Заклеймённый

Некоторое время они молчали, глядя на безмолвный город. Беверли надеялась, что Сайрус сможет ее понять и принять решение, которое она приняла. Она попытается заставить себя навсегда оставить этот поцелуй и свою любовь в песках Кувейна и больше не прислушиваться к чувствам.

- Мне вполне понятно твое решение, оно вызывает уважение. Я выполню твою просьбу и не заговорю голосом сердца до тех пор, пока не придет время. – Сказал Сайрус. – Если ты достаточно хорошо меня узнала, то поймешь, что я не привык сдаваться и отказываться от кого-либо. Я хочу, чтобы ты продолжила помогать мне и обещаю, что не причиню тебе боль.

Сказав это, мужчина забрался в седло и дождался Беверли, которая как только оказалась за его спиной тут же плотнее прижалась к ней лицом. Всю обратную дорогу девушка тихо плакала, понимая, что волшебной сказке пришел конец.

Глава восемнадцатая, в которой долг становиться превыше всего…

- Мне хотелось бы знать, ты вообще понимаешь, что делаешь? – Миссис Монгроув не кричала, не метала молнии из глаз. Ее гнев был тихим и от того Беверли чувствовала себя еще ужаснее. Это означало, что ее матушка дошла до предельной точки кипения. – Как мы должны понимать твой поступок?

Беверли вернулась домой несколько минут назад и ожидаемо была встречена родителями в гостиной. Матушка нервно выдохнула, увидев ее целой и невредимой, но, убедившись, что с дочерью все в порядке, тут же нахмурилась

На душе у девушки было скверно. Ей пришлось проститься с братом, снова. Несмотря на то, что она теперь знала, что с ним все хорошо и он полностью оправился от травм, оставлять его там было сложно. Ее угнетала мысль, что она не могла ответить на вопрос, когда именно это все закончится, и они смогут воссоединиться. Сайрус обещал, что решит проблему с хронами, и она ему верила. Беверли сама была поражена насколько верила этому человеку, у которого было множество имен и еще больше тайн и проблем. Только лишь переступив порог дома, она уже ощутила щемящую тоску по нему и по тем мгновениям, что им пришлось пережить. В голове у девушки был сущий беспорядок, она постоянно думала обо всем, что произошло с Сайрусом, о том, что произошли с ними обоими и чем же, черт возьми, все это закончится. Она постоянно контролировала свои мысли, чтобы не запутывать себя еще больше и не сойти с ума. Ведь одно дело оказаться замешанной в подобной авантюре, но совсем другое, когда собственные чувства и привязанности усугубляют степень вовлеченности.

Теперь она стояла перед родителями, больше всего желая покинуть эту комнату и пожалеть саму себя, что ранее она никогда не делала. Хрупкая ладошка Кортни отважно сжимала ее пальцы, сестренка пыталась придать ей сил.

- Я прошу прощения за свой побег, но я уверяю тебя, матушка, что я не сделала ничего предосудительного. – Сказав это, Беверли испытала невероятный стыд за свою ложь. Она могла оправдать себя только тем, что закрыла свое сердце на огромный замок и запретила себе думать о чем-либо, касающимся отношений с Сайрусом.

- Ничего предосудительного? А как я должна назвать твой побег среди ночи? Как мне относиться к тому, что ты убежала к МУЖЧИНЕ?! Мало того, что это не твой жених, так он еще и чуть ли не самый известный ловелас с сомнительной репутацией!

- Все не так как кажется, мама. – Очень больно было лгать в лицо матери, но девушка сильнее сжала пальчики Кортни, чтобы не заплакать от стыда. – Ему нужна была помощь.

- Помощь? Чем ты могла помочь? – Мелинда стояла напротив и нервно комкала в руках носовой платок. Отец сидел в кресле и молчал. Он наблюдал за дочерью, и только Богу было известно, о чем он в этот момент размышлял.

- Мама, я не могу объяснить всего сейчас, но поверь…

- Что вас связывает? – Вопрос прозвучал так остро, что девушка ощутила, как холодное лезвие коснулось сердца.

- Мистер Баркли клиент мистера Мортимера…, я помогаю ему…, то есть пытаюсь помочь в одном деле…, оно очень важное…,- Беверли даже не представляла, как объяснить все матери.

Сайрус предлагал ей помощь, но она отказалась. Она больше не хотела дурманить сознание родителей, ибо любая магия, даже самая легкая не может не повлечь за собой последствия. Тогда он предложил прийти и поговорить с ними, но это напугало Беверли еще больше. Вряд ли найдется еще хоть один человек, которого бы ее мама расценивала как большую угрозу и ненавидела сильнее.

- Что это за дело? – Внимательно вглядываясь в лицо дочери, спросил мистер Монгроув.

Девушка подошла к креслу и присела на корточки, касаясь руки отца. Она попыталась вложить всю свою искренность в дальнейшие слова, которые собиралась произнести.

- Прости пап, я не могу рассказать, но поверь мне, пожалуйста, что помощь моя идет во благо. Я вовлечена в нечто очень важное, нечто… правильное. Дело чести…, дело о жизни и смерти. – Взгляд отца стал обеспокоенным. – Ты знаешь меня, ты знаешь свою дочь. Я никогда бы не пошла на что-то непозволительное, недостойное или бесчестное. Я ввязалась в эту историю лишь потому что твердо убеждена, что должна сделать все зависящее от меня, чтобы она завершилась справедливым возмездием и возданием по заслугам. Это настолько стоящее, настолько значительное дело, что я лишь мелкая сошка в масштабах всего происходящего.

- То есть ты говоришь, что дело это опасное? – Отец оторвался от спинки кресла и тело его напряглось.

- И да, и нет. Опасное, но не для меня. – Беверли лукавила, но ей совсем не хотелось пугать отца еще больше. – Я понимаю, что все это звучит как полный бред, но ты должен верить мне. То, что я сейчас делаю настолько важно, что отступить было бы неправильно.

- Если это опасно, то я не могу позволить тебе продолжить. – Мистер Монгроув встал с кресла и впервые в жизни, девушка видела его таким встревоженным.

- Но папа…

- Я уже потерял одного ребенка, Беверли! – Прокричал он. Ее отец никогда прежде не повышал голоса на нее, поэтому девушка немного оторопела. – Я уже пережил это. Я не хочу, чтобы эта общая у вас с Лукасом черта, привела к гибели и тебя. Ты так похожа на него, твое сердце настолько же горячее, настолько же неутомимое.

Беверли ужасно захотелось сказать отцу, что с Лукасом все в порядке и что она как раз и пытается сделать так, чтобы он поскорее вернулся. Но она не могла. Не время было давать родителям надежду.

- Папа, я не могу отступить. Я не могу предать оказанное мне доверие.

- Ты дала кому-то опрометчивое слово? – Заволновалась мама. – Что ты обещала этому проходимцу? Что между вами происходит?

- Мама! – Беверли не выдержала огня с двух сторон. Отец беспокоился о ее жизни, а матушка о чести.

- Ты можешь ответить мне? – Миссис Монгроув выглядела как натянутая струна. Ее тело звенело от напряжения и страха, а глаза пылали.

- Между мной и мистером Баркли ничего быть не может. – Медленно сказала девушка, ощущая, как от правдивости каждого сказанного ею слова ее сердце разрывается на куски. Кортни тихо пискнула и девушка поняла, что слишком сильно сдавила ее руку.

Отец смотрел на нее очень долго и очень пристально, словно хотел заглянуть в саму душу и найти там ответы. Его глаза стали теплее, а потом наполнились сожалением и жалостью, от которой стало только хуже. Мистер Монгроув отошел к окну и уперся ладонями в подоконник. Беверли видела, как отец борется с собой и все бы отдала за то, чтобы узнать, о чем именно он думает.

- Ты можешь пообещать мне, что не пойдешь против меня и данного мною слова? – Наконец, повернулся он к дочери. Беверли застыла, как каменное изваяние и испытала такую чудовищную боль, что ей казалось, что кровь навсегда застыла в ее жилах и покрылась толстым слоем льда. Внутри она рыдала и кричала в голос, но снаружи так и осталась замершей статуей.

- Я не позволю тебе нарушить свое слово, отец. – С огромным трудом выговорила Беверли. Конечно, она понимала, что ей придется выйти замуж за Роя, что отец не изменит своего решения, но глупое сердце продолжало мечтать и надеяться.