Страница 110 из 195
1976 по 1978 год учился в Военно-морской академии имени маршала А. А. Гречко, которую окончил с отличием. Назначен начальником штаба 47-й бригады кораблей охраны водного района, в 1981 году — командиром 7-й бригады траления Приморской флотилии. В 1984–1987 годах служил начальником штаба Сахалинской флотилии разнородных сил, в 1987–1989 годах прошел обучение в Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил имени К. Е. Ворошилова, окончил ее в 1989 году с золотой медалью, в том же году получил звание контр-адмирала. Затем служил командующим Сахалинской флотилией разнородных сил (1989–1990), командующим Приморской флотилией разнородных сил (1990–1993). 2 августа 1993 года назначен начальником штаба Балтийского флота. С 4 апреля 1994 года — командующий Тихоокеанским флотом. В 1997 году несколько месяцев был начальником Главного штаба ВМФ — первым заместителем Главнокомандующего ВМФ. 7 ноября 1997 года указом президента Ельцина назначен Главнокомандующим ВМФ Российской Федерации. 21 февраля 2000 года присвоено звание адмирала флота. В 2000 году вместе с министром обороны Российской Федерации Игорем Сергеевым и командующим Северным флотом Вячеславом Поповым подал в отставку после катастрофы атомной подводной лодки «Курск», но президент Путин отставку не принял. В августе 2005 года произошла авария батискафа АС-28 в 70 километрах от Петропавловска-Камчатского. В успешной спасательной операции решающую роль сыграл британский аппарат «Scorpio ROV». 5 сентября 2005 года, в 61-й день рождения, освобожден от должности и уволен с военной службы.
Доктор политических наук, профессор. Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» III и IV степени, «За военные заслуги», «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» III степени и медалями.
Обвинение:
Владимир Иванович Куроедов, занимая должность Главнокомандующего Военно-морским флотом Российской Федерации с 7 ноября 1997 года, являясь ответственным за боеготовность Военно-морского флота, утвердил план проведения боевой учебы, согласно которому, в августе 2000 года Северным флотом должен был быть проведен сбор-поход кораблей флота.
Документы по подготовке и обеспечению проведения сбор-похода должны были утверждаться им. В нарушение «Наставления по оперативной подготовке ВС РФ», «Руководства по тактической подготовке ВМФ», «Организационно-методических указаний по подготовке ВМФ в 2000 году» Куроедов В. И., злоупотребляя служебными полномочиями, отменил сбор-поход кораблей Северного флота и по согласованию с командующим флотом адмиралом Поповым В. А. дал указание о проведении комплексной боевой подготовки кораблей авианосной многоцелевой группы в Баренцевом море в период с 10 по 13 августа 2000 года, которая не предусмотрена ни одним из указанных нормативных документов.
Это привело, в свою очередь, к тому, что план учений разрабатывался и утверждался не руководством ВМФ, как это требуется при проведении сбор-похода, а руководством Северного флота, что снижало уровень и качество подготовки учений, а также порядок подготовки и инспектирования боевых кораблей, участвующих в учениях.
Как следствие, в море был выпущен не подготовленный к стрельбе торпедой 65–76 подводный крейсер «К-141», ранее этой торпедой не стрелявший, с не обученным стрельбе перекисно-водородной торпедой экипажем. В результате чего погиб АПРК «Курск» и 118 членов экипажа.
Эти действия следует квалифицировать как злоупотребление должностными полномочиями, совершенное из личной заинтересованности. Личная заинтересованность заключалась в том, что Куроедов не хотел брать на себя ответственность за предполагаемые последствия неподготовленных учений.
Главком ВМФ Куроедов в крупнейших в истории современной России военно-морских учениях личного участия не принимал, их ход не контролировал, переложив ответственность на командование Северного флота.
В результате даже составленный с существенными недостатками план обеспечения учений силами спасения не был выполнен, выход в море боевых кораблей, включая подводные лодки, не был обеспечен силами спасения, что привело к тяжким последствиям.
Таким образом, Куроедов В. И., будучи должностным лицом, ненадлежащим образом исполнял свои обязанности вследствие недобросовестного отношения к ним, что повлекло гибель 118 подводников.
Имея достоверную информацию о том, что на «Курске» после взрывов в живых остались подводники, Куроедов ввел в заблуждение президента России Путина о состоянии и готовности Северного флота и ВМФ России к проведению спасательной операции, на основании чего Путин отверг предложение иностранных государств предоставить немедленную помощь для спасения людей.
По окончании расследования уголовного дела, пытаясь уйти от моральной, политической и юридической ответственности и являясь членом правительственной комиссии, Куроедов согласился с выводами предварительного следствия, сделанными на основании сфальсифицированных заключений экспертов, о том, что 23 члена экипажа, находившиеся в 9-м отсеке, жили не более 8 часов, а источником стуков SOS, которые продолжались до 14 августа, не был прочный корпус «Курска».
Таким образом, в действиях бывшего Главнокомандующего Военно-морским флотом России адмирала флота Куроедова имеются признаки преступления, предусмотренные ст. ст. 125[114], 293 ч. 3[115] УК РФ.
Мой комментарий:
Куроедов стал Главнокомандующим Военно-морским флотом России достаточно случайно. Феликс Громов уходил в отставку, и на должность главкома претендовали два адмирала: начальник Главного штаба Военно-морского флота адмирал Игорь Хмельнов и первый заместитель главкома адмирал Игорь Касатонов. Оба были опытными флотоводцами.
Хмельнов не только возглавлял Тихоокеанский флот, но и руководил крупными соединениями надводных кораблей, имел боевой опыт, в период югославского кризиса командовал соединением боевых кораблей в Средиземном море.
Игорь Касатонов — потомственный флотоводец, его отец Владимир Касатонов был первым заместителем Главнокомандующего ВМФ СССР Сергея Горшкова, но так никогда и не стал первым лицом в Военно-морском флоте. Сын командовал Черноморским флотом в самое тяжелое время, в период раздела флота, когда морякам-черноморцам пришлось делать нелегкий выбор — какой стране служить.
Иногда командующий флотом заявлял о себе как политический деятель, что раздражало президента России Бориса Ельцина и не улучшало российско-украинские отношения. Впрочем, в сохранении Черноморского флота, а также значительной части его имущества есть большая заслуга Игоря Касатонова.
Но желание стать Главкомом Военно-морским флотом подавило возможность реально оценить свою «проходимость» на эту должность: Касатонов был заведомо непроходной фигурой не только по политической составляющей, но и по возрасту. Он был моложе уходящего в отставку адмирала флота Феликса Громова всего на два года. Касатонов занялся подковерной борьбой с Игорем Хмельновым, который был значительно моложе и никогда не занимался политикой. На Тихоокеанский флот поступила команда «копать под Хмельнова», и на него по надуманным обвинениям возбудили уголовное дело в злоупотреблении должностными полномочиями. Посадить не посадили, а карьеру испортили[116].
И здесь, как черт из табакерки, появился Владимир Куроедов. Он никогда не помышлял и даже не заикался о политической деятельности, был ровесником Хмельнова, правда, в отличие от последнего, реального опыта командования крупными морскими соединениями не имел и в тонкостях подводного флота не разбирался.
В день, когда исполнилось четыре месяца со дня катастрофы на атомной подводной лодке «Курск», Главнокомандующий ВМФ России Владимир Куроедов предъявил претензии к конструкторам атомной субмарины. По его словам, непонятно, «почему при нашем запасе плавучести в 30 %, а у американцев в 12 % при подводном столкновении гибнут именно наши лодки». Вывод ясен: техническое несовершенство российского подводного флота стало причиной катастрофы.