Кадет Поттер

В понедельник крайним был урок трансфигурации, на котором МакГонагалл сделала объявление о Святочном Бале, что призван создать и укрепить дружеские межшкольные связи. Теперь требование о наличии парадной мантии было абсолютно понятным, но у Гарри Поттера были совершенно иные планы, и сейчас он решил не тянуть с приглашением, так сказать, дамы сердца, и со звонком оказался у соседней парты, где, как всегда, сидели Нотт и Гринграсс.

— Высокородная леди, прошу, уделите мне минуту вашего времени.

— Слушаю вас, мистер Поттер, — поднявшись, ответила Дафна, она прекрасно понимала, что её приглашают на бал, и решила это приглашение принять. Поттер, конечно, немного странный, но если узнать получше, то очень даже интересный собеседник, хорошо воспитан, одарён магически, да и внешностью не обделён. Одним словом, подходящая партия.

— Я прошу вас оказать мне честь и быть моей спутницей на предстоящем Святочном Балу, — с галантным поклоном головы и щелчком каблуков чётко произнёс Гарри.

— Я принимаю ваше приглашение, мистер Поттер, — откликнулась Дафна, сопроводив слова положенным в таком случае книксеном.

Так за уроками и подготовкой к балу пролетели несколько недель и начались каникулы. В этом году в Хогвартсе было весьма многолюдно. Но, тем не менее, Гарри впервые за годы обучения покинул Хогвартс: во-первых, он обещал провести каникулы с крёстным, а ещё ему нужно было заехать к опекунам и прихватить там пару своих вещей. Так что в Хогвартс Гарри вернулся аккурат к святочному балу.

О том, что он готовит очередную пакость организаторам, свою спутницу Гарри предупредил заранее, та сама поинтересовалась, какого цвета будет его парадная мантия. На что Гарри ответил, что он будет не в мантии, но цвет будет чёрный с серебром.

Перед балом договорились встретиться в холле. Гарри так и застыл посреди лестницы, когда увидел свою спутницу. Приталенное платье цвета слоновой кости, идеально подчёркивающее фигуру девушки, было, безсомненно, идеальным дополнением к его задумке.

— Добрый вечер, моя леди, — с лёгким поклоном поприветствовал Гарри свою спутницу. Дафна ответила книксеном и с любопытством оглядела закутанного в накидку кавалера.

— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл, и Гарри, по-прежнему скрытый накидкой, подставил Дафне свой локоть. Гарри и Дафна оказались первыми, и девушка тут же едва заметно сморщила носик, ибо замдиректора облачилась в мантию из красной шотландки, а тулью её шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха.

— Мистер Поттер, извольте объяснить, где ваша парадная мантия? — взвилась МакГонагалл, когда Гарри скинул накидку и выяснилось, что на нём вовсе не мантия, а мундир.

— Вас что-то не устраивает, профессор? — холодно поинтересовался Гарри, параллельно ловя на себе изучающие взгляды остальных чемпионов.

— Это не мантия!

— Всё верно, это парадный мундир и, к вашему сведению, мистер Крам также одет именно в мундир.

— Всё верно,— поддержал товарища болгарин. — Кстати, тебе идёт, такое чувство, что ты в нём родился.

— Благодарю, Виктор, — с улыбкой откликнулся Гарри. Поддержка со стороны болгарина была несколько неожиданной, но, нужно признать, приятной. В итоге Маккошке пришлось замолкнуть, ибо даже утончённая француженка оценила то, как выглядел Гарри, на весьма высокий балл, о чём и сообщила не в меру разошедшейся МакГонагалл, в конце припечатав тем, что не той, что надела столь безвкусный наряд, попрекать юношу тем, что он оделся как подобает наследнику благородного рода. А не в старомодный балахон эпохи царя Гороха.

Перед выходом в зал Флёр предложила Виктору и Седрику поменяться местами, так как двое мужчин в мундирах подряд, по её мнению, не произведут должного впечатления. Итогом перестановок стало то, что Гарри и Дафна встали аккурат за француженкой, которую сопровождал капитан команды Равенкло по квиддичу. За ними шли Седрик и Чжоу, и замыкали процессию Крам и его спутница.

Их выход произвёл должное впечатление и, как и рассчитывал Гарри, Дамблдор не знал куда деться, тогда как остальные судьи выглядели заинтересованными. Затем был банкет и первый танец, за время которого юная Гринграсс по достоинству оценила таланты Гарри и то, какое они производят впечатление на окружающих. А Гарри окончательно убедился в правильности своего поступка, ибо осознал, что нацепи он этот парадный балахон, то точно запутался бы, а так абсолютно привычные по урокам танцев движения. Кадетский корпус — это вам не отсталый магический Хогвартс, тут тебе и этикет, и бальные танцы и никого не волнует твоё фи. Офицер армии Её Величества должен уметь всё.

Последним же гвоздём программы стало то, что, как оказалось, не один Гарри послал мантию подальше. Невилл также оказался в мундире и, что интересно, к ним присоединился Нотт. Все трое были очень похожи, хотя крой всё же отличался, так как Гарри, заказывая парадно-выходной мундир наследника древнего магического рода, ориентировался на свою форму. В итоге портной справился на отлично — китель был расшит серебряной нитью, грудь украсил герб рода Поттеров, в остальном же полная копия парадной формы кадетского корпуса.

Столь вопиющая демонстрация традиций, которые Дамблдор так старался выкорчевать из Хогвартса, выбила директора из колеи и ладно бы только Нотт вспомнил о традиции ношения мундиров, так ещё Лонгботтом и, что уже совсем немыслимо, Поттер. Вот он-то откуда это вытащил?

Завершился же бал знатной дискотекой и, Гарри в очередной раз порадовался своему выбору одежды, ибо решительно не представлял, как бы он танцевал что-либо, отличное от вальса, будь на нем мантия как на Малфое. Тот, кстати, стоял у стены и делал вид, что ему оно нафиг не надо, но то, как он кривился, когда его взгляд выцеплял кого-нибудь из отличившихся наследников древних фамилий выдавало его с головой.

А затем как-то внезапно наступило двадцать четвёртое февраля и настал день второго испытания. Загадку яйца Гарри разгадал спустя две недели после первого испытания, после чего на всякий случай запер свой чемодан парочкой заклинаний позаковыристее и теперь гадал, что же организаторы намерены у него стырить. Он даже перепроверил все свои вещи в день испытания, но никакой пропажи так и не обнаружил. И в компании Невилла и братьев Криви направился к озеру.

На мостках у судейской трибуны уже мёрзли остальные чемпионы. Гарри в неверии уточнил, не собираются ли они вот в таком виде нырять в озеро в феврале месяце. На что получил едкий комментарий француженки на тему наличия выбора и, пожав плечами, скинул верхнюю одежду, под которой оказался утеплённый гидрокостюм для подводного плавания. И теперь на него смотрели все без исключения чемпионы и судьи.

— Что это, мистер Поттер? — вскинув бровь, поинтересовалась директриса из Франции.

— Утеплённый гидрокостюм, — ответил Гарри и, подумав, добавил: — Я могу создать ещё один для вашей чемпионки, ибо застужаться юным леди совершенно недопустимо. — Судьи в изумлении переглянулись, а вот Делакур своего не упустила, ибо от её глаз не укрылось, что Поттер и не думает мёрзнуть. Спустя пару минут она тоже красовалась в точной копии гидрокостюма, только синего цвета.

— Это нарушение! — попытался протестовать Каркаров, но быстро замолк, наткнувшись на взгляд директрисы Шармбатона.

— Интересно, что ты придумал? — с улыбкой спросила отогревшаяся и явно подобревшая француженка.

— Мне скрывать нечего, ведь ты всё равно не сможешь повторить, я применю акваланг, — улыбнулся Гарри и неторопливо занялся созданием снаряжения для подводного погружения. Спустя минуту Гарри обзавёлся ластами, полнолицевой маской и аквалангом, совмещённым со спасжилетом, ну и про утяжелитель не забыл. Также неторопливо, как создавал, облачился в созданное на глазах изумлённой публики снаряжение и устроился на мостках так, чтобы было удобно нырять. И, как только очнувшиеся судьи дали добро, нырнул.

Осмотревшись по сторонам и пропустив вперёд Крама, который на ходу полуобернулся акулой, Гарри сверился с азимутом и заработал ластами. В деревню русалок юноша приплыл первым. На месте выяснилось, что у организаторов вообще нахрен нет мозгов, ибо у чемпионов, оказывается, украли друзей и, судя по виду белокурой крохи, родственников. Вторым открытием стало то, что, судя по всему, ему, Гарри, предстояло спасать Рональда свина Уизли. «И кто это решил, что этот свинобраз мне хоть каплю дорог?» — недоумённо пожал плечами юноша и огляделся, надеясь, что остальные его вскоре нагонят, ибо в свете открывшихся событий всплыть, не убедившись в том, что всех вытащили, будущий офицер просто не мог.