Страница 83 из 101
незаметности он снова растворился в лесу. На этот раз, наученные горьким опытом, Вигго
преследовали его недолго, вернулись в лагерь и стали считать потери – итого, выходило, что
потерял их отряд уже более четверти от своего первоначального состава. Дело склонялось к
вечеру, но было еще светло; Фарлунд приказал начать новый штурм, поскольку было ясно, что
если они отложат атаку до следующего дня, их станет еще меньше. На этот раз в лагере никого не
осталось. Лэйн подождал, пока атакующие не полезут на стены, а затем, под дополняющими друг
друга эффектами мантры и офуды, приблизился к пиратам. На этот раз он хотел убить не просто
нескольких человек и уйти, а выцеливал предводителя. Фарлунд Полпальца, давно уже не
молодой, хитрый и осторожный пират, не спешил лезть на стены в первых рядах атакующих;
закрываясь от стрел щитом, он верхом на лошади перемещался внизу, руководя своими людьми.
Поскольку он все время двигался и был защищен доспехами, то представлял неудобную мишень
для стрельбы – и Лэйн не стал разворачивать арбалеты, а с помощью «белого призрака»
переместился на круп лошади, воткнул нож пирату в горло и тут же, снова нырнув в состояние
призрака, ушел с этого места. Смерть предводителя штурм не остановила, но привлекла внимание
тех, кто находился на земле, а не на стенах: к Фарлунду бросились, чтобы закрыть его щитами от
стрел и оказать необходимую помощь. Пользуясь этим, Лэйн развернул арбалеты, убил
нескольких и ушел, как только энтикейцы бросились к нему; спустя короткое время вернулся и
убил еще нескольких – и поступал так до тех пор, пока штурм не был прекращен и те, кто лезли на
стены, не попрыгали вниз, осознав, что поддержки и подкрепления не будет, поскольку на
находящихся внизу нападает коварный и смертельно опасный враг. Боевой дух энтикейцев упал, пошли разговоры о том, что следует возвращаться в Энно, поскольку отряд потерял уже более
половины бойцов, ни разу так и не вступив в настоящее сражение, ибо что первый недолгий
штурм, что второй – славной битвой назвать было никак невозможно: защитники Латтимы тупо
отпихивали от стен лестницы и беспорядочно обстреливали атакующих из луков, при том, не
располагая ни хорошими стрелками, ни качественными луками, они почти не повредили отряду
Вигго. Каждый из Котиков стоил, как минимум, троих защитников, и до сих пор, даже сильно
уменьшившись в числе, они легко могли бы перебить все городское ополчение и всех членов еще
не обученного отряда «Финнайры» – если бы не тот единственный враг, который чувствовал себя
среди могучих морских воителей словно лиса в курятнике.
Рассудив, что ночь в ожидании его нападения проведут без сна все или почти все
оставшиеся Вигго, Лэйн вернулся в город и отдыхал до утра. Он собирался вновь атаковать Вигго
в спину, если они, уставшие и невыспавшиеся, решат опять затеять штурм; если же они пропустят
этот день, он выцепит несколько целей следующим вечером или ночью, а может быть – и вечером, и ночью.
Командование над отрядом Морских Котиков принял сын Фарлунда Йон Три Косички –
отважный и сильный молодой воин, заплетавший свои густые рыжеватые волосы в три длинные
косы. Вместе с Котиками в середине дня Йон подошел к воротам Латтимы и вызвал на бой
«белого демона», на ломаном ильском языке он поносил далкрума, называя его трусом, навозным
червем, шудхо 11 и крысой, не способной сражаться в честном поединке. Лэйну сообщили о вызове, он дал несколько простых указаний Марнину и Таэну, после чего вышел на мост из калитки в
слегка покореженных ударами тарана воротах. Йон, вооруженный мечом и щитом, стоял на
середине моста; прочие энтикейцы находились позади него, на другой стороне рва.
Убрав руки за спину, Лэйн неторопливо двинулся вперед; Йон разглядывал его со смесью
гнева и удивления.
– Ты меньше, чем я думал. – Недовольно произнес молодой вождь, когда далкрум
приблизился на расстояние пяти шагов. Йон был выше его на две головы и весил по меньшей мере
вдвое больше; худощавое, поджарое, слегка сутулое тело далкрума не шло ни в какое сравнение с
красивым и мускулистым телом молодого варвара. Казалось, что Йон способен разорвать Лэйна
надвое, просто взяв за руки и потянув в стороны – неудивительно, что непритязательный и даже
жалкий вид противника раздосадовал северянина, жаждавшего боя с чем-то поистине могучим и
ужасающим, что в одиночку сумело уничтожить почти пятьдесят Вигго и вдвое больше –
Джадасов.
Вместо ответа Лэйн быстро вытащил из-за спины руки – арбалеты на них уже были
раскрыты – и молча выстрелил Йону в лицо. Три Косички успешно закрылся щитом, однако ноги
его при этом стали открыты, и, в то время как болт первого арбалета с глухим звуком вонзился в
дерево щита и застрял там, болт со второго пробил бедро северянина насквозь. Йон упал, Лэйн
немедленно выстрелил еще раз – в другую ногу, и в голову, как только утративший от боли
способность здраво оценивать происходящее северянин опустил щит ниже. Железный болт вошел
Йону под нижнюю челюсть; Три Косички дернулся еще несколько раз, но было видно, что это уже
агония. Его товарищи замерли, ошеломленные безмерной подлостью и коварством врага; в
наступившей тишине Лэйн что было силы пнул умирающего в голову и проорал:
– Ни чести, ни славы, ни богатства вам тут не будет, ублюдки! Что, захотели нашей
земли?! Подохните как свиньи, все до единого!
Тишина взорвалась яростными воплями, северяне рванулись к ненавистному врагу, на
посыпавшиеся на них сверху стрелы они не обращали внимания. «Белый демон» вот здесь, совсем
рядом, бежать ему с моста некуда – так им казалось. Лэйн хладнокровно выстрелил четыре раза, не сумев, впрочем, нанести врагам существенного урона, после чего надвинул на лицо птичью
полумаску и переместился в состоянии призрака за спины врагов. Четыре выстрела, новый
прыжок, еще четыре выстрела – его тактика мелких и коротких «укусов» по-прежнему показывала
себя безупречно. В итоге, потеряв убитыми и раненными еще десять человек, пираты закрылись
щитами и стали отступать к лагерю, а Лэйн, изрядно истощенный к этому моменту длительным
нахождением в состоянии «белого призрака», ушел в город, поел и снова лег спать.
Из восьмидесяти человек, пришедших под стены Латтимы, осталось менее тридцати,
половина из которых была ранена; после недолгого совещания энтикейцы решили уходить
обратно в Энно. Лэйн проснулся под вечер, узнал, что вражеский лагерь покинут и приказал
Хейле и Калилу готовиться к очередному путешествию. Прежде, чем отбыть из города, он
отправил Джайка Раммона на юг, а Кервина Интарлида на северо-восток – собирать сведения о
Лилии и Коршунах; Марнину и Таэну он велел возобновить тренировки «Финнайр», добавив в них
ежедневные упражнения в верховой езде.
Лэйн и его спутники выехали из города уже в темноте и двигались по дороге до середины
ночи, но так и не догнали отступающих энтикейцев: похоже, те вовсе решили не останавливаться
в эту ночь. Лэйн пожалел лошадей, встали лагерем. Не считая времени, потраченного на убийство
Йона и на последующий недолгий бой, Лэйн продрых весь предыдущий день и поэтому спать ему
не хотелось; он отправил Калила на боковую, а сам сел у костра. Развешанные вокруг лагеря
офуды с заклинаниями обнаружения должны были предупредить далкрума, если к ним
приблизится кто-нибудь посторонний. Хейла тоже осталась у костра – поговорить с героем ей
хотелось больше, чем спать. Они общались и раньше, в дороге и на стоянках, во время охоты на
Джадасов Эдвульфа и во время первой поездки в сторону Энно – больше по делу, но не только: 11
Мелкий и слабый демон, похожий на темный сгусток. Не способен всерьез навредить человеку, но