Страница 10 из 12
Тем не менее любое отступление от канона (например, содержание лирического, а не шуточного характера) в данном случае будет также функционировать как значимое отсутствие традиционного признака (ср. понятие «минус-прием» в литературоведении). Изначальная, пусть и ошибочная, ассоциация с определенным жанром, вызванная внешним формальным сходством, порождает в сознании реципиента столкновение традиционного и новаторского взглядов на выбранный автором жанр, что нередко служит ключом к пониманию текста. Из этого рассуждения можно заключить, что визуальный облик стихотворения способен не только предварить восприятие текста, но и оказать дальнейшее влияние на этот процесс. Так, разбиение стихотворного текста на отдельные сегменты (будь то равные по объему строфы или неравные графические периоды) «управляет» нашим восприятием, как бы подсказывая, какой отрывок текста требует большей или меньшей концентрации внимания, где необходимо сделать паузу и т. д. (подтверждение этой мысли находим в работах: [Орлицкий, 1995: 182; Орлицкий, 2002: 612; Степанов, 2004: 75; Berry, 1993: 1364] и мн. др.).
В свою очередь, подобная расстановка пауз в восприятии текста, по сути, осуществляет структурирование понимания, а наличие определенной структуры в большинстве случаев предполагает выстраивание некоей логической цепочки. Так, соблюдая своеобразную очередность восприятия элементов текста и расставляя смысловые акценты, как того требует их оформление и позиционирование в текстовом пространстве, реципиент начинает осознанно (реже подсознательно) искать в стихотворении логику хода мысли. Этот процесс осуществляется на втором из названных нами, логическом уровне восприятия.
С сегментацией текста связан один из ключевых методов его герменевтической интерпретации – «метод двойного герменевтического круга» [Гадамер, 1988: 317–329; Рикёр, 2002: 52; Богин – Интернет(а); Абрамов, 2004: 12 и др.]. Он основан на оппозиции часть/целое и раскрывается в следующих положениях: а) целостное понимание текста осуществляется только через понимание каждого из его эпизодов в отдельности; б) любой отдельно взятый эпизод текста может быть понят только в контексте целого. В каждом из этих положений содержится отсылка к другому положению; таким образом, интерпретатор сталкивается с мнимой невозможностью адекватного толкования. Смысл метода состоит в том, чтобы, одновременно осуществляя толкование текста по двум предложенным путям, достигнуть сходных результатов, максимально сгладив различия между ними. Полученное понимание и будет наиболее верным.
Как единое формально-семантическое целое, любое стихотворение следует интерпретировать через понимание отдельных его составляющих и их внутренних взаимосвязей (корреляций). Особенно существенным поэтому представляется соотношение логической сегментации текста с его визуальным членением, реализуемым в совпадении/несовпадении графических и смысловых границ. Так, например, смысловая целостность и завершенность строф в стихотворном тексте традиционно подчеркиваются их синтаксической и/или визуальной обособленностью по отношению к тексту в целом. С другой стороны, намеренное несовпадение конца предложения, конца строки и конца строфы должно рассматриваться как стилистически маркированный член оппозиции и расцениваться (и на логическом, и на подсознательном, интуитивном уровне) как намеренный авторский прием.
На сегодняшний день метод двойного герменевтического круга находит широкое применение в самых разных областях, но практическое приложение в науке зачастую получает лишь одна из его сторон – интерпретация целого путем толкования составляющих его частей (ср., например, целостность восприятия конфигурации в гештальт-психологии: [Залевская, 1999: 242]). С другой стороны, у рассматриваемого метода есть и свои противники. Так, С. А. Васильев отмечает среди недостатков метода его базовый принцип: текст может быть либо понят, либо не понят, тогда как мысль о частично правильном или поверхностном понимании не принимается в расчет [Васильев, 1988: 199]. Кроме того, ученый ставит под сомнение саму идею толкования текста через осмысление отдельных его частей: «Только последовательное осмысление относительно самостоятельных структур в сложно организованной иерархической системе произведения <…> ведет к действительному проникновению в смысл целого» [Там же].
В связи со сказанным С. А. Васильев предлагает своеобразную альтернативу методу двойного герменевтического круга – концепцию уровневого понимания текста. Данная концепция сводится к идее последовательного толкования текста в его целостном восприятии с точки зрения разных уровней восприятия. Автор различает: уровень перевода, уровень комментария, уровень истолкования и методологический уровень. При этом последний рассматривается как наиболее существенный этап интерпретации, когда для интерпретатора важным становится уже не смысл текста, а то, какими средствами автор достигает его воплощения в произведении (более подробное изложение концепции см. в работе [Васильев, 1988: 178–199]).
Оба показанных метода имеют свои преимущества для исследователя и могут в равной степени использоваться при толковании стихотворного текста. Очевидно, что ни один из них не может считаться универсальным, и применение любого в отрыве от другого при интерпретации разных текстов приведет к односторонним, неполным и неадекватным выводам. Поэтому и метод двойного герменевтического круга, и концепцию уровневого восприятия текста следует рассматривать не как альтернативные, взаимоисключающие, но как взаимодополняющие в понимании текста.
Говоря о структурировании текста в связи с логическим уровнем восприятия, мы упомянули позиционирование элементов в текстовом пространстве. Однако далеко не всегда распределение текстовых элементов (эпизодов, сегментов, высказываний или даже отдельных слов) в художественном тексте вызывает их мгновенное логическое осмысление. Напротив, известный прием позиционирования основан скорее на психологии восприятия, нежели на его логике. Так, исследования в области психолингвистики показали, что зрение дольше фиксируется на отдельных участках текста (в данном случае характер текста значения не имеет). К таковым относится, в частности, последнее слово в предложении, вызывающее наиболее длительную фиксацию [Залевская, 1999: 243]. То же относится к финальной части любого визуально обособленного текстового фрагмента. Примерно такую же концентрацию внимания – также в силу психологии восприятия – вызывает начало текста или его фрагмента. Эти данные нашли применение в стилистике декодирования, обусловив возникновение термина «сильная позиция текста», о котором уже говорилось в предыдущем параграфе.
С точки зрения восприятия текста распределение сильных позиций играет не менее важную роль, чем с точки зрения его порождения: размещение смысловых узлов здесь осуществляется именно в тех участках текста, которые с точки зрения психологии восприятия вызывают наибольшую концентрацию внимания. Вследствие этого реципиент не логически постигает, а подсознательно, интуитивно «считывает» с текстового пространства часть ключей к пониманию произведения. Этот процесс осуществляется на третьем, интуитивном, уровне восприятия.
Помимо неосознанного восприятия смысловых узлов в пространстве художественного текста, на интуитивном уровне также осуществляется «считывание» информации, имплицитно заложенной в тексте с помощью некоторых других средств. В стихотворном тексте к ним относятся:
а) на уровне ритма – дихотомия метр/ритм (т. е. их соотношение и возможные перебои ритма на фоне выбранного метра);
б) на фонетическом уровне – возможное использование аллитерации и ассонанса как видов звуков повтора;
в) на синтаксическом уровне – порядок слов и инверсия, анжамбеман, часто начальное или финальное позиционирование в строке ключевых для понимания текста лексических единиц и их вовлечение в рифму.
Вопрос об этих средствах в связи с интуитивным уровнем восприятия поднимается нами в силу специфики их воздействия на сознание реципиента. Не требуя от последнего никаких особых осознанных интеллектуальных усилий, данные приемы вовлекают в процесс восприятия органы чувств – зрение (графический рисунок, позиционирование компонентов текста) и слух (аллитерация и ассонанс, ритмика, рифма, порядок слов и т. д.).