Страница 13 из 20
Мухаммад, конечно, не сидел сложа руки и пытался предпринимать ответные действия, но, как передает Ибн ал-Асир, «Хорезмшах же, (оставаясь) на месте всякий раз, как наберутся к нему войска, отсылал их в Самарканд, но они возвращались, не решаясь доходить до него. Да сохранит нас Аллах от такого малодушия! Послал он Хорезмшах раз 10000 всадников, вернулись они; послал он 20000, и они также возвратились».
После этого монгольские войска подверглись переформированию. Субэдэй и Джэбе получили от хана приказ преследовать хорезмшаха, который скрывался в Хорасане. Окончательно деморализованный впечатляющими успехами монголов, Мухаммад бежал все дальше и дальше, пока не забрался на остров прокаженных в Каспийском море. Там и окончил свои дни от воспаления легких один из некогда самых могущественных монархов мира, провозгласив перед смертью своим наследником Джелал-ад-Дина.
Как сообщает Рашид ад-дин, Субэдэй и Джэбе доложили Чингисхану, что «Султана Мухаммада не стало, а сын его Джалал ад-дин бежал и ушел в ту сторону; в настоящее время мы, освободив сердце от их дел, в силу подлежащего исполнению указа (Чингиз-хана) по мере возможности постараемся завоевать страны, которые находятся впереди нас, и через Дербенд Кипчакский можем придти в Монголию, к сроку назначенному указом Чингиз-хана».
Судя по этим сведениям, поход не имел никакой практической цели, кроме добывания славы, хотя историки не склонны соглашаться с подобным мнением. Большинство ученых предполагают, что эта была своеобразная разведка боем. Л. Гумилев выдвинул оригинальную версию, что Субэдэй и Джэбе должны были ударить с тыла по сопротивляющимся кипчакам. Однако такие утверждения не выдерживают и самой малой толики критики. Какому, спрашивается, вменяемому правителю могла понадобиться такая разведка, в ходе которой гибнут десятки тысяч закаленных бойцов, ветеранов предыдущих кампаний? Бить с тыла по кипчакам и вовсе не имело никакого смысла, поскольку этот степной этнос не представлял собой единого целого в политическом отношении. Вообще, согласно такой логике, Чингисхан должен был и по империи Хорезмшахов ударить, например, в обход через Индию.
После бегства Мухаммада Чингисхан вступил в переговоры с его матерью Тюркан-хатун и предложил ей заключить мир на достаточно приемлемых (учитывая, что Хорезм потерпел полное поражение) условиях. Этот факт дает основания предполагать, что изначально монгольский хан не собирался полностью уничтожать державу Мухаммада. Кроме того, сыграло свою роль и то обстоятельство, что Хорезм в значительной мере был населен тюрками, которых монголы по причине культурной близости всегда выделяли из числа остальных народов. Чингисхан предложил закончить войну и соглашался оставить еще не занятые им Хорезм и Хорасан с прилегающими землями под властью Тюркан-хатун. Но своевольная степнячка не пожелала о чем-либо договариваться с пришельцами. Этим отказом она окончательно погубила свое государство. Осенью 1220 г. армия под началом Джучи, Чагатая и Угэдэя осадила столицу Хорезма Ургенч. Тюркан-хатун бежала в крепость Илан, которая был взята монголами после четырехмесячной осады. Гордая кипчакская царица остаток жизни провела в Монголии, где жила в ханской ставке на положении служанки.
При осаде Ургенча монголы, пожалуй, впервые с самого начала войны столкнулись с серьезными трудностями, поскольку для тех же самаркандцев или бухарцев монголы были точно такими же завоевателями, как тюрки Хорезма и Дешт-и Кипчака. И потому для них не имело особенного смысла воевать за людей, до нитки обдиравших коренное население. Хорезмийцы же защищали свою родину. Потому овладеть Ургенчем с наскоку не удалось. Передовому монгольскому отряду удалось заманить в засаду совершивших вылазку хорезмийцев и «на плечах» бегущих ворваться в город. Однако горожане сумели вытеснить противника. После этого подтянулись основные силы монгольской армии, численностью в 50 тысяч бойцов. Но защитники Ургенча стояли насмерть. В ходе непрерывного «артобстрела» был израсходован весь запас камней для катапульт, и монголы были вынуждены использовать вымоченные в воде куски тутовых деревьев.
Кроме того, разгорелись споры между давно не ладившими Джучи и Чагатаем. Джучи был категорически против ненужного кровопролития и, где мог, старался обходиться без применения силы. В свою очередь, Чагатай отличался свирепым нравом и, не раздумывая, пускал в дело клинок. Этот конфликт потребовал вмешательства отца, подчинившего своих старших сыновей младшему по возрасту Угэдэю.
Город был взят только в апреле 1221 г. Обозленные столь упорным сопротивлением и значительными потерями, монголы устроили настоящее побоище, истребляя все мужское население, за исключением ремесленников, которых под охраной переправляли в Монголию. Пресытившись убийствами (некоторые источники сообщают что число убитых превысило миллион человек, что, конечно, вряд ли соответствует истине, тем не менее масштабы резни, видимо, были потрясающими), монгольские военачальники стали издеваться над народом самыми изощренными способами. Так, к примеру, женщины, на которых не положили глаз монгольские воины (то есть, в основном преклонного возраста), были раздеты донага, после чего им повелели устроить между собой кулачные бои. Только всласть позабавившись подобным образом, монголы, наконец, перебили оставшихся в живых.
После покорения Хорезма Чингисханом боевые действия переместились на территорию Хорасана, Афганистана и Северной Индии. С весны до осени 1221 г. монголы овладели Балхом, Термезом, Заузаном, Мервом, Нишапуром, Гератом и многими другими городами. Однако не все протекало так легко. Неожиданно у Чингисхана нашелся достойный соперник в лице Джелал-ад-дина, который сначала нанес поражение небольшому отряду в 700 бойцов, а затем у Первана сумел разгромить 30-тысячный монгольский корпус, которым командовал Шиги-Хутукту. Правда, в этой битве Джелал-ад-дин располагал более чем четырехкратным численным преимуществом, но тем не менее эта победа имела огромное значение для местного населения, поскольку наглядно демонстрировала, что с монголами все-таки можно воевать и добиваться успеха, во что многие уже просто не верили.
Один из средневековых авторов Ибн-аль-Асир приводил следующие свидетельства очевидцев, ярко характеризующие царившую в то время обстановку: «Так, например, рассказывалось, что один человек из них (татар) заехал в деревню или улицу, где находилось много людей, и, не переставая перебил их одного за другим, и никто не решился поднять руку на этого всадника. Передавали мне, что один из них схватил человека, и так как при татарине не было чем убить его, то он сказал ему: «Положи голову свою на землю и не уходи». Тот и положил голову на землю, а татарин ушел, принес меч и им убил его. Рассказывал мне человек также следующее: был я с 17 другими людьми в пути; подъехал к нам всадник из татар и сказал, чтобы один из них связал другого. Мои товарищи начали делать, что он им приказал. Тогда я сказал им; он один, отчего бы нам не убить его и не убежать. Они ответили: бы боимся, а я сказал: он ведь хочет убить вас сейчас, так мы лучше убьем его, может быть, Аллах спасет нас. Клянусь Аллахом, ни один из них не решился сделать это. Тогда я взял нож и убил его, а мы убежали и спаслись. Таких примеров много».
Благодаря своим победам Джелал-ад-дин приобрел громадную популярность в народе, и под его знамена стали стекаться толпы людей со всех сторон. Это не могло не вызвать обеспокоенности у Чингисхана, который решил расправиться сам с новоявленным вождем мусульманского сопротивления. 24 ноября 1221 г. в сражении на реке Инд Джелал-ад-Дин был разбит и, в ярости утопив в реке всю свою семью, был вынужден спасаться бегством. А Чингисхан после этой победы еще некоторое время крушил местные города, но осенью 1222 г. отдал приказ войскам поворачивать коней.
Зиму 1223–1224 гг. Чингисхан провел в окрестностях Самарканда. Весной Чингисхан устроил большую охоту вблизи Сырдарьи, куда прибыл и Джучи, не принимавший участия в походе на юг. В подарок отцу Джучи пригнал 20 тысяч белоснежных кипчакских коней. Это было знаком того, что большая часть кипчакских племен признала монгольского хана своим сюзереном. После охоты был устроен курултай, на котором были подведены первые итоги кампании 1219–1222 гг. Но не хватало еще Субэдэя и Джэбе, на действиях которых следует остановиться несколько подробнее.