Страница 68 из 84
— Совершенно верно, Arwen en amin, — его губы растянулись в порочной ухмылке. — А это значит, что сегодня вечером ты сможешь кричать сколько угодно. У меня есть одно замечательное масло для тела, которое замечательно подойдёт твоей нежной коже…
Я сглотнула слюну, стараясь сосредоточится на блюде. Чёрт! Ну почему он всегда на меня так действует?
— Ятен, а ты уверен, что твоя мама погибла? — спросила я, чтобы перевести разговор в нужное мне русло.
От моего вопроса молодой человек заметно напрягся.
— Почему ты спрашиваешь?
— Подруга Хотару работает в полиции. Так вот она подняла из архивов отчёт, в котором сказано, что Оливия Какю числится пропавшей без вести, потому что её тела так и не нашли.
— Я в курсе этого отчёта. У меня у самого есть подвязки в полиции.
Я с удивлением уставилась на молодого человека.
— Тогда я не понимаю… Ты хотел убить Кунцита Сайто, зная, что твоя мама может быть жива?
— Это всего лишь вероятность и она очень и очень небольшая. Быть может, ей удалось избежать смерти и укрыться в мире эльфов. Это ещё одна причина, по которой я очень сильно хочу попасть туда. Но это ничего не меняет! Он воспользовался её тайным именем, чтобы она убила себя!
— Как раз наоборот! — горячо воскликнула я. — Это меняет всё! Если Оливия жива! — я вздохнула. — Послушай, Ятен, ты ведь не можешь знать всего, что между ними… Вдруг это все одно чудовищное недоразумение… а Кунцит Сайто вовсе не такое уж и вселенское зло…
Наступила тишина. Внезапно Ятен бросил свои палочки, резко поднялся и развернулся ко мне, нависая, словно грозовая туча. Его лицо окаменело, а глаза смотрели холодно и презрительно. Я вся сжалась, по опыту зная, что этот взгляд ничего хорошего не сулил.
— Ты сегодня с НИМ разговаривала, так? — тихо спросил молодой человек, сжимая мои плечи, приблизившись настолько, что я могла ощущать его горячее дыхание на своих щеках.
— Д-д-да-а… — пробормотала я, не в силах отвести от него глаза. — Декан попросил меня остаться…
— А что было потом? — спросил Ятен спокойным голосом, однако я знала, что молодой человек просто кипел от ярости. — Он трогал тебя? Касался?
— Нет… — я втянула воздух. — Он попросил меня помочь наладить отношения с тобой… Потому что сожалеет обо всем, что случилось…
— Ах, он сожалеет? — прошептал Ятен. Его лицо исказилось от гнева, а тонкие пальцы, охваченные судорогой, больно впились в мои плечи. — Эта сука ещё имеет наглость говорить о сожалениях?!
— Ятен, мне больно… — застонала я.
Услышав мой голос, молодой человек вздрогнул, как будто очнулся ото сна.
— Прости… — Он осторожно взял в ладони моё лицо и посмотрел в глаза. — Запомни, Мина, одну вещь — Кунцит Сайто не умеет испытывать ни сожаления, ни сочувствия, ни любви. Человек без души просто физически на это не способен. Как талантливый актёр он удачно имитирует необходимые эмоции, чтобы получать всё, что ему нужно от людей. Единственное, что движет этим ублюдком — ярость и похоть.
— Но моя подруга Хотару считает по-другому…
— Это проблема и несчастье твоей подруги. Я тебе уже говорил о том, как ловко он умеет манипулировать девушками.
— Но как же…
— Ш-ш-ш… — молодой человек приложил палец к моим губам. — Ничего не говори. Я больше не хочу слышать о Кунците Сайто. И ради своей безопасности пообещай, что будешь держаться от него подальше. Он отравляет всё, к чему прикасается. Если этот мудак ещё раз мелькнёт в нашей жизни, я решу эту проблему известным способом.
— Но…
Ятен покачал головой.
— Никаких «но», Мина, — пробормотал он хрипло, дрожащими пальцами гладя мои щёки, плечи и грудь, словно желая заново открыть моё тело. — Ты должна выбрать, на чьей ты стороне…
— Конечно же, на твоей. Я выбираю тебя, Ятен. Разве может быть по-другому?
Улыбка осветила его бледное лицо, а затем он осторожно коснулся губами моих губ, шепча бессмысленные нежные слова сквозь поцелуй. Внезапно что-то белое мелькнуло за окном.
— Что… что такое? — встревоженно спросила я.
— Не знаю… Мне кажется, я видел девушку… — ответил молодой человек, пристально всматриваясь в темноту за стеклом.
***
На ватных ногах она переступила порог его кабинета.
«Один последний раз… Единственный раз… Господи… Последний препоследний раз…»
— Вот моя девочка, — его улыбка ослепляла и походила в тон к белоснежной рубашке. — Я уже соскучился! — он привлёк её к себе.
Смертельные силки. Ни разжать, ни разорвать. Железно. Намертво. Ей хотелось закричать, но она не могла. Сердце предательски стучало, отбивая любовную лихорадку.
— Я… я… — она задыхалась.
— Не нужно ничего говорить, моя девочка, — шептали его губы, роняя на дорогой ковёр невидимые капли яда.
— Я так больше не могу…
Он наклонился ниже. Ладони огладили её тело.
— Сможешь, девочка. Только такая отвратительная шлюха, как ты и сможет… я верю в тебя, — он поцеловал её лоб, веки, щеки.
— Нет, прошу…
— Нет? — он усмехнулся. — Если нет, то… — поцелуй. — Я. — еще поцелуй. — Всем расскажу. — поцелуй. — Что ты сделала, маленькая убийца!
«Нет!»
Вопль из ада её сердца.
«Нет!»
Стыд и страх ослепили её.
— Вот и хорошо. У тебя есть время до конкурса, — рассмеялся он, впитывая отчаянье израненной души. Его пальцы расстегнули ширинку на серых брюках. — А теперь, дорогая, ты знаешь, что делать…
— Да… — она закрыла глаза, опускаясь на колени.
Нужно доставить ему удовольствие! Нужно. Доставить. Удовольствие.
Нужно? Или она хотела этого? Что же из двух?
Слезы текли из её ясных когда-то глаз. Соскальзывали, словно росинки с травы, умирающей под ЕГО ногами.
========== Глава 20 ==========
Держась за руки, мы с Ятеном уходили все дальше и дальше, петляя по запутанному лабиринту зелёных кустов и деревьев. Наши прозрачные, как стекло ступни, касались земли, покрытой толстым слоем мха и лишайника, отчего создавалось впечатление, будто мы шли по какой-то невероятной подушке. Узенькие, едва заметные человеческому глазу тропинки, разбегались во все стороны, словно кровеносные сосуды — выбирай любую. Но сегодня ноги сами несли нас в самую густую чащу, закрывавшей ветками даже небо над головой.
Спустя какое-то время впереди я заметила светлое пятнышко. Оно притягивало нас с такой силой, что мы с Ятеном бросились туда почти бегом, помогая себе светящимися крыльями. Густой аромат леса бурлил в моей крови, обостряя восприятие природы. Я видела и слышала абсолютно всё — тонкие, как паутинка прожилки на листочках, щебетание потревоженных птиц, запах влажной и жирной земли, заползавшего прямо под кожу, треск сухих веток… Каждое мгновение проведённое здесь, отдавалось острым ощущением сладостной свободы.
Мир людей представлялся мне не чем иным, как плохим воспоминанием, тюрьмой, из которой я наконец-то сбежала. Мы летели с Ятеном, и, казалось, что окружающая нас вселенная утонула в бесконечной зелени точь-в-точь как его необыкновенные глаза. В какой-то момент я откинула голову назад и рассмеялась незнакомым мне смехом — смехом свободного, не скованного условностями существа, дикого и необузданного по своей природе, но в то же время бесконечно прекрасного. Я смеялась с наслаждением и моя рука сама собой потянулась к голове, вытаскивая красную шёлковую ленту из волос, отбрасывая её в сторону. Длинные, призрачные золотые пряди рассыпались по лицу и плечам. И вот такой смеющейся и растрёпанной я выскочила на залитую рассветным солнцем полянку, покрытой колокольчиками, наперстянкой и клевером, словно толстым ковром. Посередине полянки стоял огромный тёмно-серый камень, испещрённый непонятными символами, напоминавших руны. Точно такой же мне когда-то уже показывал Ятен.