Минас

Задор Руриска оказался заразным: остаток дня кадеты провели в бурном оживлении, с заметно возросшим энтузиазмом шуровали тренировочными мечами, а кое-кто даже высказывал надежду, что их выпустят погулять на один из не сдавшихся кораблей. Фантазёра осмеяли, но надежда никуда не делась. И в эту стихийную эйфорию уже перед самым отбоем вторгся Илинго. Не размениваясь на имена, он просто ткнул пальцем:

- Ты и ты, за мной.

Маркус и Минас переглянулись, и позабытое на фоне бурных событий яростное нетерпение одного и тревожное ожидание другого вернулись на лица и в сердца.

*В этой части цинично испахаблен отрывок из стихотворения Михаила Светлова.

====== Глава 7. Взрослый ======

- Ты и ты, за мной.

Ничего не объясняя, сержант вывел их из кадетского блока и долго шёл, постепенно спускаясь всё ниже, к техническим палубам и грузовым трюмам. За очередной гермодверью в ноздри неожиданно ударил запах крови, и трое смертных дружно склонились перед четвёркой легионеров. Сахаал жестом отпустил сержанта и обратил визоры на подростков.

Паузы в несколько секунд хватило, чтобы осмотреть коридор. Здесь было сражение. Или бойня. Пара сервиторов сгружали на графиплатформу искалеченные тела. С десяток бесчувственных или слабо шевелящихся людей валялись на полу. Ещё несколько – уже были распяты на стенах.

И в качестве дополнения к и так не слишком приятной картине, на кадетов было обращено пристальное внимание легионеров. А кадеты уже отвыкли видеть Наставника в закрытом шлеме, а уж остальных троих, увешанных трофеями и залитых свежей кровью, и вовсе видели впервые.

- Один очень хотел попробовать свои силы, а второй рассуждал очень самоуверенно, – Наставник говорил вслух, но явно отвечая на заданный по внутренней связи вопрос. – И оба достаточно хороши, чтобы я обратил на них внимание и позволил подтвердить слова делом.

Остальная часть диалога, видимо произошла в вокс-канале. Один из незнакомых воинов отвернулся и продолжил терзать распяленного на стене человека, чьи невнятные хрипы полностью терялись за лязгом работающих сервиторов. Остальные двое сохранили неподвижность, а Сахаал резко развернулся к ним и тоже замер. Через несколько секунд двое синхронно качнули шлемами и тоже вернулись к своей «работе». Наставник снова обернулся к кадетам.

- Рабочий сервитор закрепит тело так, как ему укажете. Ножи там, – он махнул рукой в сторону неопрятной кучи хлама у одной из стен. – По этому коридору разводят свежий улов с троггских кораблей. Эта партия взбунтовалась. Сейчас надо оформить коридор так, чтобы следующие группы не повторяли этой ошибки. Выбирайте по телу, и я бы предпочёл, чтобы оно ещё дышало к приходу следующих групп пленных. Ты ведь об этом просил?

Последний вопрос адресовался персонально Маркусу. Тот облизнул губы и закивал. На его лице подрагивала и трескалась маска болезненной радости, ноздри хищно раздувались.

Минаса Наставник не удостоил отдельного обращения. Мальчик просто кивнул и направился к куче измазанного барахла, видимо всего мало-мальски полезного, что нашлось у убитых. И да, там были стандартные боевые ножи армии Трогг.

С первого взгляда на обречённых было ясно, кого надо выбрать. Но сервитора уже занял Маркус, так что оставалось просто смотреть и думать. Это будет трудно, отчётливо понял Минас. Так же трудно, как выйти на тренировку на следующий день после встречи с Маркусом и компанией. Больно, и каждое движение требует усилий.

Сервитор освободился, и Минас отдал соответствующие указания. Распятый человек слабо застонал. Это так же трудно, как сделать шаг из камеры после слов «одним говноедом меньше». Вдох на два счета, выдох на шесть. Одежду Минас срезал аккуратно и вдумчиво, чтобы обнажить достаточно тела, но и оставить достаточно ткани.

- Эй, принцесса, ты платьице для куколки выкраиваешь? – Маркусу ещё и хватало времени глазеть по сторонам, а лицо у него уже забрызгано кровью, когда успел-то?

Вдох на два счета, выдох на шесть. В голосе не осталось интонаций, но звучит ровно.

- Наша задача – сделать предупредительный знак. Если офицерская форма этого человека останется опознаваемой, это усилит эффект.

Минас развернулся обратно к своей жертве. Вдох на два счета, выдох на шесть. Это так же трудно, как стоять в тёмном коридоре перед рогатой тварью, которую тогда ещё не звали «досточтимый Зо Сахаал». Из первого разреза покатилась алая капля. Вдох на два счета, выдох на шесть.

Среди прочих навыков выживания в условиях дикой природы вопрос свежевания и разделки добычи тоже обсуждался в теории и отрабатывался на практике. Но задача сохранить «дичь» живой там не стояла. Судя по уже виденному примеру, отсутствие кожи летальным не является. Значит, глубже не надо. Вдох на два счета, выдох на шесть. Интересно, а как чтимые легионеры выбирают, как резать? Для смертного мальчика–то всё очень просто: от какой мысли больше всего передёргивает, так и надо делать. Своим собственным ужасом легко измерить будущий чужой. Вдох на два счета, выдох на шесть. Но легионерам-то соизмерять не с чем, правда?

Взятый Маркусом человек начал орать: заунывно, на одной ноте. А сам Маркус пьяно захихикал. Минас на секунду обернулся, не понимая. Маркус и шатался, как пьяный, и кровищи на нем было столько, что человек должен был уже умереть десять раз. Не стоило оборачиваться. Вдох на два счета, выдох на шесть. Легионеров в коридоре уже нет, они своё дело закончили. Только наставник стоит неподвижно, и его лицо по-прежнему скрыто. Вдох на два счета, выдох на шесть. Минас отступил от стены и обернулся к Наставнику. Это так же трудно, как достойно попрощаться и уйти после первого свидания с семьёй.

- Я не знаю, при каком объёме поверхностных повреждений они окажутся летальными. Если выживание этого человека обязательно, то я бы уже остановился, – в голосе по-прежнему нет интонаций. Вдох на два счета, выдох на шесть.

На несколько секунд повисла пауза, а потом легионер снял лицевой щиток.

- До предела его выносливости ещё далеко. Но с практической точки зрения ещё несколько разрезов не слишком увеличат визуальный эффект. Ты выбрал его из-за формы?

- Это одна из причин.

- Были другие?

- Да.

Сахаал выжидательно приподнял бровь, обозначая, что не считает ответ законченным.

Вдох на два счета, выдох на шесть. Минас твёрдо посмотрел в сплошную черноту глаз Повелителя Ночи.

- У него гематома на полголовы. Я был почти уверен, что он не придёт в сознание.

- Это было важно для тебя?

Вдох на два счета, выдох на шесть.

- Мне так проще. И удобнее, если он не шевелится. Ты сказал: предостеречь от ошибок последующие группы. Задачи причинить максимум страданий не было.

- А если бы была?

Вдох на два счета, выдох на шесть.

- Я выбрал бы другого человека. И действовал бы по-другому.

- У тебя ещё будет шанс доказать это.

- Да, Наставник.

- Маркус, ты закончил?

Маркус был по-настоящему пьян. Болтал, смеялся, слизывал кровь с пальцев. Минас поймал себя на том, что завидует ему. Тут же одёрнул себя, напомнив, что такая распущенность – вообще-то дело дурное. Особенно если вспомнить, чем это самое опьянение вызвано. Только вот Наставник, глядя на Маркуса, улыбался, хотя и снисходительно, но вполне понимающе. А на Минаса не смотрел вовсе. И лишь у последней развилки, убедившись, что в дальнем конце галереи уже отрылась дверь кадетского блока, легионер остановил младшего мальчика.

- Ты решил задачу эффективно, минимальными усилиями и с минимальными для себя потерями. Хорошая работа.

- Спасибо, сэр… – Минас по-настоящему растерялся, а Наставник уже двигался от него по коридору. Оставалось только развернуться и догонять Маркуса.

Корракс мрачно смотрел на приближающихся кадетов. Маркус не иначе пузом по требухе ползал, весь в багровых разводах, даже волосы слиплись коричневыми сосульками. А глаза совсем шальные. Как тебя такого осаживать-то, пиявка ты трюмная, насосавшаяся крови до одури? Опять возомнил себя легионером, личинка?