в остолбенении:
– Кто это? – спросил он.
Адъютант пояснил, что жена генерала Вердье сочла нужным придать маленькой Зенаб европейский вид. Бонапарт был крайне разочарован, и его чувственный порыв, который владел им в предвкушении экзотики, пропал…
Поняв, что он разочарован ею, девочка, которая считала за праздник этот день, когда ей суждено было потерять невинность, горько зарыдала. Видя искреннее горе ребенка, генерал сжалился.
– Ну же, прекрати плакать, – сказал он. – Раздевайся!
Он по-отечески помог ей снять платье, распустить волосы и стянуть чулки. Когда она осталась совершенно голой, он увидел самое прекрасное в мире тело…
Взяв ее на руки, он отнес ее на кровать и «положил руку на дельту», как образно выражались члены экспедиции с той врожденной склонностью к этому, которая столь характерна для выходцев из народа.
Девочка перестала плакать и застенчиво улыбнулась. Такое вежливое обращение наполнило ее простодушной радостью.
– Спасибо, генерал! – сказала она.
Польщенный Бонапарт стал работать на совесть, перейдя к более серьезным вещам, и Зенаб стала женщиной с восторженным выражением на лице. Как у ребенка, которому дали большую конфету…
Рано утром Бонапарт велел доставить маленькую Зенаб в дом ее отца с еще более богатыми подарками. Но этот роман не имел продолжения. Для того чтобы одновременно отомстить и Жозефине, и Англии, Наполеону нужно было нечто другое, нежели это дитя…
Тогда он вновь вспомнил о Полине Фурес и стал думать, как устроить встречу с ней.
Ему помог случай…
Жизнь в Каире начала входить в нормальное русло. Ежедневно открывались кафе, лавочки, бани, а в ноябре 1798 года все ожидали открытия одного заведения, которое хозяин хотел превратить в нечто похожее на знаменитый Тиволи, куда парижане приходили веселиться каждое воскресенье. Вот его краткое рекламное описание, опубликованное в газете «Египетский курьер»:
«Сад этот самый большой и самый красивый во всем Каире. В нем растут апельсиновые и лимонные деревья, а также другие растения, наполняющие воздух ароматом своих цветов. С помощью многих уже построенных колодцев с колесным приводом во всех уголках сада будет течь вода.
В доме будут все развлечения и удобства, которые только можно пожелать. Там будет читальный зал, где будут собраны редчайшие книги…
Наконец, в этом месте будет все, что может доставить удовольствие всем, кто сюда придет. Если в Париже есть Тиволи, Елисейские Поля и множество других прекрасных садов, надо, чтобы и в Каире тоже было место отдыха с помпезным названием, где можно было бы повеселиться. Кстати, это, возможно, привлечет в наше общество жителей страны и их женщин и, таким образом, исподволь привьет им французские привычки, вкусы и моды».