Страница 67 из 84
— В отчёте говорится, что в её каюте обнаружили огромное количество крови и хирургический скальпель с отпечатками пальцев Оливии. Окно было открыто настежь, поэтому полиция предположила, что она могла вывалиться за борт. С такой кровопотерей, да ещё и в открытом море шансы выжить равны нулю…
— Какой ужас! — потрясённо выдохнула я, прикрыв ладонью губы.
— Но это для человека шансы равны нулю… А мы-то знаем, что Оливия Какю не была человеком. Слишком уж лёгкая смерть для особы из королевского дома эльфов.
— Но почему же она бросила Ятена и где пропадала столько лет?
Хотару пожала плечами.
— Не знаю. Может, скрывалась от отца Ятена?
— Возможно, я тебя шокирую, но отец Ятена — это Кунцит Сайто.
Какое-то время Хотару молча стояла и смотрела на меня, открыв рот.
— Ни хрена себе семейка Адамс! — воскликнула она. — Убить собственного отца, чтобы отомстить за недоказанную смерть матери! Я думала, такое только в книжках бывает! И суммируя всё, что ты узнала, у тебя ещё остаются сомнения относительно того, кто в этой истории отрицательный герой?
— Я не знаю… — вздохнула я. — Декан попросил меня сблизить его с Ятеном. Он хочет наверстать упущенное… Но меня одолевают сомнения. Ятен уверен, что Кунцит Сайто — воплощение зла.
Хотару нахмурилась. Недобрая тень пробежала по её кукольному личику.
— Вот уже кем декан Сайто не является точно, так это злом, — фыркнула моя подруга и я заметила, как забился пульс на её тонкой шее. — Это самый благородный и чуткий человек, которого я когда-либо встречала! Возможно, он совершил ошибку в молодости, но кто их не совершает? Что там произошло между ним и Оливией на самом деле не знает никто. Если честно, то к самой Оливии у меня намного больше вопросов. Чем тебе не кандидат в убийцы твоей мамы и организаторы покушения? Ты сама говорила, что Нару могла опознать только её по фото из семейного архива! К тому же столь странная смерть наших друзей не могла обойтись без магии! Где это видано, чтобы крысы загрызли насмерть и обглодали тела практически до скелетов!
Я покачала головой.
— Я уже ничего не знаю, Хотару! Всё так запутано… Меня пытались задушить… Не похоже это на применение магии… К тому же я кое-что, так сказать, вспомнила о той ночи, когда погибла моя мама…
И я рассказала ей все, что я слышала во время своего погружения в прошлое. Хотару слушала меня, не перебивая.
— М-да, — задумчиво изрекла она, когда я закончила свой рассказ. — А я уже думала, что подобные средневековые суеверия канули в лету с развитием цивилизации…
Я с удивлением уставилась на подругу.
— Суеверия? О чём это ты?
— Об этом мне рассказывал папа… — начала Хотару, и её огромные тёмные глаза немного затуманились. — Видишь ли, в средневековой Европе настолько боялись фей, что люди уверовали, будто те способны красть некрещённых младенцев из колыбели, а взамен оставлять подменыша в виде полена или своего собственного ребёнка. Под подозрение попадали дети, которые плакали громче обычного или если родителям казалось, будто малыш ведёт себя странно. Странно в их понимании, разумеется. Так вот, чтобы вернуть своего «родного» ребёнка, подменыша надлежало подвергнуть истязаниям или как это принято было называть — очистительному ритуалу. Считалось, что феи сжалятся над своим ребёнком и вернут человеческое дитя назад. Поэтому малышей били, выносили на мороз, наносили повреждения острыми предметами или попросту жгли… Криминальная хроника того времени пестрит страшными сообщениями о количестве убийств так называемых детей фей. Порой под раздачу попадали даже взрослые люди, в которых точно так же подозревали подменыша. Чего только стоит история Бриджет Клири, чей муж и семь родственников предстали перед судом весной 1895 года за её жестокое убийство. Несколько дней молодая женщина подвергалась различным пыткам, пока не скончалась от многочисленных ожогов. Как видишь, тебе ещё повезло…
— Ты хочешь сказать, что меня приняли за подобного подменыша и пытками пытались вернуть настоящую Минако?
— Учитывая всё, что ты мне рассказала, выходит это так и есть. И я, если честно, просто поражена, как ты смогла сохранить рассудок, после всего, что пережила…
— Просто я об этом решила забыть… — печально ответила я, чувствуя, как к горлу подкатывает отвратительный комок, готовый в любую секунду вылиться в рыдания.
***
До коттеджа Коу я дошла в сопровождении охранника, который дожидался меня возле главного корпуса. Оказалось, Ятен прислал его, чтобы мне больше не пришлось ходить в одиночку по лесам. Мы тепло распрощались с Хотару, однако сердце моё было не на месте. Мысли одолевали и разрывали голову на части: просьба Кунцита Сайто, пропавшее без вести тело Оливии Какю, смерть Нару и Умино, нападение на меня в лесу и, наконец, пытки, которым подверг меня родной отец в надежде вернуть «настоящую» Минако Айно. Всё это бурлило и смешивалось в странный коктейль чувств и эмоций. Как будто весь мир ополчился против, решив наслать на меня все загадки и несчастья на свете! Может быть, Ятен был в чём-то прав, предложив оставить все как есть и больше ни во что не ввязываться? Только вот я слишком хорошо себя знала, чтобы попросту свесить лапки перед первой же закрытой дверью. Жизнь в приютах научила меня этому.
Я легонько отворила дверь и бесшумно вошла в дом. Ятен был на кухне и суетился возле плиты, не замечая меня. На столешнице я увидела разложенные по блюдам отваренный рис, салат и запечённые с ананасом кусочки курицы. Я подождала, когда молодой человек заговорит со мной, но он этого не сделал. Поэтому я тихонько села на стул и невольно залюбовалась его профилем. Ятен был одет в светлые, немного подранные на коленях джинсы и в розовую рубашку, рукава которой он закатал до локтей. Его необыкновенные серебряные волосы стягивала резинка на затылке, а сквозь блестящие пряди проскальзывали острые кончики ушей. Пока я наблюдала за ним, сочные губы молодого человека слегка подрагивали, а лицо выглядело расслабленным и беззаботным, словно у мальчишки.
— Как прошло собрание? — неожиданно спросил Ятен, не оборачиваясь, и я тут же поняла, что вовсе не застала его врасплох. Он прекрасно видел, как я вошла, и точно так же незаметно наблюдал за мной.
— Усаги исключили из оргкомитета, и теперь вместо неё будет Хотару Томо.
— Ещё бы её не исключили, — фыркнул Ятен. — Она ушла от нас где-то часа два назад. Учитывая сколько Усаги вчера выпила, я вообще удивлён, что дело не закончилось больницей. — Он развернулся, поставил на столешницу блюдо с поджаренными до золотистой корочки шариками, щедро посыпанных зеленью и присел рядом со мной. — Такояки, — пояснил молодой человек, заметив мой заинтересованный взгляд. — Это запечённые кусочки осьминога в тесте. Их нужно есть, пока не остыли…
— М-м-м! Вкусно! — воскликнула я, пробуя шарик. — Ещё один фирменный рецепт мамы?
Ятен покачал головой.
— Нет. Этим рецептом со мной поделился один человек, который держал небольшое кафе возле школы, где мы учились. Такояки у него всегда получались просто класс.
— А где Сейя и Тайки?
— Я отправил их погулять на часика два с условием, что мы оставим для них такояки.
Молодой человек положил на тарелку несколько шариков мне и себе, а остальное накрыл салфеткой и отставил блюдо в сторону.
— То есть… мы здесь одни? — спросила я, ощущая, как зелёные глаза буквально прожигают меня насквозь.