Страница 22 из 23
А. П. Лопухин комментируя притчу о блудном сыне, среди прочего замечает: «Как отец, обнимающий возвратившегося к нему непокорного сына, Бог принимает кающегося грешника с великой радостью. Обыкновенным людям непонятна эта радость и это прекрасно изображено под видом ропота оставшегося в доме отца сына. Напрасно искать какого-либо другого смысла в этой истории».
Блудный сын, потерпевший жизненное фиаско возвращается униженный и голодный в родной дом, к своему отцу. Радость любого родителя при встрече со своим ребенком понятна. Брат бы мог порадоваться вместе с отцом встрече, но нет. Но можно и понять неприязнь другого сына – его брат неудачник. Вот, если бы он пришел с прибылью…
Видимо, так было в те далекие времена – неудачник вызывал неприятие, с ним не хотели даже общаться.
А сейчас? Насколько мы радуемся успехам наших близких, косвенно указывающих нам на наши собственные неумение, нерадение и невезучесть? Или может быть мы переживем разочарование, когда наши близкие оказываются не на высоте положения?
Про русского человека (слыхал также вариант и про украинца) мы сами говорим: он не хочет жить лучше своего соседа, он хочет, чтобы сосед жил хуже его…
Михал Михалыч Жванецкий сказал: «После кухонь слово «сосед» еще долго будет ругательным. Сосед, соседи, соседка, соседки, наседки-соседки… Выхожу – смотрят в спину, вхожу – в лицо. Горит то спина, то лицо. Бросают все и начинают смотреть…»
Когда у кого-то что-то не получается, все стараются его пожалеть, помочь… Особенно словом – поддержать, подправить, поучить.
Один знакомы, будучи молодым человеком, поступил в далекие советские годы в медицинский ВУЗ и был очень сильно удивлен, когда все его ранее знакомые, да и мало знакомые с ним люди, не имеющие никакого касательства к медицине, стали дружно его учить-поучать, как ему следует лечить ту или иную болезнь, как ставить диагноз и какое лекарство предпочтительнее одно другого.
– Слушай внимательно, – говорили они ему, когда между ними заходил разговор на чьем-нибудь дне рождения или за столом на чьей-то свадьбе, – тебе это пригодится, когда начнешь работать!
– Но у меня в институте пруд пруди профессоров да доцентов…
– Дураки…
– А ты кто по профессии?
– Я простой токарь (фрезеровщик, слесарь, пекарь, конюх и т. д.), но в медицине разбираюсь лучше любого их ваших профессоров.
Знакомому быстро это все надоело и он, тогда, стал попросту скрывать, что учится в медицинском – ведь его тогдашним случайным визави было совершенно неважно, что они несут совершенную чепуху и ему их мнение неинтересно и бесполезно. Им было важно осознавать самим, что они поучают студента-медика… Не тратя годы на изучение материала, они, видимо благодаря своей врожденной гениальности, как они себе представляли, таки оказались способны к изречению мудрости любой тематики. Так сказать, возвышались над самими собой!
В евангельские времена, брат так расстроился, что и не хотел даже войти в дом, а сейчас бы обрадовался. Почему?
Потому, что в этой истории каждый, в наши дни, мнит себя не братом, который трудится в поте лица своего на поле, а отцом, который в уюте своего дома судит, прощает, указывает и одаривает. Короче говоря, каждый норовит мнить себя Богом. И в этом есть большая беда нашего времени.
Наиболее ярко и выпукло это стремление самому себя назначить Богом проявилось в современной литературе. А именно в появившемся в середине двадцатого столетия жанре современного фэнтези, который еще более утверждает человека в его заблуждении.
Сюжет книги жанра фэнтэзи вкратце можно охарактеризовать так: горные тролли вздрючили подгорных гномов, эти, в свою очередь, умяли бока оркам, которые напинали светлым эльфам. А последним все фиолетово – они бессмертные. За этим всем со стороны, особо не вмешиваясь наблюдают маги, время от времени подгаживая то одним, то другим, а люди, приверженные плотским утехам и вовсе не обращают никакого внимания – рождаются, едят да умирают.
Появление так называемого «высокого фэнтези» связано с именем английского филолога, профессора Оксфорда Джона Ро́нальда Ру́эла То́лкина.
Книга «Хоббит, или Туда и обратно», своеобразный пролог к «Властелину колец», первоначально возникла как произведение для семейного круга – сказку о хоббите Толкин начал рассказывать своим детям.
Но история о приключениях хоббита Бильбо Бэггинса неожиданно завоевала широкую популярность, и автор продолжил работу над историями в этом жанре. Однако Толкин был набожным католиком, и многие обозреватели творчества Толкина видят в образе Фродо и искушении в вопросе кольца параллели c библейским образом Иисуса Христа и его миссией искупителя грехов.
Параллели с евангельской темой можно найти и в другом популярном фэнтези: серии книг о Гарри Поттере английской писательницы Джоан Роулинг. Мальчик-сирота, скромный и ласковый воспитывается в семье дальних родственников, которые патологически его ненавидят. Но при этом дядя Вернон, тетя Петунья и их родной сын очень нежно любят друг друга и могли бы считаться идеальной семьей, не будь у них на воспитании племянник.
Как может такая ненависть и такая любовь соседствовать в одной и той же семье? Параллель с евангельским событиями достаточно очевидна.
Этим и может объясняться читательский интерес.
Однако это же извращенное евангелие. Это попытка переключить внимание молодежи на совершенно иную историю.
Для этого авторы создают воображаемый мир, придумывают его историю, населяют его вымышленными существами, которые живут по придуманным автором законам, как физическим, так и социальным. У Толкина – это Средиземье, у Роулинг – Хогвартс.
Автор становится творцом, хотя и вымышленного мира, но творцом. Толкин даже придумал особые языки, на которых говорят обитатели его мира, например, квенья, или язык высших эльфов и синдарин – язык серых эльфов. Им был выдуман особый календарь хоббитов. Особенностью этого календаря является то, что год всегда начинается в понедельник и заканчивается в воскресенье. В году 52 недели, а один «лишний» день является никаким днём недели и считается праздничным. Ещё одна особенность этого календаря – первое число ни одного из месяцев не приходится на пятницу. Сколько же надо было потрудится автору, чтобы рассчитать такой календарь!
Среди наших отечественных писателей-толкиенистов, выделяется Ник Перумов, инженер-физик, написавший в начале своей карьеры несколько талантливых романов в этом жанре. Но позже им была издана книга «Я – Всеслав». Чтиво, конечно, мало интересное, но особенное, отличается от классического сюжета фэнтези. Аннотация к этой книге гласит: «Проходят дни, годы и столетия, меняются властители, прокатываются по полям волны нашествий, но главное остается неизменным: Русская Земля была, есть и будет. В радости – светлая, в скорби – призывающая защитников и воинов. Один из них Всеслав Полоцкий – князь, ведун, хранитель заветного Русского Меча, могучего артефакта, в котором сосредоточена сила предков, додревняя вера и мощь потомков легендарных титанов. Не раз противники Всеслава, рабы божьи, апостолы Белого Христа, пытались убить князя и завладеть Мечом. Но терпели поражения. Вновь и вновь находилась рука, способная подхватить клинок, дать ему жизнь и получить силу, способную оградить, спасти Землю Русскую. От нынешних бед и от бед, грядущих…»
А это, как видно, уже совершенно иное чтиво. Откуда такая ненависть к христианству? Марал бы себе и дальше бумагу про эльфов остроухих – имел свою копейку. Но нет, как не плюнуть в русский народ и его исконную веру…
И это закономерно. Человек не может быть Творцом. Братья Стругацкие написали это в «Трудно быть Богом». Читая антихристианское чтиво Ника Перумов, становится понятно: глупо даже стараться «быть Богом». Выказывая притязания на божественность, писатель скатывается в крепкие объятия врага человека, теряя и дар творчества, и любовь читателя. Что и подтверждается его последующим творчеством: книги написанные (изданные) после Всеслава значительно скучные и однообразные, отклики читателей на них преимущественно негативные.