Страница 25 из 195
„Средиземноморский круиз“ еще больше усугубил плачевное состояние флота. На это никто не обращал внимания, нужны были яркие праздничные мероприятия, и их „флотоводцы“ проводили, не считаясь ни с какими затратами».
Описание вице-адмирала Рязанцева, кажется, не имеет прямого отношения к гибели «Курска», который вошел в состав ВМФ России в январе 1995 года[40]. Но оно яркими красками рисует обстановку, которая царила в годы командования нашим Военно-морским флотом адмиралами Феликсом Громовым и Владимиром Куроедовым.
В это же время активно шел «распил» кораблей и судов и велись подковерные адмиральские игры. В это же время мне пришлось защищать бывшего командующего Тихоокеанским флотом и начальника Главного штаба ВМФ адмирала Игоря Хмельнова, командующего Северным флотом адмирала Олега Ерофеева, представлять интересы потерпевших по делу о гибели подводной лодки «К-159», по которому был осужден адмирал Геннадий Сучков.
Адмиралы Хмельнов, Ерофеев и Сучков в разное время реально претендовали на должность Главкома ВМФ, а эти «посадки», инспирированные тогдашними руководителями ВМФ России при деятельном участии Главной военной прокуратуры, лишили флот профессиональных флотоводцев. И хотя никто из адмиралов реальных сроков не получил, а дело Олега Ерофеева вообще не дошло до суда, в результате подковерных адмиральских игр во главе военно-морского ведомства длительное время находились некомпетентные и вороватые адмиралы.
Обстановка, царящая в стране и на флоте, дух безответственности, бесхозяйственности, воровство, страх за свои адмиральские задницы, обильно посыпанные пеплом секретности для сокрытия бардака и казнокрадства, и явились, наверное, главной причиной гибели «К-141» и экипажа.
Глава 9. Что прячет в своей книге генеральный прокурор
Устинов скрывает немало. Но есть неправда как заблуждение, есть неправда во благо, а есть умышленное сокрытие истины, иначе — просто ложь.
Вернемся к поисковой операции. 13 августа в 15:41 с «Михаила Рудницкого» было доложено, что аппарат АС-34 готов к спуску под воду. Причем еще до его погружения руководители поиска на 99 % были уверены, что на дне лежит именно «Курск». В 18:15, согласно отчету о поисках, АС-34 обнаружил засветку на экране эхолокатора и через 17 минут после этого произвел аварийное всплытие. Аппарат ударился о стабилизатор подводной лодки — об плавник, вертикально возвышающийся над кормовой частью субмарины. При этом командир визуально наблюдал ее винты.
Таким образом, местонахождение АПРК «Курск» на грунте было подтверждено через 31 час после взрыва.
Точка с координатами 69 градусов 36 минут 59,6 секунды северной широты и 37 градусов 34 минуты 28,7 секунды восточной долготы навсегда останется местом безутешной скорби и покоя.
А были ли в это время живы члены экипажа «Курска», сумевшие перебраться после взрыва в 9-й отсек?
Генеральный прокурор Владимир Устинов во всеуслышание сообщил, что нет. 23 моряка якобы жили не более 8 часов. Первое подобное заявление он сделал по РТР 27 октября 2001 года, когда подлодка была поднята со дна Баренцева моря. Его комментарий непосредственно с поврежденной субмарины сопровождал подготовленный Генеральной прокуратурой видеоматериал, впервые позволивший телезрителям воочию убедиться в ужасающих масштабах разрушений на «Курске».
Владимир Устинов предстал перед телезрителями на фоне аварийной подлодки.
«У моряков не было ни малейшего шанса спастись. В этом аду уцелеть что бы то ни было не могло… Оставшийся в живых экипаж, который перебрался в 9-й отсек, жил всего 6–7 часов… Я категорически не согласен с мнением, что была возможность спасти моряков. Смерть моряков, тела которых мы сейчас достаем, наступила от удушья. Мы имеем подтверждение тому, что лодка была полностью залита водой за шесть, семь, ну самое большое эксперты дают нам до восьми часов. Спасательная экспедиция по всем нормативным нормам, к сожалению, была уже беспомощна что-либо сделать».
27 июля 2002 года, в преддверии Дня Военно-морского флота, Генпрокурор России Владимир Устинов на пресс-конференции, которая началась с минуты молчания в память о 118 погибших моряках-подводниках, сказал:
«Я только что был с более чем 100-страничным докладом у президента Российской Федерации Владимира Владимировича Путина. Подробно рассказал ему о ходе расследования и причинах гибели атомохода. Он все внимательно изучил. Теперь вот встречаюсь с вами… Согласно выводам экспертов, все находившиеся в 9-м отсеке 23 человека погибли не позднее чем через 8 часов после взрывов. К моменту обнаружения затонувшего крейсера спасти кого-либо из них было уже невозможно».
Открываем книгу Устинова «Правда о „Курске“».
«Согласно заключению экспертов, не позднее чем через 8 часов после взрывов, то есть еще до объявления крейсера аварийным, все находившиеся в 9-м отсеке подводники погибли от отравления угарным газом».
«Погибли наши моряки-подводники, и, конечно, страна сделала бы все, чтобы их спасти. Однако, по мнению квалифицированных экспертов, через 8 часов после трагедии искать живых было уже поздно, к сожалению».
«Должен сказать, что проведено было более 200 экспертиз, по самым разным техническим и хронологическим моментам. В результате было подтверждено: увы, уже через 8 часов никого из подводников, собравшихся в 9-м отсеке „Курска“, уже не было в живых».
К слову сказать, у меня нет претензий к экспертизам, о которых упоминает Устинов, но о том, что 23 моряка жили не более 8 часов, существует лишь одна экспертиза, проведенная с участием и под руководством главного судебно-медицинского эксперта Министерства обороны полковника Виктора Колкутина[41].
И далее у Устинова: «Личный состав 6-го, 7-го, 8-го и 9-го отсеков после второго взрыва перешел в 9-й отсек, где через 8 часов погиб в результате отравления угарным газом».
Дальше эти пресловутые 8 часов фактически превратились в аксиому. Эта цифра кочевала из одного официального документа в другой, и никто не ставил ее под сомнение. А зря. В те трагические августовские дни те же адмиралы и прокуроры думали и говорили иначе.
Средства массовой информации сообщали, что с «Курском» у отряда спасательных кораблей налажен акустический контакт. 14 августа в 18:25 РИА «Новости» и Интерфакс одновременно распространили заявление командования Северного флота:
«Опасности для жизни членов экипажа атомной подводной лодки „Курск“, потерпевшей аварию в Баренцевом море, нет. С лодкой восстановлена связь… осуществляется подача топлива, кислорода и продув систем подводного крейсера».
Утром 1 5 августа информационные агентства и телеканалы цитировали представителя Главного штаба ВМФ Игоря Дыгало:
«Командование Северного флота принимает все меры по спасению АПЛ „Курск“… На лодке предположительно находятся до 130 человек. Экипаж жив, с подводниками поддерживается акустический контакт».
В 15:30 того же дня министр обороны России Игорь Сергеев заявляет: «В Баренцевом море началась операция по эвакуации экипажа подводной лодки „Курск“».
16 августа в 16:42 Интерфакс приводит слова главкома Куроедова: «Экипаж АПЛ „Курск“ жив и борется за живучесть корабля. Моряки знают, что помощь идет, и это удесятеряет их силы… Кислорода на борту корабля должно хватить до 25 августа».
17 августа пресс-служба ВМФ дает отпор западным инсинуациям вокруг «Курска». В 01:43 РИА «Новости» распространяет официальное опровержение: