Страница 26 из 38
Что касается некоммерческих организаций, то их организационно-правовые формы теперь изложены в виде закрытого перечня, охватывающего все существующие сегодня виды некоммерческих организаций, а именно: потребительские кооперативы (в том числе жилищные, жилищно-строительные, дачные, дачно-строительные и гаражные кооперативы, садоводческие, садово-огородные и дачные потребительские кооперативы, общества взаимного страхования и т. п.); общественные организации (в том числе политические партии, профсоюзные организации, общественные движения и т. п.); ассоциации и союзы граждан и (или) юридических лиц (в том числе некоммерческие партнерства, саморегулируемые организации, объединения профсоюзов, кооперативов, торгово-промышленные палаты, нотариальные и адвокатские палаты и т. п.); общественные, благотворительные и иные фонды; государственные (в том числе государственные академии наук), муниципальные и частные учреждения; религиозные организации; товарищества собственников недвижимости, в том числе товарищества собственников жилья; казачьи общества, внесенные в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации; общины коренных малочисленных народов Российской Федерации; автономные некоммерческие организации; публично-правовые компании.
Кстати сказать, неоднократные изменения правового статуса товариществ собственников жилья (ТСЖ) (в законопроекте, принятом в первом чтении, они рассматривались как один из видов такой организационно-правовой формы некоммерческих организаций, как потребительский кооператив, затем в порядке подготовки соответствующего законопроекта ко второму чтению ТСЖ были признаны самостоятельной организационно-правовой формой юридических лиц, но в последнюю минуту («теневая» поправка) название указанной организационно-правовой формы было изменено и в окончательной редакции ГК РФ появилось юридическое лицо в форме товарищества собственников недвижимости – ТСН) сыграли с ними злую шутку, поскольку тысячи и тысячи ТСЖ оказались «вне игры».
Данные обстоятельства привели к тому, что, с одной стороны, ТСЖ в массовом порядке стали лихорадочно вносить изменения в свои учредительные документы, с другой стороны, велась интенсивная разработка законопроектов о внесении изменений в многочисленные акты гражданского и жилищного законодательства, в которых были упомянуты ТСЖ.
Сложившаяся ситуация с ТСЖ была исправлена и приведена в порядок благодаря Пленуму ВС РФ, который путем толкования нормы, содержащейся в п. 4 ст. 49 ГК РФ (о том, что особенности гражданско-правового положения юридических лиц отдельных организационно-правовых форм, типов и видов, а также юридических лиц, созданных для осуществления деятельности в определенных сферах, определяются ГК РФ, другими законами и иными правовыми актами), разъяснил, что нормы Жилищного кодекса РФ о товариществах собственников жилья продолжают применяться к ним и являются специальными по отношению к общим положениям ГК РФ о товариществах собственников недвижимости (п. 21 Постановления Пленума ВС РФ № 25).
Всякое юридическое лицо должно быть зарегистрировано в едином государственном реестре юридических лиц в одной из организационно-правовых форм, предусмотренных ГК РФ (п. 2 ст. 48 ГК РФ).
Все юридические лица дифференцируются также на корпоративные и унитарные организации. Соответствующим образом строится их правовое регулирование: в ГК РФ включены общие нормы о правах и обязанностях участников корпорации и об управлении в корпорации, относящиеся как к коммерческим корпорациям (хозяйственные товарищества и общества, производственные кооперативы), так и к некоммерческим корпоративным организациям (потребительские кооперативы, общественные организации граждан, ассоциации и союзы).
Некоммерческая организация, уставом которой предусмотрено осуществление приносящей доход деятельности, должна иметь обособленное имущество, на которое может быть обращено взыскание по ее обязательствам, в размере не менее минимального размера уставного капитала, предусмотренного для обществ с ограниченной ответственностью (п. 5 ст. 50 ГК РФ).
В ст. 50 ГК РФ сохранено традиционное законоположение о том, что некоммерческие организации могут осуществлять приносящую доход деятельность лишь постольку, поскольку эта деятельность служит достижению целей, ради которых они созданы, и указанным целям соответствует при условии, что возможность осуществлять подобную деятельность предусмотрена их уставами.
Но в окончательной редакции данной статьи появилась еще одна норма (п. 6 ст. 50 ГК РФ), которая не может не вызывать недоумение: «К отношениям по осуществлению некоммерческими организациями своей основной деятельности, а также к другим отношениям с их участием, не относящимся к предмету гражданского законодательства (статья 2), правила настоящего Кодекса не применяются, если законом или уставом некоммерческой организации не предусмотрено иное».
То обстоятельство, что некоммерческие организации наделяются статусом юридического лица исключительно для целей участия в гражданском обороте (иными словами, в гражданско-правовых отношениях), никогда не вызывало сомнений. Очевидно, что в тех случаях, когда некоммерческие организации (скажем, политические партии, профсоюзы) проводят митинги и демонстрации, принимают участие в выборах в органы представительной власти либо занимаются управленческой деятельностью (например, федеральные органы исполнительной власти), никому не придет в голову, что такого рода деятельность может быть регламентирована правилами о соответствующих организационно-правовых формах юридических лиц: общественных организациях, государственных учреждениях и т. п. Но теперь, оказывается, возможность регулировать многообразную деятельность некоммерческих организаций гражданско-правовыми нормами может быть предусмотрена не только законом, но даже их уставами (?!).
Однако вернемся к позитивным моментам реформы законодательства о юридических лицах. В этом ряду, бесспорно, находятся новые законоположения о государственной регистрации юридических лиц.
Еще в Концепции развития гражданского законодательства РФ отмечались очевидные для всех недостатки существующей системы государственной регистрации юридических лиц. В частности, подчеркивалось, что действующее законодательство не устанавливает принципа достоверности данных государственного реестра юридических лиц и необходимости проверки законности корпоративных решений и сделок с долями и акциями, не включает законоположения об обязательной проверке достоверности и соответствия действующему законодательству содержания учредительных документов, а также вносимых в них изменений, не предусматривает должной системы информирования заинтересованных лиц о внесении изменений в учредительные документы или сведения, содержащиеся в государственном реестре. Поэтому «в этой сфере отношений, – подчеркивалось в Концепции, – происходит немало злоупотреблений, связанных с так называемыми корпоративными захватами, созданием фирм-«однодневок» для их участия в незаконном отчуждении имущества, переложения на них ответственности по обязательствам, уклонения от уплаты налогов и т. п.»[66].
В целях устранения отмеченных недостатков в законопроекте, принятом в первом чтении, была предложена новая редакция ст. 51 ГК РФ «Государственная регистрация юридических лиц». Новеллы, содержавшиеся в законопроекте, были реализованы «досрочно» еще до принятия Закона № 99-ФЗ.
Дело в том, что новые законоположения о государственной регистрации юридических лиц (ст. 51 ГК РФ в новой редакции) и некоторые корреспондирующие им новеллы, вносимые в Федеральный закон от 8 августа 2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей»[67] (далее – Закон № 129-ФЗ), попали в «сборную солянку» многочисленных изменений, вносимых в различные федеральные законы под лозунгом усиления противодействия незаконным финансовым операциям[68], и были введены в действие (в составе соответствующего федерального закона) 30 июня 2013 г., т. е. задолго до принятия остальных законоположений о юридических лицах, вносимых в гл. 4 ГК РФ.
66
См.: Концепция развития гражданского законодательства РФ. С. 51–53.
67
СЗ РФ. 2001. № 33. Ст. 3431.
68
См. ст. 4 и 14 Федерального закона от 28 июня 2013 г. № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» (СЗ РФ. 2013. № 26. Ст. 3207).