Сокровище Семи морей

Поверит ли ей Артур?

Эта мысль перебивает все остальные мысли. Если она расскажет ему обо всех своих мыслях и соображениях, поверит ли он ей? Поверит ли в то, что она не пыталась шпионить, что Мера не обманывала его, когда просила прощения за прошлые поступки, когда действительно раскаивалась в содеянном, когда и правда хотела все изменить между ними?

А если не поверит?

Если он сам заманил ее в ловушку?..

Она не может больше спокойно сидеть здесь и делать вид, что ничего не происходит. Мера пытается встать и подойти к решеткам, но внезапно свет становится ярче, он ослепляет и заставляет отступить назад, понимая, что это не просто ограждение, а еще и способ, благодаря которому она не может выйти отсюда, пока кто-то снаружи не отключит ограждение.

Она расскажет Артуру все, как только он придет сюда, чтобы снова поговорить с ней. Она будет бороться за правду, на этот раз Мера не отступит, она пойдет только вперед и разберется в том, что происходит. В прошлый раз, когда она оказалась в этом заключении, то Мера молчала, принимая наказание, потому что действительно была виновата в том, что сделала, но в этот раз такого не случится, в этот раз Мера будет бороться за свою свободу! Она перевернет чертову столицу, но сама найдет того, кто пытался ее подставить! Не могли ее сестры сделать такого, они ведь понимали, что второго шанса на прощение и милосердие короля для Меры не будет, они понимали, что подписали бы ей смертный приговор уже бесповоротно! Может быть, это были недруги ее отца в Атлантиде, или кто-то из ее врагов? Или тот, кто хотел заставить Артура перестать был милосердным, кто хотел показать его ярость?..

Сколько мыслей было у нее в голове, пока она сидела, глядя прямо перед собой. Никого не было, ни одного звука не доносилось до Меры здесь, помещение было слабо освещено несколькими природными источниками света прямо под сводом этого каменного грота с большой решеткой.

Время тянется очень медленно, никто не приходит к ней, не навещает, не пытается узнать правду. Мера сидит и сидит, потом снова ложится и закрывает глаза, чтобы после этого в разуме вспыхнули совсем другие изображение.

Она и Артур, целующие друг друга так рьяно и так сильно, так страстно, в той постели. И при таких воспоминаниях сердце сначала наполняется теплом и радостью, а потом обрывается, словно Мера падает с обрыва.

Они тогда должны были остановиться, но не сделали этого.

Мера не сделала этого.

Они стали близки и были вместе по-настоящему, во всех смыслах, близки настолько, насколько могут быть близки мужчина и женщина.

Меру воспитывали не так. Это было совершенно неправильно и так неприлично — принцессе из королевской семьи спать вне брака с атлантом, пусть тот и был королем. Она ведь даже никогда не целовалась до той ночи, но почему-то потеряла контроль над собой.

Они потеряли контроль.

Но Мера нисколько не жалела о том, что это произошло.

Артур поцеловал ее крепко и властно, когда они лежали в постели и долго разговаривали до этого момента. В какой-то момент Мера просто думала о том, что это так приятно и так хорошо, а потом его руки медленно бродили по ее спине, по ее талии, снова и снова чуть обнимая и медленно поглаживая. Артур чуть отстранился от нее, и она видела, что он ее хочет, что пытается сдерживаться и не делать ничего такого, о чем бы оба пожалели утром. Он мягко лег рядом и просто обнял ее, стараясь дышать спокойно и мирно, но Мера вдруг поняла, что не желает останавливаться, сама полностью потеряла разум прямо здесь и сейчас, жизнь может быть слишком непредсказуемой, а она впервые чувствует себя такой счастливой, может быть, все шло так правильно для нее. Тогда Мера приподнялась выше и поцеловала его сама, поцеловала глубоко и горячо, а потом ее руки заскользили под его рубашку, чтобы медленно исследовать мужскую грудь, спуститься ниже, к животу, чтобы услышать хриплый стон и то, как Артур, оторвавшись от поцелуя, очень серьезно сказал:

— Я думаю, здесь мы должны остановиться. Знаешь, не хочу, чтобы ты утром пожалела о том, что произошло. Ты сказала, что никогда не целовалась до сегодняшнего дня, и я не хочу, чтобы ты сделала ошибку.

— Ты не хочешь меня? — спросила она тогда, а в ответ могла только почувствовать, как он сердито застонал, резко перевернул ее на спину и прижался своим пахом к ее животу, чтобы она могла сама почувствовать силу его желания, которое определенно точно было в

тот самый момент на пределе.

— Я хочу тебя больше всего на этой чертовой планете, — выдыхает он, медленно целуя, а потом прикусывая кожу на ее шее, — ты сводила меня с ума еще в наши первые встречи, и я не могу представить лучшего способа заставить тебя наконец-то кричать мое имя, Мера. Но скажи только одно слово, мы остановимся и просто будем спать, потому что…

Мера тогда потянула его к себе за плечи, так, чтобы видеть его глаза, в тот самый момент она так сильно чувствовала только одно — удивительную свободу и легкость от всего, что раньше тяжким грузом всегда было с ней. В тот момент была только она и был только Артур, и она хотела понять, как это — быть действительно полностью счастливой?

Она ответила тем, что скользнула рукой за пояс его штанов, этого было достаточно, чтобы они оба словно действительно сошли с ума. Мера помнит, как он разорвал ее рубашку и обнажил тело, как ласкал губами, языком и пальцами кожу, как вдавливал ее в постель и заставлял стонать от того, какими насыщенными и невероятно чувственными были его ласки. Она помнит ощущение его рта, который медленно исследовал ее тело, как он ласкал ее пальцами и языком, как она сжимала в руках одеяло и подавалась ему навстречу, дрожа от нетерпения. Все было таким приятным и правильным, Артур ласкал ее почти до потери сознания, перед тем как они действительно стали единым целым, перед тем как он вошел в нее и было больно, но одновременно по телу разливалось тепло от осознания одного единственного факта: они вместе. Они связаны и, может быть, все в итоге закончится не так хорошо, но ради этой ночи Мера готова была наплевать на все и на всех, просто обнимать его еще сильнее и прижимать к себе еще крепче, наслаждаясь близостью и тем, что он — ее. А она — была его.

Это было по-настоящему.

Мера знала это.

Они вернулись в Атлантиду и все исчезло, теперь казалось сном, странным и непонятным сном, они проснулись для того, чтобы снова осознать, насколько жестокой может быть реальность, каким действительно сложным является мир и понимать, что сказок и волшебства точно не бывает.

Но эти воспоминания — лучшее, что может прямо сейчас поддерживать ее дух и разум, Мера снова и снова вспоминает, как они ласкали и целовали друг друга и воспоминания медленно, но верно, вытесняют отвратительные и пугающие мысли из ее головы, даря хотя бы некоторую надежду и успокоение.

Наверное, прошло много часов, она еще раз несколько задремала, пока не пришла в себя от странного стука, который раздается где-то совсем близко. Мера резко садится и понимает, что решетка исчезла, свет стал почти тусклым, а на пороге помещения стоит Артур, облаченный в броню и держащий в руках свой трезубец. Стоит и смотрит прямо на нее своим нечитаемым взглядом, но она по глазам может прочитать только одно — многое изменилось.

Они молчат.

Мир словно замирает, когда Мера понимает, что теперь тоже стоит и смотрит прямо в его глаза. Что теперь делать? Оправдываться? Спрашивать, что происходит? Пытаться объясниться?

— Я не делала этого, — просто говорит она, потому что может предложить только правду и полную откровенность, — я не шпионила за тобой и не пыталась донести Ксебелу ваши секреты, которых вообще не знаю. На этот раз я не виновата, Артур.

Может быть, стоит сказать еще что-то, но пока в голову даже ничего толком и не приходит.

Может быть, Мере теперь просто нужно услышать то, что он сам хотел бы ей сказать, услышать обвинения или упреки, услышать то, зачем он пришел. Но когда она всматривается в его глаза повнимательнее, то может заметить там странную боль, словно действительно произошло что-то непонятное…