Черная кровь

— Ты обстригла волосы, дорогая Энринна? Удивительно, — произнес он.

— Дядя, — не спрашивала, а утверждала Энринна. Она вспомнила о стоящей за спиной Мариэтте и уточнила: — Вы встретились с сестрой?

Энри всегда считала маму погибшей.

Но вот она, мама, стоит за спиной и улыбается. Она ведь сама призналась ещё при первой их встрече, что покинула Энринну. Но вира не смогла сразу это понять.

— Она мне не сестра, Энринна, — признался Владилен.

Вот какие у него глаза: темно-зеленые, словно листва в Вечно Зеленом лесу. Такие же самые, как у Сильванны. И как Энринна смогла забыть этот цвет?

— Неважно, — отмахнулась Энри. — А как же… Как же Кровавый замок? Раз вы здесь, то что случилось с ним? Им управляет Киприан?

Владилен улыбнулся — своей безмятежной едва заметной улыбкой и ответил:

— Киприан тут ни при чем. Сильванна. Она заключила с магами новый договор. Все в порядке, Энринна. Хотя мы очень ждали тебя в гости. Пусть то, что ты совершила, и выглядело несколько… неразумно, Кровавый замок тяжело пережил уход княгини.

Сильви. Она спасла Энринну, как обычно.

— Княгини, которой не должно было быть?

Ладонь Энри соскользнула с запястья Лэра, но маг тут же взял ее в свои руки. Кажется, это действие не осталось незамеченным бывшим Владыкой: он вновь улыбнулся, а потом признался:

— Ты — моя дочь.

Энринна качнула головой.

— Необычно узнавать это спустя столько лет, правда?

— Не смешно, — вира подняла на него глаза.

— Разве кто-то смеется?

Энри заправила за ухо прядь черных волос, посмотрела на безмятежного Владилена и решила, что ей пора уходить. Дальше Владилен с Мариэттой разберутся сами. Энринна не хочет участвовать в этом цирке.

Она вдруг подумала о том, что все сложилось. Нашлась и мать, и отец, который, оказывается, до побега Энринны был рядом. Казалось бы — радуйся!

Но Энри была слишком стара, чтобы радоваться.

А ещё она слишком переживала об упущенном элементе.

Телль.

— Ри, — произнес Лэр. Они, кажется, на некоторое расстояние уже отошли от Владилена с Мариэттой. Но, поняла вира, недостаточно далеко.

Пусть они скроются с ее глаз.

В данный момент Энринна не хочет их видеть.

Все волшебство встречи с Лэром собиралось вот-вот исчезнуть, сделать вид, будто его никогда и не существовало, спрятаться в сугроб, подняться на небо ярко-белой звездой и так и замереть, печально поглядывая на эту встречу.

— Я слушаю тебя, — Энри подняла на него голову.

— Думаю, нам проще будет добраться на карете.

Энринна улыбнулась. Нет, никто не посмеет испортить момент ее личного счастья! Она тот час же забудет о всех проблемах, которых с переездом в Норд стало лишь больше.

Все обязательно будет хорошо.

Когда-нибудь.

И чуть-чуть — сейчас. Энри не будет вспоминать ни о Телль, оставшейся в Ринее, ни о Мариэтте с Владиленом, обретенных спустя много лет родителях, ни о Вениторе, который, хоть ещё и не встретился Энри, бродит где-то рядом.

Ведь так?..

***

К холоду Энринна уже почти привыкла. Нужно лишь одеваться чуть теплее, и он не сможет тебя достать.

Да и в остальном тоже… Жизнь пошла гладко, слишком гладко, будто лодка плывет по реке… Но ведь обычно в конце таких путешествий ждет водопад, резкий и неожиданный, а ещё беспощадный.

Нет, жизнь не стояла на месте. Просто до водопада ещё далеко. Или?..

Энринна возвращалась домой. Она ходила на рынок, чтобы купить запасы пропитания; работать она ещё не начала и продолжала тратить сбережения, накопленные ей в Ринее. Лэр предлагал ей свои деньги, но вира с завидным постоянством от них отказывалась.

Пока деньги ей не нужны.

А когда станут нужны, Энринна найдет работу.

Вот и сейчас Энри шла, размышляя о том, что она умеет или чему может научиться. Поэтому совершенно не смотрела по сторонам. Конечно, природная внимательность никуда не делась, но сейчас Энри не обращала внимания даже на нее.

А потом вдруг взглянула на левую сторону улицы — сама она шла по правой. А ещё не совсем понимала, что побудило ее к этому. Ведь на этот раз на виру никто не смотрел.

Зато смотрела она.

Темно-синий плащ спускался чуть ниже колен. Волосы, чуть длиннее, чем те, что остались в памяти Энринны, растрепались. Под ботинками скрипел снег, а на лице виднелась щетина. Ее случайно встреченный куда-то спешил.

Он почти не изменился. И при одном взгляде на него замерло сердце. Внутри стало горячо, словно на улице стояло жгучее лето.

И все-таки сейчас Венитор выглядел взрослее.

Он и без того казался Энринее взрослым, самостоятельным, решительным. Вот и сейчас.

Про таких людей говорят, что их невозможно сломать. Венитор не сломался: даже оказавшись тут, он не потерял свое достоинство и благородство. Даже спустя восемнадцать лет он оставался таким же волевым, сильным, мудрым, таким же самым, как он когда-то предстал перед Энринной, потерянной, загнанной собственными принципами в темный угол.

Женщинам нравятся такие мужчины.

Может быть, именно поэтому он уже женился?

Или этот Венитор — всего лишь мираж? Всего лишь кто-то, отдаленно напоминающий мага… Ведь Энринна уже не надеялась встретить его.

Вен, скажи, ты ведь мираж?

Он вдруг поднял голову и посмотрел влево. На Энри. А ведь уже почти скрылся из вида!

За магом возвышались трехэтажные дома, над ним кружились снежинки, и неподалеку излучал белое сияние фонарь.

Венитор узнал ее. Энринна сразу это поняла. Он со всей внимательностью смотрел на её лицо, сейчас как раз освещенное одним из фонарей. Нордовские фонари отличались от ринейских, подумала вдруг Энринна. Были несколько ниже и чуть толще…

Она тоже не сводила глаз с мага.

Интересно, а он знает, что у них есть дочь? Ведь они жили с ней в одном городе почти семнадцать лет. Хотя, если тайна эта была неизвестна даже Дини…

Наверняка такая новость для Венитора станет открытием.

Но кто сказал, что Энри станет ее сообщать?

— Энринна? — прошептал маг одними губами.

Вира кивнула. Энринна. Так ее назвали в Кровавом замке.

Энри улыбнулась — почти так же, как ее настоящий отец.

А потом дернулась с места и быстро пошла вперед, стараясь сократить расстояние между ней и магов, сумевшим спасти ее, согреть своими руками.

— Энринна! — донеслось ей вслед: Венитор определенно пошел за ней. Надо было бежать сразу, как она его увидела! Почему вира сразу до этого не додумалась? Была обескуражена?

За спиной раздались шаги, и Энри ничего не оставалось, кроме как обернуться.

Она не верила, что перед ней действительно лицо Венитора.

Но так оно и было.

— Обычно меня называют Риной, — напомнила она. — Здравствуй.

— Рина. Здравствуй. Откуда ты?

Глаза у него оказались точь-в-точь такими же, как у Телль. А волосы будто чуть потемнели… Или Энринне кажется?

Изо рта Венитора вылетал пар.

А голос Энри, кажется, чуть дрожал, когда она отвечала:

— Из Ринеи.

Взгляд виры соскользнул на его губы; а она ведь уже совсем забыла, какой у них вкус!

— Я не вернулся, — не спрашивал, а утверждал он.

Энринна не стала спорить: кивнула и заметила:

— Зато приехала я.

— Ко мне?

Энри пару раз хлопнула ресницами. Кажется, в уголках глаз начинали собираться слезы. Непонятно только, из-за чего: ветра, разбушевавшегося к вечеру, или встречи с Веном.

— Не к тебе, — призналась Энри. — Ты ведь женат. И у тебя есть сын. Не спрашивай, откуда я знаю, — остановила Венитора она.

— А ты — замужем.

— Я? — удивилась Энринна.

— Разве нет? — Венитор выглядел несколько рассеянным.

— Разве нет, — согласилась Энринна. — Нет, Вен. Я не замужем. Никогда не была и не уверена, что когда-либо буду. Даже дочери у меня теперь нет.

— Дочери? — Венитор взглянул в ее глаза.

Интересно, что видит в них он?

— Дочери. Моей дочери. Нет. Понимаешь?

Венитор медленно кивнул.