Страница 16 из 35
Имеются также серьезные опасения относительно того, что в ходе обновления действующих законов о хозяйственных обществах, также готовящихся Минэкономразвития в связи с внесением серьезных изменений в общие нормы ГК о коммерческих корпорациях, правила, содержащиеся в ГК (и во многом являющиеся результатом с трудом достигнутых компромиссов), могут быть «творчески развиты», «дополнены» и (или) «детализированы» в направлениях, представляющихся наиболее обоснованными и перспективными работникам этого министерства и обслуживающим его потребности бизнес-адвокатам, несмотря на те или иные отличия их предложений от текстуального содержания соответствующих новых норм ГК. Все это не позволяет надеяться на достижение полного соответствия указанных правил ГК и призванных лишь в необходимой степени конкретизировать их норм специальных законов. Негативный характер последствий таких противоречий в действующем корпоративном законодательстве вряд ли нуждается в специальном обосновании.
С учетом изложенного следует признать вполне сохраняющей актуальность задачу разработки единого федерального закона о хозяйственных обществах, сформулированную в Концепции развития гражданского законодательства РФ[62]. В пользу этого говорит возможность включения в этот закон норм обо всех имеющихся разновидностях хозяйственных обществ (не только названных выше, но и созданных в ходе приватизации государственного имущества, а также действующих в отдельных сферах предпринимательской деятельности – банковской, страховой и др.), что не только позволит в должной мере унифицировать содержание актов корпоративного законодательства и устранить ряд имеющихся в них противоречий, но и несколько сократит их общий объем за счет объединения дублирующих друг друга правил.
Если ранее этому в известной мере могли препятствовать классические представления о том, что акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью являются двумя совершенно самостоятельными видами юридических лиц – коммерческих корпораций, то теперь новой ст. 65.3 ГК они объединены под общей рубрикой публичных и непубличных обществ. Такое деление откровенно заимствовано из англо-американского права, которому в силу исторических причин остались неизвестными принципиальные различия акционерных обществ и обществ с ограниченной ответственностью. В этой правовой системе исторически сложилась единая главная организационно-правовая форма коммерческой корпорации – «компания с ограниченной ответственностью на паях» (limited company by share), существующая либо в форме «публичной компании» – public limited company (publicly held, PLC), либо в форме «частной компании» («закрытой корпорации») – private limited company (closed corporation) или limited (Ltd.), статус которых регулируется единым законом[63]. Но при таком подходе в отечественном корпоративном праве классическая конструкция общества с ограниченной ответственностью не просто искажается, а по сути преобразуется в новую, иную организационно-правовую форму, гражданско-правовой статус и структура управления которой теперь определяются не столько императивными нормами закона, сколько секретными условиями корпоративного договора, заключаемого «всеми или некоторыми» участниками «непубличного» общества (п. 3 и 4 ст. 66.3 ГК). В любом случае безотносительно к оценке обоснованности этого положения можно констатировать исчезновение ряда существенных различий между непубличными акционерными обществами и становящимися «непубличными» в силу самой своей юридической природы прежними обществами с ограниченной ответственностью.
В пользу целесообразности унификации гражданско-правового статуса хозяйственных обществ в едином законе свидетельствует как отечественный исторический опыт, так и современный опыт многих зарубежных правопорядков, обновивших свое корпоративное право. Как известно, проект Гражданского уложения Российской империи в книге пятой «Обязательственное право» содержал исчерпывающее регулирование статуса товариществ, включая нормы об акционерных обществах (называемых тогда «акционерными товариществами») и даже о кооперативах («товариществах с переменным составом» и артелях) (гл. XVIII «Товарищества» разд. II «Обязательства по договорам»). Точно так же выглядела и структура Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. (гл. X разд. «Обязательственное право»). Стоит также отметить, что в этом вопросе российское гражданское законодательство ранее традиционно следовало наиболее передовому опыту, закрепленному сначала Гражданским кодексом Швейцарии (Закон 1911 г. о дополнении Швейцарского гражданского кодекса пятой частью «Обязательственное право» (das Obligationenrecht, OR des ZGB), которая в гл. 24–29 своего третьего раздела содержит исчерпывающее регулирование гражданско-правового статуса торговых обществ и кооперативов, включая акционерные общества и общества с ограниченной ответственностью), затем – Гражданским кодексом Италии ( Codice civile) 1942 г. (5-й титул «Общества» и 6-й титул «Кооперативы и общества взаимного страхования» кн. 5 «Трудовое право») и Гражданским кодексом Нидерландов (Burgerlijk Wetboec) 1992 г. (кн. 2 «Юридические лица»). В этом же направлении развивается и французское корпоративное право, нормы которого (в том числе правила ранее действовавшего единого Закона о торговых товариществах 1966 г.) в 2000 г. практически целиком были инкорпорированы в действующее Торговое уложение (Code de commerce) 1807 г.
Аналогичную по сути картину демонстрируют и современные восточноевропейские правопорядки, решающие во многом схожие с российскими социально-экономические и юридические задачи. Так, в Польше действует Кодекс торговых обществ (Kodeks spolek handlowych) 2000 г.; в Венгрии принят новый Закон о хозяйственных обществах 2006 г. (ему предшествовали аналогичные законы 1988 и 1997 гг.); в Чехии одновременно с новым Гражданским кодексом вступил в силу и новый, единый Закон о торговых корпорациях 2012 г. (Zákon o obchodních korporacích); в Эстонии действует Коммерческий кодекс (Äriseadustik) 1995 г., посвященный исключительно статусу предпринимателей, в том числе хозяйственных обществ; и т. д.
С этой точки зрения сохранение «двухуровневого регулирования» корпоративных отношений (Гражданский кодекс – специальные законы[64]) представляется известным анахронизмом, достоинства которого фактически состоят лишь в возможности относительно быстрого внесения изменений и дополнений в отдельные законы о хозяйственных обществах. Вряд ли, однако, такую нестабильность (а по числу изменений отечественный Закон об акционерных обществах давно сравнялся с Законом о банкротстве и с Налоговым кодексом, что говорит лишь о непродуманности и слабости положенных в его основу подходов) следует считать достоинством законодательного регулирования. Поэтому в перспективе представляется весьма желательной не только известная унификация норм о хозяйственных обществах в едином законе, но и его последующая инкорпорация в Гражданский кодекс (это также предлагалось Концепцией развития гражданского законодательства РФ).
Поскольку Минэкономразвития России при обсуждении проекта новой редакции гл. 4 ГК было озабочено исключительно защитой интересов крупного бизнеса, его представители в ходе дискуссий совершенно не затрагивали статус таких небольших коммерческих корпораций, как производственные кооперативы (оставив его целиком на усмотрение рабочей группы Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства). Между тем действующее законодательство о кооперативах представляет собой яркий пример хаотичности законодательного развития, отличаясь несогласованностью и прямым дублированием норм в ряде специальных законов, а также наличием давно устаревших законодательных актов. Достаточно упомянуть о повторах и логически необъяснимых содержательных несоответствиях между принятыми с относительно небольшим разрывом во времени федеральными законами от 8 мая 1996 г. № 41-ФЗ «О производственных кооперативах» и от 8 декабря 1995 г. № 193-ФЗ «О сельскохозяйственной кооперации», а также о все еще сохраняющемся в силу необходимости частичном действии Закона СССР от 26 мая 1988 г. «О кооперации в СССР».
62
Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации. С. 58.
63
См.: Модернизированный модельный закон о предпринимательских корпорациях (Revised Model Business Corporation Act, RMBCA) 1984 г. в США и Закон о компаниях (Company Act) 2006 г. в Англии. Следует отметить, что до принятия названных законов статус «непубличных компаний» в англо-американском праве практически вообще не подвергался законодательной регламентации (а устанавливался в основном «корпоративными соглашениями» (shareholders agreement) их участников).
64
В некоторых случаях, например, в акционерном праве, это регулирование фактически является даже «трехуровневым»: Гражданский кодекс – Закон об акционерных обществах – специальные законы (о рынке ценных бумаг и об акционерных обществах работников).