Эгоманьяк

— Ты обнажена?

— Нет, но могу быть.

Моя рука легла на выключатель в кухне, и я уже была готова с телефоном в руке отправиться в постель, когда кто-то постучал в дверь. Дрю это тоже услышал.

— Кто-то пришел?

— Думаю, да. Повиси секунду.

Я прошла к двери и заглянула в глазок, хотя и без этого знала, кто пришел. Не то чтобы у меня в городе было много друзей, тем более таких, кто может просто заскочить ко мне.

— Я могу перезвонить тебе через несколько минут?

— Я хочу знать, кто там?

— Скорее всего, нет. Дай пару минут избавиться от него.

После того как закончила звонок, я достала из шкафа кардиган и набросила его на себя перед тем, как открыть дверь.

— Болдуин? Все в порядке?

— Да, отлично. Просто хотел тебя проверить. Я стучал вчера вечером, но тебя дома не было. Потом попытался утром, но тебя все еще не было, и ты не отвечала сегодня на сообщения. Я начал волноваться.

Мои чувства к Болдуину были настолько спутаны, что я уже и забыла о том, что последние несколько лет он был мне хорошим другом.

— Прости. Не хотела заставлять тебя волноваться. Я в порядке. Все в порядке. Просто вчера был сумасшедший день, переросший в сегодняшнюю суматоху.

Он не выглядел убежденным, поэтому я решила быть откровенной.

— Я начала кое с кем встречаться. Вчера на ночь осталась у него.

— Ох, — он подарил мне грустную улыбку, показавшуюся вымученной. — Что ж, я рад, что у тебя все хорошо.

Когда я не предложила ему войти, он пробежался взглядом по моему лицу, словно искал что-то. Я стояла молча в этой неуютной тишине, запахнув кардиган.

В конце концов, Болдуин коротко мне кивнул, и его взгляд метнулся к моим голым ногам.

— Это адвокат?

Почему-то меня раздражало то, что он назвал его не по имени, а адвокатом.

— Дрю. Да.

Он посмотрел мне в глаза.

— Ты счастлива?

Над ответом мне даже не нужно было думать.

— Да.

Глаза Болдуина медленно закрылись, и он снова молча кивнул.

— Может, на этих выходных мы могли бы выпить кофе и наверстать упущенное?

Я улыбнулась.

— Конечно.

Кофе в Старбакс, вероятно, было лучшей идеей для возобновления нашей дружбы. Возобновлением это было только для меня, потому что Болдуин на самом деле никогда не был заинтересован во мне в том смысле, в котором была заинтересована я. Но теперь, когда я кое с кем встречалась, выход с ним на ужин не чувствовался как что-то правильное. Может, однажды в будущем, когда пройдет больше времени между тем, что я испытывала чувства к Болдуину и стартом новых отношений, но сейчас это ощущалось бы неправильным.

После того как мы пожелали друг другу доброй ночи, я в течение минуты перестроила мысли и отправилась в спальню, чтобы перезвонить Дрю. Прошло много времени с того момента, когда появились мои чувства к Болдуину. Я не могла избавиться от них окончательно, но что-то определенно поменялось. Часть меня будет скучать по безусловному комфорту, который я обретала с Болдуином, когда меня ничего не сдерживало, но гораздо важнее было уважать границы, которые, Дрю установил для нас. Такие, как, например, не приглашать так поздно мужчин в квартиру, будучи облаченной в симпатичную коротенькую пижамку.

Поймав настроение, я выключила свет и забралась в кровать, набирая номер Дрю на мобильном.

— Привет, — произнесла я.

— Посетитель ушел?

Сомнение прокралось в самоуверенный тон Дрю.

— Это был Болдуин. Он хотел узнать как я. Похоже, он стучал прошлым вечером и сегодня утром, а из-за того, что сегодня я не отвечала на его сообщения, он разволновался.

— Что ты ему сказала?

— Я сказала, что ночевала у своего парня и была занята, но все в порядке.

— У своего парня, да? Так вот кто я?

В его голосе появилось облегчение.

— Предпочитаешь, чтобы я называла тебя как-то иначе?

— Не знаю. Какие еще есть варианты?

— Хммм… Давай-ка посмотрим… Как насчет «Мужчина, дарящий мне многочисленные оргазмы»?

— Звучит как индейское имя.

Я рассмеялась.

— Как насчет «Арендодатель с привилегиями» или «капитан Пролактинатор»?

— Можешь как угодно называть меня перед Профессором Придурком, пока он знает, что ты моя.

Моя. Мне нравилось, как это звучало. Не знаю, как это произошло. Отношения зародились в середине ссоры и расцвели, когда он склонил меня над своим столом, но независимо от того, как дошли до этого момента, каким-то образом мы это сделали. И я поняла, что больше нигде не хотела бы быть.

— Ты один?

— Роман внизу в баре. Бармен — женщина. Не думаю, что он скучает по моей компании.

— Ладно, хорошо, — потянулась к ночному столику и открыла ящик. — Ты это слышал?

— Только не говори, что он снова стучит.

Вытянув вибратор из ящика, я решила, что после этих ужасных двух дней Дрю требуется отвлечься. Я включила его и поднесла ближе к телефону на несколько секунд, перед тем как спустить его ниже по телу.

— Это…

— Мой вибратор. Ему было одиноко последние несколько недель.

Дрю зарычал.

— Блядь. Мне бы хотелось быть рядом и смотреть на тебя.

— Думаю, мне бы понравилось. Может, когда вернешься.

— Не «может». С самолета я еду прямиком к тебе.

Его реакция распалила меня. Я прошлась вибратором по клитору и заговорила надломившимся голосом.

— Как насчет того, чтобы для начала ты кончил другим способом?

Глава 38

Дрю

— А у нее есть яйца, — не слишком тихо шептал мне Роман, пока Алекса, улыбаясь нам, прогуливалась по суду со своим адвокатом Аттикусом Карлайлом.

Мои руки сжались в кулаки. После полутора дней напрасных поисков Алексы, я не знал, откуда взялось удивление, что она выбрала этого мудака. Я ненавидел этого мерзкого чувака почти так же сильно, как она ненавидела меня. Он был помесью хорошего южного мальчика с тягучим произношением, галстуком-бабочкой и Богом в своих вступительных и заключительных речах. Он также был единственным адвокатом, которому я проиграл судебное дело. И нам посчастливилось получить в судьи того, кто наложил на меня санкции в результате того разгрома. Начинало казаться, что это не было совпадением.

Мне нужно сохранить хоть какое-то подобие спокойствия, оставшееся у меня, чтобы я смог хотя бы взглянуть на другую сторону зала суда. Судья Уоллифорд занял место, и пристав назвал номер нашего дела. Он несколько минут читал в очках, съехавших на кончик носа, затем поднял взгляд.

— Так-так-так, поглядите-ка, что у нас тут. Кажется, трое из нас танцевали этот танец прежде (пре-ежде-е), не так ли?

— Да, ваша честь, — ответил я.

— Конечно, ваша че-е-есть. Рад снова вас видеть, — протянул адвокат второй стороны.

Уоллифорд перетасовал какие-то бумаги и снял очки, затем откинулся в кресле.

— Мистер Джаггер, почему вы считаете, что это дело должно рассматриваться в суде Нью-Йорка вместо этого суда в Атланте? Вы не верите в то, что колеса правосудия здесь крутятся на той же скорости, к которой вы, северяне, привыкли?

Как, черт возьми, должен был на это ответить? Я подал ходатайство о смене штата, в котором будет рассматриваться дело, на основании места жительства сторон. Прочистив горло, заговорил:

— Нет, ваша честь. Уверен, что данный суд проделал хорошую работу по каждому из рассмотренных дел, но поскольку мы с истцом являемся жителями Нью-Йорка, я считаю, что надлежащей юрисдикцией будет суд Нью-Йорка. В соответствии с нашим соглашением…

Вмешался Карлайл:

— Ваша че-е-есть, мой клиент — житель прекрасного штата Джорджия. Она родилась и выросла здесь. На протяжении короткого брака с мистером Джаггером она была временным жителем Нью-Йорка, но недавно купила дом в округе Фултон, и это штат ее проживания. — Он поднял какие-то бумаги и продолжил: — У меня здесь есть копия документа на ее новый дом, водительское удостоверение, выданное в Атланте, и копия договора аренды, подтверждающая ее временное проживание в Нью-Йорке. Вы увидите, что даже договор аренды был не на имя миссис Джаггер.