Страница 17 из 20
Эта победа над завоевателями вызвала огромный резонанс в мусульманском мире, и кипчаков средневековые авторы стали восхвалять на все лады. Вот как, к примеру, писал об этом ал-Умари: «Мусульманство прославляет их подвиги в защиту веры, и они за дело Аллахово воевали со своими родичами и соплеменниками, причем не отклоняло их (от этого дела) сострадание (к соплеменникам) и не останавливало их в деле Аллаховом хуление порицателей».
В монгольском стане после поражения начались поиски виноватых. Таковым был признан командовавший золотоордынскими отрядами Балакан и казнен. Вскоре при загадочных обстоятельствах погибли и два других золотоордынских царевича – Тутар и Кули. Источники сообщают слишком противоречивую информацию о том, в чем конкретно обвиняли джучидов, но, учитывая, что отряды Золотой Орды состояли из кипчаков, определенные соображения могут быть высказаны. «Сострадание к соплеменникам» и «хуление порицателей», как уверяет ал-Умари, ничем не помешало египетским кипчакам, но может быть, в нежелании воевать со своими собратьями были заподозрены кипчаки золотоордынские.
Возможно, Берке и оставил бы без внимания репрессии в отношении своих родственников, но у него были и другие претензии к Хулагу. Во-первых, последний включил в состав своего государства Грузию, Армению и Азербайджан, хотя эти страны покорились еще в 30-х гг. XIII века и находились в вассальной зависимости от Золотой Орды. Во-вторых, за участие в походе золотоордынских войск Хулагу должен был отдавать правителям Улуса Джучи треть добычи и дани, получаемой в завоеванных странах. А делить надо было многое. Так, при взятии Багдада халиф Мустасим, пытаясь сохранить себе жизнь, выдал монголам, где находится тайная сокровищница, в которой были обнаружены несметные богатства, накопленные в течение нескольких веков. Самого халифа это не спасло, но Хулагу посчитал, что трети будет слишком много для Берке.
Между тем в 1259 г. в Каракоруме умер великий хан Мункэ. Практически сразу разгорелась борьба между двумя кандидатами на престол – Хубилаем и Арык-Бугой. С этого времени единой Монгольской империи уже практически не существовало. География разорвала все внутренние монгольские связи. Хубилай превратился в китайского императора, Хулагу – в иранского шаха, а Берке – в кипчакского хана, хотя они этого еще не сознавали.
Хан Берке оказался очень деятельным правителем, приложившим немало сил для укрепления могущества Золотой Орды. В период его правления были основаны новые города. На покоренных землях были организованы переписи населения. Расцветала торговля. Развивались ремесла. Всем был хорош хан, но один изъян у него все же был: в отличие от Бату, Берке не обладал полководческими способностями, и это был весьма существенный недостаток, поскольку воевать приходилось постоянно.
Вначале Берке решил поддержать в борьбе за монгольский престол Арык-Бугу. Хан Ак-Орды Кунг-Кыран, выполняя волю хана Берке, направил в Монголию войско под командованием своего брата Курумуши. Но из этой затеи ничего не вышло. Хубилай одолел Арык-Бугу.
Далее Берке развязал войну против Хулагу и для этого пошел на заключение союза со знаменитым мамлюкским султаном Бейбарсом. В ответ на этот кипчакский союз Хулагу вступил в переговоры с потомками Чагатая. Внук последнего Алгуй повел борьбу за восстановление улуса своего деда и в 1262 г. сумел отобрать Мавераннахр у Золотой Орды.
Внуки Бату-хана были только откровенно рады неудачам своего дяди. Мать царевичей Менгу-Тимура и Туда-Менгу – Боракшин – даже отослала письмо хану Хулагу, в котором без всякой конспирации писала: «Нет более стрел в колчане, и налучье осталось без лука, приходи, чтобы принять царство». Не дожидаясь ответа, Боракшин решила сама отправиться к Хулагу, чтобы убедить его как можно скорее начать войну против Берке. Правда, по пути царевна была схвачена и казнена. Тем не менее эти обстоятельства, свидетельствующие о серьезных раздорах среди золотоордынской элиты, убедили Хулагу, что победа над джучидами будет не слишком тяжелой. Покоритель Передней Азии стал спешно готовиться к войне с завоевателями Европы.
Золотая Орда действительно трещала по швам своих необъятных границ. В это же самое время вспыхнули народные волнения в ряде русских городов. Всплеск негодования был связан с бесчинствами баскаков – сборщиков дани. Этим делом в Золотой Орде занимались в основном мусульманские купцы, и они к местному населению относились даже хуже, чем бойцы карательных отрядов. Набег можно было переждать, добро спрятать, а с баскаком такие вещи не проходили. Больше всех свирепствовал один из помощников баскака Изосим – русский, принявший ислам.
Жители Ярославля, доведенные до белого каления поведением соплеменника, убили Изосима. Стихийные восстания охватили также Ростов, Владимир, Суздаль, Переяславль. Александр Невский, понимая, чем может грозить такое развитие событий, спешно отправился в Сарай и сумел уговорить Берке не высылать войска, обещая разобраться с бунтовщиками самостоятельно. Так, Александр Невский в последний раз спас русские земли от гибельного нашествия, и как не единожды отмечалось многими историками, по значимости его подвиги на дипломатическом поприще ничем не уступали подвигам, совершенным на полях сражений.
По пути домой князь умер. Некоторыми исследователями высказывалось по этому поводу подозрение, что князь мог быть отравлен по приказу Берке. Но такая версия выглядит достаточно сомнительно: Александр и так находился в руках хана, и смысла прибегать к яду, когда можно было отдать приказание палачу, не было.
Берке был необходим лояльный русский правитель, тем более что начавшаяся война с Хулагу складывалась не слишком удачно. В том же 1262 г. золотоордынское войско было разбито и вытеснено из Закавказья. Хорошо проявил себя лишь один из золотоордынских полководцев Ногай, сын убитого в Иране Тутара. Осенью он, командуя золотоордынским авангардом, дошел до Ширвана и сумел нанести поражение передовым частям армии противника. Однако удара основных сил Хулагу Ногай не выдержал и стал отступать на север. Преследуя золотоордынское войско, военачальники Хулагу овладели Дербентом и в январе 1263 г. переправились по льду через р. Терек, подвергнув грабежу зимующие поблизости улусы. Впрочем, радость захватчиков оказалась недолгой.
13 января к Тереку подошли свежие золотоордынские войска, спешно мобилизованные ханом Берке. В произошедшем сражении армия Хулагу была полностью разбита и бросилась в бегство. Но уйти удалось немногим. Лед реки треснул под копытами коней беглецов, и многие из них утонули.
«Да посрамит Аллах Хулавуна (т. е. Хулагу – Р. Т.) этого, погубившего Монголов мечами Монголов. Если бы мы действовали сообща, то покорили бы всю землю», – якобы сказал Берке, взирая после сраженья на горы трупов. Но война не прекратилась даже после этого побоища. Вернувшись в свои владенья, Хулагу повелел казнить всех купцов из Золотой Орды, на что Берке ответил тем же самым и перебил персидских торговцев.
Причиной неудачной войны помимо прочих обстоятельств стало и то, что мамлюкский султан Бейбарс со своей стороны не поддержал золотоордынское наступление. Этому помешала удачная политика хана Хулагу, сумевшего перетянуть на свою сторону императора возрожденной в 1261 г. Византии Михаила VIII Палеолога (1261–1282). В результате последний задержал в 1263 г. египетское посольство во главе с Фарис ад-дином ал-Масуди, направлявшееся в Золотую Орду через территорию Византии. Помимо этого Михаил арестовал союзника Берке – сельджукского султана Иззеддина Кейкавуса II, который в 50-х годах XII века при поддержке туркменских племен и мамлюков неоднократно поднимал восстания против Хулагу, впрочем, каждый раз заканчивавшиеся поражениями.
Таким образом, Хулагу (и в этом надо отдать ему должное) перед смертью (1265 г.) удалось переиграть золотоордынского хана в сложной дипломатической игре. В итоге Берке пришлось вступить в военные действия одновременно с двумя противниками. В 1265 г. одна армия выступила в поход на Византию, другая под началом самого Берке двинулась на Кавказ.