Эгоманьяк

Я сложил руки на груди и удерживал зрительный контакт. Мужчины, обижающие женщин, были похожи на представителей семейства кошачьих. Я надрал бы ему зад и наслаждался каждой минутой.

Спустя несколько секунд парень посмотрел на жену.

— Я сыт этим консультационным дерьмом.

Потом он сбежал. Я отошел в сторону, чтобы пропустить его.

Эмери со своей клиенткой стояли тихо, пока мы не услышали, как входная дверь с грохотом закрылась.

— Ты в порядке? — спросил я.

Эмери кивнула, и впервые женщина обернулась и посмотрела на меня. Ее щека была фиолетовой с желтым от проходящего синяка. У меня сжалась челюсть. Надо было ударить ублюдка, пока был такой шанс.

— Он такой не всегда. Просто в последнее время у него сложности на работе.

Ну конечно.

Наши с Эмери взгляды встретились снова в немой беседе. Мы думали об одном и том же.

— Дам вам поговорить.

Я закрыл за собой дверь.

Следующие полчаса я прорабатывал дела за пустой стойкой ресепшен в лобби, не желая, чтобы тот муж-мудак вернулся без моего ведома. В итоге я увидел его за окном. Он курил снаружи в ожидании своей жены.

Правильное решение.

Пока Эмери провожала миссис Доусон в лобби, они разговаривали.

— Как насчет того, чтобы созвониться завтра? Даже на пятнадцать минут? Я бы на самом деле хотела услышать вас после сегодняшней встречи.

Ее клиентка кивнула.

— Хорошо.

— В десять?

— Хорошо. Билл уходит на работу в восемь.

Эмери кивнула.

— Знаете что? Я не дала вам карточку для следующей нашей встречи. Позвольте мне сходить за ней, и я вернусь.

После ее ухода я заговорил с миссис Доусон. Голос был тихий, беспристрастный и осторожный.

— Вы будете в порядке?

Она быстро глянула мне в глаза, но сразу же опустила взгляд к полу.

— Я буду в норме. На самом деле Билл не плохой парень. Вообще-то вы просто застали его в то время.

— Ага.

Эмери вернулась и отдала клиентке маленькую карточку.

— Поговорим завтра?

Она кивнула и вышла.

Когда дверь закрылась, Эмери тяжело вздохнула.

— Прости за это.

— Не за что извиняться. Ты ничего не можешь поделать, если твой клиент мудак. У меня таких тоже полно.

— Мне кажется, он ее обижает физически.

— Склонен согласиться с тобой.

— Я также думаю, что ничего от нее не услышу больше. Она собирается оборвать со мной контакт, потому что я неодобрительно отзывалась о том, что, как я думаю, происходит в ее жизни.

— Думаешь, она не позвонит завтра или не покажется на свою встречу на следующей неделе?

— Не-а. Он не позволит ей продолжать. Теперь, когда я знаю его немного лучше, я очень удивлена, что он вообще согласился ко мне прийти. Все наши консультации проходили только с ней.

— Это тяжело.

Она снова вздохнула.

— Надеюсь, она позвонит тебе.

— Мне?

— Визитная карточка, которую я дала ей — твоя. Я подумала, что она больше нуждается в адвокате по разводам, чем в семейном психологе.

Мои брови подскочили.

— Мило.

Мы вместе пошли по коридору.

— Я бы выпила, — сказала Эмери.

— Твой кабинет или мой?

Эмери посмотрела на меня.

— У тебя в кабинете есть алкоголь?

— У меня часто случаются дерьмовые дни.

Она улыбнулась.

— Мой кабинет.

***

— На вкус как скипидар.

Личико Эмери скривилось.

Я сделал глоток.

— Это Гленморанджи двадцатипятилетней выдержки. Бутылка растворителя, из которой ты пьешь, стоит шестьсот долларов.

— За такие деньги они могли бы сделать его вкусным.

Я фыркнул. Я сидел в кресле для гостей, Эмери — за своим столом. Она, наверное, распаковала свою коробку, потому что появилось несколько новых личных вещиц. Я поднял стеклянную вещицу, похожую на подставку под награду, которую разбил Доусон.

— Тебе понадобится новое оружие.

— Не думаю, что нуждаюсь в нем, когда ты рядом и можешь так угрожать моим клиентам.

— Он заслужил. Мне стоило дать ему по лицу, как он любит делать это со своей женой.

— Тебе стоило. Этот парень был реальным мудаком. Гребаным ублюдком.

Она была милашкой, работающей над своим Нью-Йоркским акцентом, все еще звучащим, словно Оклахома пыжится стать Нью-Йорком.

На ее столе стояли две новые рамки, и я потянулся к одной из них. Это было фото пары постарше.

— Пожалуйста, не стесняйся, — сказала она с сарказмом и улыбкой.

Я посмотрел на ее лицо, затем на пару, а потом снова на нее.

— Это твои родители?

— Ага.

— На кого ты похожа?

— Я говорила — на маму.

Я изучал лицо ее матери. Они были совсем не похожи.

— Я не вижу сходства.

Она потянулась и забрала фото из моих рук.

— Меня усыновили. Я похожа на свою биологическую мать.

— Ох. Прости.

— Все в порядке. Это не секрет.

Я откинулся на спинку кресла, глядя, как она смотрит на фото. Когда она снова заговорила, на лице было благоговение.

— Мне может не нравиться моя мама, но мы очень похожи.

— Правда? Она тоже заноза в заднице?

Она притворилась оскорбленной.

— Я не заноза в заднице.

— Я знаю тебя всего неделю. В первый день ты украла офисное помещение и пыталась надрать мне зад, когда я тебя поймал. Несколько дней спустя ты начала драться, услышав невинный комментарий о плохом совете, который ты скормила клиенту, а сегодня я впервые практически вступил в драку из-за тебя.

— Мой совет не был плохим. — Вздохнула она. — Но, полагаю, остальное — правда. Я была занозой в заднице, да?

Я прикончил напиток и наполнил стакан на два пальца, затем подлил Эмери.

— Ты счастливица. Мне нравятся занозы в заднице.

Мы еще немного поболтали. Эмери рассказала мне о хозяйственном магазине ее родителей в Оклахоме и была в середине рассказа какой-то истории о продаже снаряжения парню, которого арестовали за то, что он в течение двух недель держал жену запертой в подвале, когда зазвонил мой офисный телефон. Я пошел снять трубку, но она дотянулась первой.

— Офис мистера Джаггера. Чем могу помочь? — ответила она сексуальным игривым голосом.

Пара напитков расслабили ее, сделали игривой. Мне нравилось это.

— Могу я спросить, кто звонит?

Она взяла шариковую ручку и замолчала, слушая и бездумно потирая ею нижнюю губу.

Мои глаза следили за этими движениями. Бьюсь об заклад, она хороша на вкус. У меня был внезапный порыв наклониться над столом и прикусить ее. Дерьмо. Не лучшая идея.

Но когда она подняла на меня взгляд, я все еще пялился на нее. Мне стоило прекратить, но меня застало врасплох то, как ее губы двигались, когда она говорила.

— Хорошо, миссис Логан. Позвольте убедиться, что он свободен.

Это заставило оторвать взгляд. Я помахал руками, показывая, что занят. Она придержала звонок пять секунд и затем вернулась к нему.

— Мне жаль, миссис Логан. Похоже, он вышел. — Пауза. — Нет, простите. У меня нет полномочий давать номер мобильного телефона мистера Джаггера. Но я передам, что вы звонили.

Положив трубку, она сказала:

— Знаешь, что я поняла сейчас?

— Что твой голос после пары бокалов звучит сексуальнее?

Она моргнула.

— Мой голос звучит сексуальнее?

Я сделал глоток из стакана.

— Ага. Ты флиртовала, отвечая на звонок.

— Я не флиртовала.

Я пожал плечами.

— Без разницы. Мне понравилось. Так что ты собиралась сказать о том, что поняла?

— Теперь я даже не помню. Думаю, те два напитка ударили мне по мозгам.

— И губам, — буркнул я.

— Что?

— Ничего.

— О, я вспомнила, что собиралась сказать. — Она указала на меня пальцем. — За три дня я приняла в общем двадцать звонков и видела кучу встреч в твоем календаре. Это была первая звонившая миссис. У тебя нет ни одного клиента по имени Джейн, Джессика или Джули.

— Это потому что я работаю только с мужчинами.

— Что?

Она посмотрела на меня так, словно только что я сказал, что небо фиолетовое.