Эгоманьяк

— Клиенты мужчины. Ну, знаешь, они такие же, как женщины, за исключением огромной драмы, и у них есть чле… — я прервался на полуслове, услышав, как открылась входная дверь. — Ты ждешь кого-то?

— Нет. А что?

— Я только что услышал, как открылась входная дверь. — Я встал и вышел в коридор. — Эй?

Парень, которого я никогда не видел, выскочил из-за угла в вестибюле.

— Привет. Я ищу Эмери Роуз.

Я прищурился.

— А вы кто?

Я был обеспокоен тем, что придурок Доусон вернулся, чтобы принести неприятности. Но этот парень выглядел так, будто последняя случившаяся с ним неприятность была в начальной школе, когда дети дразнили его.

Я повернулся к Эмери, которая уже направлялась к нам. Она присоединилась ко мне в дверях.

— Болдуин? Я услышала твой голос. Что ты здесь делаешь?

— Решил сделать тебе сюрприз.

Парень поднял цветы, которые я не заметил сбоку; их цвет совпадал с цветом его помятого галстука-бабочки. Они были ужасны, казалось, что он купил их на китайском рынке в конце квартала за семь долларов девяносто девять центов.

— Это так мило.

Эмери выступила из дверного проема, где мы стояли в такой приятной близости, и подошла к парню, подарив ему объятие и поцелуй. По какой-то причине я остался на месте, наблюдая за всем этим.

Взяв цветы, она вспомнила, что я стоял позади нее.

— Болдуин, это Дрю. Дрю, Болдуин — это друг, о котором я тебе рассказывала однажды.

Я был сбит с толку, и она прочитала это на моем лице.

— Ассистент преподавателя в моем колледже. Помнишь, я тебе о нем рассказывала?

Действительно? Тот самый парень?

— Ох. Ага. — Я протянул руку. — Приятно познакомиться. Дрю Джаггер.

— Взаимно. Болдуин Маркум.

Повисло странное неловкое молчание, пока Эмери не прервала его.

— Правда, офис красивый?

— Очень симпатичный.

— Ты по пути на встречу с Рейчел?

— До начала шоу еще полтора часа. Так что я подумал зайти и проведать тебя.

Болдуин все еще блуждал взглядом по офису, когда заметил на столе Эмери бутылку Гленморанджи и два пустых стакана.

Он посмотрел на нее.

— Это виски? В пять вечера?

Эмери либо не уловила презрения в его голосе, либо успешно его игнорировала.

— У нас был паршивый день, — ответила она.

— Вижу.

— Выпьешь стаканчик? — спросил я, уверенный, что он откажется. — Он двадцатипятилетней выдержки и мягкий.

— Нет, спасибо.

Я повидал достаточно.

— У меня еще есть работа. Приятно познакомиться, Болдуин.

Он кивнул.

Час спустя я собирался в своем кабинете, когда услышал их смех. Благодаря более ранним событиям этого дня по моим венам все еще бежал тестостерон. Вероятно, поэтому у меня из ниоткуда появилось желание ударить парня. Этому нужен выход. Я охренительно зол. Мне нужно перепихнуться.

Прежде чем открыть дверь Эмери, я легонько постучал.

— Я собираюсь уходить. Тебе стоит опробовать ту технику засыпания, о которой я говорил сегодня, чтобы завтра ты пришла на работу вовремя.

Глаза Эмери расширились, когда она попыталась скрыть свою улыбку.

— Да. Возможно, так и сделаю.

Болдуин внимательно наблюдал за нашей беседой.

Я махнул и кивнул.

— Спокойной ночи.

Я сделал один шаг к выходу, когда Эмери позвала меня.

— Дрю?

Я повернулся.

— Да?

Она заломила руки.

— Спасибо за сегодня. Я не говорила тебе этого, но я очень признательна за все, что ты сделал.

— В любое время, Оклахома, — я постучал костяшками пальцев по дверной раме. — Не задерживайся допоздна, хорошо?

— Не буду. Я собираюсь уходить через несколько минут. У Болдуина на сегодня были планы, так что я выйду с ним.

— Хочешь, чтобы я подождал? Мы снова можем взять бургеры у Джоуи.

Эмери начала отвечать, когда мистер «Галстук–бабочка» перебил ее:

— Вообще-то, у меня в последнюю минуту изменились планы. Почему бы нам не поужинать?

— Ты не пойдешь на шоу с Рейчел?

— Мы можем увидеть его в другой раз. Я не знал, что у тебя был плохой день. Ты можешь рассказать мне о нем за ужином.

Эмери посмотрела на меня, сомневаясь. Я облегчил ей выбор. Кто я такой, чтобы разбивать счастливую пару?

— Тогда приятного вечера вам.

Я, возможно, сглупил. В конце концов, в последнее время мне неоднократно говорили, что мое эго было довольно большим, но я мог бы поклясться, что изменение планов маленького друга Эмери имело какое-то отношение ко мне.

Глава 14

Дрю

Канун Нового года.

Пять лет назад.

— С годовщиной!

Алекса сидела на диване, листая журнал «People». Я нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку, а затем наклонился еще ниже, чтобы поцеловать в лоб своего почти двухлетнего сына, который спал с головой, покоящейся на ее коленях. Он пускал слюни. На бедре моей жены собралась уже приличная лужица.

Я посмотрел на это и пошутил:

— Несколько лет назад сделать тебя влажной в сочельник означало что-то совершенно другое.

Она вздохнула.

— Я бы хотела, чтобы мы могли куда-нибудь сходить. Это первый сочельник со времени моего детства, в который я остаюсь дома.

Сочельник стал огромным праздником для моей жены. Она ждала его, как ребенок — Санту. А вчера кто-то сказал Алексе, что Санты не существует. Сегодня вечером мы планировали выйти из дома — вечеринка в центре Атланты, организованная ее друзьями, до которых мне не было дела, но няня нас подвела. Алекса была опустошена. Я тихонько радовался. Сегодня был мой первый выходной за месяц, поэтому остаться дома, посмотреть кино, возможно, еще и двигаться в новый год внутри моей жены, было так же волнительно, как и мое настроение.

Но Алекса дулась на протяжении двадцати четырех часов. У нее было тяжелое время, она все еще приспосабливалась к новому образу жизни молодой мамы. Это за гранью моего понимания. В конце концов, ей было всего двадцать два, все ее друзья тусовались на вечеринках как беззаботные двадцатидвухлетки.

Я надеялся, что она заведет новых друзей в клубе «Мамочка и я», который посещала в прошлом месяце. Возможно, замужние подруги, у которых были дети и которые не думали, что ответственное отношение к спиртному — это когда ты пьешь шоты со шнапсом и не проливаешь их.

— Почему бы тебе не прогуляться? Я останусь дома с Бэком.

У нее загорелись глаза.

— Правда?

Не совсем так я представлял себе празднование нашей годовщины, но Алекса это было нужно.

— Конечно. Я выжат. Я позависаю со своим маленьким приятелем. Мы все равно не можем быть на расстоянии друг от друга долгое время.

Алекса нежно сняла голову Бэка со своих коленей, переложив на подушку, и подскочила, заключив меня в крепкие объятия.

— Не могу дождаться, когда надену купленное платье. Лорен и Эллисон будут так завидовать, что я теперь могу позволить себе делать покупки в «Нейман Маркус».

Я выдавил улыбку.

— Не могу дождаться, когда помогу тебе избавиться от него по возвращении.

***

Прошлым вечером Алекса отправилась к своей подруге Лорен, и я предлагал ее забрать, но она настояла, что возьмет такси домой, так что мне не нужно было будить ребенка. Оказалось, что это не проблема. Ребенок не спал, учитывая, что было восемь утра, а моей жены все еще не было дома.

Бэк сидел в своем высоком стульчике, посасывая Cheerios, и издавал громкий крякающий звук, чтобы привлечь мое внимание, пока я наполнял вторую чашку кофе. Надув щеки, я выпустил воздух и крякнул в ответ, когда садился. Мгновение он выглядел напуганным этим звуком, и на какую-то секунду я подумал, что сын расплачется. Но потом он громко рассмеялся, что рассмешило и меня.

— Дружище, тебе нравится? — я наклонился ниже и снова надул щеки. — Кря. Кря.

Сын изучал мое лицо, словно я был инопланетянином, а потом разразился хохотом. После третьего или четвертого раза он решил попробовать сделать то же самое, и я смотрел, как он пытается издать такой же звук. Он надувал свои маленькие щечки, но из его рта вырывался только воздух со слюнями. Без кряканья. Его это не остановило.