Страница 15 из 20
Установив полный контроль над Дешт-и Кипчаком, монголы двинулись дальше и в течение 1238–1242 гг. сокрушительным смерчем прошли по территории восточноевропейских стран. Громя войска и крепости Руси, Венгрии, Польши, Чехии, к весне 1242 г. монголы вышли к побережью Адриатического моря. После этого предводители монгольского войска приняли решение возвращаться в Дешт-и Кипчак.
В исторической литературе существует множество различных версий по поводу этого неожиданного отступления завоевателей. Монгольские, как и другие симпатизирующие Чингисхану и его потомкам, историки убеждены в том, что только смерть в 1241 г. Великого хана Угэдэя помешала кочевникам продолжить дальнейший поход в Европу. В свою очередь, европейские ученые склонны придерживаться мнения, что монголы просто-напросто поняли, что не смогут вынести столкновения с тяжеловооруженными рыцарями. Русские историки давно убеждены в том, что Европу спасла Русь, которая приняла на себя основной удар и при завоевании которой монголы понесли тяжелые потери. В принципе, в эту дискуссию с полным правом могут включиться историки любой национальности, будь то балкарцы, башкиры, грузины, молдаване, мордвины, ногайцы, казахи, карачаевцы, кумыки, осетины, узбеки, как и представители многих других народов, предкам которых довелось в XIII веке пережить монгольское нашествие. И вероятно, что правы в той или иной мере будут все. Поскольку во всех регионах находились свои герои, которые отважно противостояли монголам, порой нанося им чувствительные удары. Но глупо спорить о том, кто пролил больше монгольской крови: Бачман или Евпатий Коловрат, поскольку точных данных об этом все равно нет. В каждом народе были и такие, кто встречал монголов, что называется, «хлебом-солью».
Следует также отметить, что интерес северо-западной группировки (напомним, что в это время монголы воевали также в Малой Азии и Китае) монгольских войск ограничивался конкретной целью – подчинением западной части Дешт-и Кипчака. Оседлые государства чингизидам были нужны только в довесок – в качестве данников. По этой причине монголы после своих победоносных походов практически во всех покоренных народах оставили у власти прежних правителей, и только кипчакская династия Ашина была полностью отстранена от дел[3]. Даже добровольно подчинившийся монголам кипчакский хан Бандуча был переселен в Китай, где его сын Тутух впоследствии стал знаменитым полководцем.
Потомки великих тюркских каганов, рожденных волчицей, мешали рожденным от небесного луча, поскольку монголы в силу специфических степных этнографических представлений не считали кипчаков другим народом. Так, в ходе секретных переговоров на Кавказе в 1223 г. Субэдэй и Джэбе, по сведениям Ибн ал-Асира, начали свою речь к кипчакским ханам со слов: «Мы и вы одного рода». В свою очередь Ибн-Халдун отмечал, что «у кыпчаков издревле была тесная связь с народом татар Чингисхана и его домочадцами. По большей части кыпчаки роднились с татарами по женской линии, беря в жены их дочерей. Поэтому Чингисхан считал кыпчаков своими однородцами».
В источниках содержится еще множество подобных свидетельств, и не случайно современные историки яростно спорят о том, на каком языке разговаривали уйсуны, жалаиры, конраты, кереиты, найманы и т. д. Только все дело в том, что для степняков язык являлся не главным признаком определения «своего». Все, кто кочевал, пил кумыс и верил в Тенгри, считались единым народом. Монгольские ханы сумели объединить этот народ.
3. Улуг Улус
Сколько бы бед ни принесли кипчакам завоеватели, надо признать, что хан Бату, завоевав всю кипчакскую степь, впервые объединил все племена кипчаков в единое государство, которое в литературе получило название «Золотая Орда». Кроме этого, историки употребляют такие названия, как «Улус Джучи» или «Кипчакское ханство». Сами же кипчаки именовали свою державу «Улуг Улус» («Великий Улус»).
С монгольским завоеванием было связано и появление названия «татар». В западных источниках, этот термин применялся чрезвычайно широко для обозначения совершенно различных и никак не связанных между собой народов. В восточных же источниках слово «татар» фактически стало синонимом слова «кипчак». Этому термину, изначально являвшемуся названием одного из монгольских племен, была суждена очень долгая судьба до того момента, как в XX в. он стал названием сразу нескольких тюркских народов.
Управлять громадным государством, оставаясь на Иртыше, было невозможно. Поэтому Бату выбрал для своей ставки место в низовьях Волги, где была основана столица Сарай. Орда-Ежен остался правителем Восточного Кипчака (большая часть нынешнего Казахстана) – Ак-Орды.
Границы Ак-Орды по-разному описываются в различных трудах, поэтому стоит уделить внимание этому вопросу. Т.И. Султанов в книге «Казахстан: Летопись трех тысячелетий», предварительно упомянув о том, что резиденция Орды-Ежена первоначально находилась на о. Алаколь в верховьях Иртыша, далее пишет: «Уже во второй половине XIII в. Местопребывание преемников Орда-Эджена зафиксировано в пределах Дженда и Узгенда на Средней Сырдарье, куда переместился политический центр улуса».
В данном случае известный ученый допускает явную ошибку, поскольку Сырдарья с самого начала была зимовьем для улуса Орда-Ежена, в то время как джайлау улуса находились на Иртыше. Фактически это был традиционный маршрут так называемых «срединных кипчаков», что впервые было отмечено С.М. Ахинжановым. Соответственно, «резиденция» правителя и «политический центр улуса» находились там, где находился хан. А он мог находиться где угодно. Оседание элиты началось лишь в XIV в., и об этом еще будет рассказана ниже.
Ак-Орда в составе Золотой Орды находилась на привилегированном положении. Ханы из числа потомков Орды-Ежена избирались на собственных курултаях, и, соответственно, никакой возможности реально влиять на внутренние дела этого улуса у преемников хана Бату не было. Более того, как сообщает Рашид ад-дин, в указах и распоряжениях, исходивших из столицы Монгольской империи Каракорума, имя Орды-Ежена писали прежде имени хана Бату.
Кроме того, ак-ордынскому правителю были подчинены и улусы других его младших братьев. Так, Рашид ад-дин пишет, что в Золотой Орде Орда-Ежен «с войском и 4 братьями Удуром, Тука-Тимуром, Шингкуром и Сингкумом составлял левое крыло армии; их до сих пор называют царевичами левого крыла». Все братья Орда-Ежена имели собственные улусы внутри Ак-Орды. Одним из самых крупных было владение Тукай-Тимура, во власти которого находились племена минг, тархан, уйсун и ойрат. Этот улус кочевал также по древнему маршруту от Мангышлака до низовьев Волги.
Поскольку чингизидов было много, существовало и множество мелких улусов, среди которых можно отметить улус Шибана, потомки которого будут не раз еще упоминаться на страницах этой книги. Шибан правил родами кошчи, найман, карлук и буйрак и кочевал от низовьев Сырдарьи до Уральских гор, то есть тем маршрутом, по которому впоследствии будет кочевать Ногайская Орда и казахский Младший жуз.
Непосредственно самому Орда-Ежену, согласно данным источников, были подчинены племена конрат, меркит, йисут, кереит, аргын, кингит. По всей видимости племен было больше, но, к сожалению, скудность источников не позволяет полностью описать первоначальный родоплеменной состав Ак-Орды.
К тому же в этот момент происходил процесс глобального переименования кипчакских племен. Орда-Ежен и его потомки называли кипчакские племена не их старыми именами, а по привычной монгольской родовой принадлежности нойонов, управлявших новыми подданными. Некоторые из этих названий быстро прижились, другие вскоре исчезли. На страницах источников стали появляться и совершенно новые, доселе неведомые названия племен. Чаще всего они получали имена своих известных родоначальников. Так, в источниках XIII–XIV вв. упоминаются имена таких видных фигур золотоордынской истории, как Каракесек, Таз, Йаглыбай (Жагалбай) и др., а немного позже появляются роды и племена с аналогичными названиями, что, разумеется, не может быть простым совпадением.
3
Впрочем, вполне возможно, что монголы, в конце концов, довольствовались отказом потомков Ашина на ханский титул. Во всяком случае, на такую мысль наводит привилегированное положение племени под названием «алшин» в Золотой Орде и в Казахском ханстве.