Страница 13 из 97
— Может быть. — Марк пожал плечами. — Но об этом у нас редко вспоминают. В Хаосе
нас до сих пор считают мятежниками. Ну а мы считаем их теми, кто они по своей природе и есть
— то есть обыкновенными демонами. Вернее, необыкновенными. Очень злобными и опасными
демонами. Настолько хитрыми демонами, что они могут легко вкрасться в доверие к какому-
нибудь неопытному аваллонцу…
— Ладно-ладно, будем считать, что ты меня предостерег и вернемся к Бенедикту. Под его
именем я вижу еще одно. У него что, был сын?
— Да, Эльгант. Бенедикт долго не хотел знакомить его с Семьей. Но в конце концов ему
пришлось это сделать — когда Амбер рухнул и мы переселились сюда, в Аваллон. Чтобы вернуть
себе способность управлять Отражениями, всем амберитам пришлось пройти Лабиринт Корвина.
И Эльганту тоже.
— Я вижу рядом с его именем крестик. Он тоже погиб?
— Да, и не так давно. Лет пятьдесят назад.
— При каких обстоятельствах?
— В его корабль ударила молния.
Поскольку Марк замолчал, я посчитал необходимым спросить:
— И все?
— И все. Корабль сгорел. Эльгант тоже.
— Прости, но мне почему-то кажется, что тут что-то не так…
23
— Это кажется не тебе одному. — Успокоил меня Марк. — А учитывая, что с помощью
Камня Правосудия можно управлять погодой, мне лично совершенно ясно, откуда тут растут уши.
— Камень Правосудия все еще у Мордреда?
— Конечно.
— А что он не поделил с сыном Бенедикта?
— Ничего. Но достаточно и того, — хмыкнул Марк. — Что мы с Эльгантом были
друзьями.
— Понятно. Если все это правда, почему Мордред до сих пор еще жив? На нем вон
сколько смертей…
— Потому что в нашей Семье никогда никого не судили. Разве что заочно или уже
мертвого пост фактум. Все всё знают, но никогда ничего нельзя доказать. Даже если ты
предъявишь видеопленку с записью, на которой Мордред лично убивает Эарона и Роберта, а
также низводит молнию на корабль Эльганта, никто эту видеопленку в качестве доказательства не
примет, поскольку, в принципе, ты мог наколдовать ее пять минут тому назад.
— А кто они такие?
— Кто?
— Видеопленки.
— Потом как-нибудь объясню.
— А кроме них что мы еще умеем наколдовывать?
— Что угодно. Я не очень хороший колдун. — Марк пожал плечами. — Но ты, если
захочешь, научишься. После того, как пройдешь Лабиринт.
— Знаешь, папа, у нас в Киммерии к колдунам относятся очень плохо, но после того как
ты сказал, что яд, которым отравили лучшего воина во вселенной — это тоже оружие, я думаю,
колдовству мне нужно научиться обязательно. Хотя бы для того, чтобы меня самого кто-нибудь не
траванул.
— Молодец. — Отец одобрительно похлопал меня по плечу. — Продолжай думать в
таком же ключе, и у тебя появится шанс выжить в нашей семье.
— А сложно пройти Лабиринт?
— Сложно, но если ты действительно мой сын, справишься. Главная сложность в том, как
к Лабиринту попасть. Видишь ли, единственный путь в место, где… эээ… находится Лабиринт,
расположен прямо под королевским дворцом.
— И Мордред его охраняет?
— Поскольку он король, это вроде как его прямая обязанность.
— Папа, у меня идея.
— Какая?
— Не знаю, может она тебе не понравится…
— Только если она насквозь глупа. — Предупредил меня отец.
— Хорошо, тогда скажу. Давай я приду в Аваллон и заявлю, что я — не твой сын, а,
например… например, сын Эльганта. Ведь никто точно не знает, от чего он на самом деле погиб.
Во всяком случае, притворюсь, что лично я этого не знаю и никого ни в чем не подозреваю.
Попала молния в корабль — ну что ж, бывает. Нас с тобой вроде как ничего не будет связывать и я
буду твоим козырем в рукаве.
— А мысль совсем даже не дурна! — Похвалил меня Марк, смахнув скупую мужскую
слезу. — Да, сынок, в тебе явно видна наша кровь!
Вот так мы и познакомились с батей. Сначала я был ему врагом, потом его пленником, а
под конец стал тайным союзником. Как настала пора возвращаться, собрал я манатки и почапал
обратно в болото.
Как только в болото зашел, окружили меня орки. Углук вперед выходит и подозрительно
меня оглядывает.
— Твоя от других людей бежал?
— Нет, — говорю. — Сами отпустили. Удалось уболтать ихнего короля. Теперь он свои
войска назад отведет, и половину вашей земли назад вам вернет.
— Половина — мало. — Возражает Углук. — Нам вся земля надо и еще надо!
— Если хочешь воевать с ним — воюй на здоровье. — Отвечаю. — Хоть до тех пор воюй,
пока он вас окончательно не истребит. Но Аваллон чужую землю для тебя завоевывать не станет.
Радуйся тому, что вам хотя бы половину вернули.
24
— Обманул! — Злится Углук. — Обманул! Плохие переговоры! Съедым твоя!
— Дурак, — смеюсь. — Если вы меня съедите, кто наступление аваллонцев остановит?
Кстати, они уже начали жечь ваши болота или ждут пока?
— Ждут что-то. — Углук глаза в землю опускает. — Людей много-много. Стреляют.
— Это они меня ждут. А если не дождутся, все эти «много-много» в ваши болота пойдут.
Поэтому давай-ка поспешим.
И мы поспешили. Как только заметили меня с наблюдательной вышки, засуетились.
Подхожу к заставе, а у самых ворот Никос Эрбеш ждет. В одной руке — кружка с пивом, а другой
лошадь за уздцы держит.
— Здорово, командир! — Говорит. — Как ты появишься, приказано передать, чтоб
немедля в генеральский штаб ехал.
— Не пори горячку, — отвечаю, пиво из рук Никоса принимая. — Сначала помыться и
выспаться следует.
— Если ты не придешь, через неделю наступать приказано!
— Подумаешь тоже — неделя! Успеем. А насчет наступления — передай всем, что оно
отменяется.
— Это ж Ланцелотов приказ! — Шепчет Никос. — С тебя ж голову снимут, если что не
так окажется!
— Не снимут. — Смеюсь.
С утра пораньше на лошадь сажусь и еду к своему генералу. Хотя, впрочем, если я — сын
принца, то какой он мне генерал? Вассал моих родичей, пусть даже старейший и вернейший.
Думая так, скачу по дороге, во весь рот ухмыляясь.
Приезжаю. Встречает меня в штабе Ланселот, а с ним еще один типчик. Я его физиономию
среди отцовых карт видел, но даже и без карт узнал бы. Знаменитый принц Джулиан в своих не
менее знаменитых белых доспехах. Взгляд острый — не глаза, а будто бы два стилета.
Отдаю честь, докладываюсь. Так мол и так. Туземный царек Заур-ас-Эллепа-Кииут-
Меидульф-ас-Зума пришел в ужас, узнав, что привлек своими действиями внимание
могущественного Аваллона. Он немедленно уводит войска на юг, возвращает оркам их земли и
смиренно надеется на то, что не слишком разозлил аваллонских принцев своими необдуманными
завоеваниями.
Пока я говорил, нарастало во мне ощущение, что слушает меня Джулиан в пол уха, потому
как сам я интересен Джулиану гораздо больше, чем мой рассказ.
— Так это он и есть? — Спросил принц у Ланселота. Сообразив, что речь идет обо мне, я
сделал морду кирпичом.
— Да, это он. — Кивнул Ланселот.
— Рад познакомиться с вами. — Вкрадчиво обратился ко мне Джулиан таким мягким,
таким дружественным голосом, что сразу стало ясно: в чем-то он меня подозревает. — Ланселот
много о вас рассказывал… и Оттон упоминал…
Ага. Вот значит как. Ланселот рассказал ему обо мне, Джулиан заинтересовался и связался
с Оттоном. А уж Оттон ему про меня много чего мог поведать… И про мою силу, и про то, как я, в
пиратском замке едва ли не в фарш изрубленный, уже через три недели бегал и прыгал, будто бы
ничего не было…