Сам ты Любаша

— Я нашла портал, случайно, мне повезло… наверное. Ты… ты поможешь мне? — голос девушки дрогнул, черные глаза перестали быть похожими на завораживающие бездонные колодцы, подозрительно увлажнились и приобрели умоляющее выражение. — Ты не прогонишь меня? Разрешишь остаться…

— Да, пожалуйста… Оставайся, конечно, если хочешь, — поспешно ответил Кирилл, чуть путаясь в словах и стараясь не заикаться. Вечер сюрпризов все никак не желал заканчиваться… возможно, и это было еще только начало. Чёрти что просто, охренеть, что происходит.

— Только я послезавтра улетаю… на игру в Петербург. Придется тебе тут одной пожить немного. С собой тебя взять никак не получится, — чуть увереннее продолжил Кирилл, поймав испуганный взгляд, — полностью исключено. Хотя бы потому, что у тебя паспорта нет. Нет же?

— Что это такое? — с недоумением спросила Любава.

— Ясно всё с тобой. Плохо, что его у тебя нет, ну ладно. А лет тебе сколько?

А то еще в педофилии заподозрят.

Казалось бы, он не говорил этого вслух, но…

— А что такое педофилия? — хихикнула Любава. Как будто на самом деле прекрасно это знала.

— Да я ничего такого не хотел… просто…

Чертова ведьма, она мысли читает?

— Только некоторые, двадцать мне… было в моем мире. А так я на самом деле старше тебя, больше чем на тысячу лет.

— Понимаешь, Любаша, дело просто в том, что ты будешь считаться моей девушкой, раз живешь со мной. Иначе этого просто не объяснишь. А по нашему… ммм… законодательству из-за связи с несовершеннолетней у меня может быть куча проблем. Даже если на самом деле у нас ничего и нет… совсем. Но если тебе двадцать, или тысяча двадцать… выглядишь моложе, кстати, то проблем нет.

— Странными вещами у вас люди занимаются. У нас мяч только детишки пинают, и то редко, когда дел по хозяйству нет, — с легким смешком сказала Любава, наблюдая за происходящим на экране. Включать ей футбол было не самой удачной идеей, фильм какой-нибудь больше подошел бы, «Властелин колец» или «Гарри Поттер».

Или «Американский пирог» — на нее смотреть окажется намного веселее, чем на экран…но не стоит, да…

Но Любава пожелала посмотреть, что такое футбол, и попытаться понять, что в нем находят далекие потомки.

Если она может веселиться и пытаться его подколоть, возможно, не так все и страшно. Хорошо бы именно так оно и оказалось и смутные нехорошие предчувствия себя не оправдали. Еще бы узнать, так, на всякий случай, зачем и от кого Любава бежала из своего родного мира. И не явится ли он, или она… или оно, сюда за ней. Особенно оно нехорошо звучит, какой-то совсем хреновый поворот сюжета намечается. Герои ужастиков, как топовых, так и категории «В» имеют одно общее качество — до титров в большинстве своем не доживают.

— Любаша, — что она на самом деле Любава Кирилл, разумеется, сумел запомнить, но ему больше нравилось звать ее именно так. — А ты зачем к нам вообще пожаловала? Если не секрет… и если секрет, поделись уж, пожалуйста.

— Сбежала от отца. Он хотел… — спустя долгое время (казалось, она решила проигнорировать вопрос) неохотно ответила Любава, глядя куда-то в сторону, и опять замолчала на полуслове.

Как же не хочется говорить… и насколько дико оно прозвучит в этих цивилизованных, просвещенных и гуманных реалиях. На первый взгляд. В более же сильном приближении, как она уже давно знает, люди одинаковы во все времена и своей тьмы везде хватает. Где-то она сразу в глаза бросается, а где-то лучше замаскирована толерантностью и гуманизмом, вот и вся разница.

Мой любимый папа (я правда его любила и сейчас люблю, наверное… хотя не знаю). Он уже не человек после стольких веков, оценивать его по человеческим меркам нельзя и любить… сложно. Сам он тем более давно любить разучился. Рано или поздно и я стану такой же… и пойму его.

Ратмир хочет завести наследника… со мной. Потому что так надо. Он точно родится великим волхвом. Ратмир хочет сделать это на ритуальном камне в капище, стать моим первым мужчиной то есть и зачать со мной ребенка.

Сказать такое малознакомому мужчине тяжело, а знакомому еще труднее.

Интуитивно догадавшись, как можно замять неприятный разговор, да и просто соскучившись по человеческому теплу, Любава придвинулась ближе и положила голову Кириллу на плечо. Он уронил пульт на пол и замолчал на полуслове, глубоко вдохнув. Касающиеся теперь его лица волосы Любавы пахли чем-то странным и незнакомым, вызывающим легкое головокружение… хотя, возможно, оно и не от этого совсем. Девчонке просто захотелось на что-то опереться — живое, теплое, материальное и по её мнению безопасное, вот и все. Того и гляди уснет. Сосчитав про себя до двадцати, Кирилл осторожно скосил глаза на ставшее безмятежно-спокойным лицо квартирантки. Необычно длинные ресницы сомкнулись, отбрасывая тень на покрытые легким пушком щеки. А ему, к сожалению, наоборот, спать окончательно расхотелось, хотя завтра придется рано вставать. И почему Любаше никто не объяснил, что прижиматься всем телом к посторонним мужчинам не следует, у них же там должно быть строгое воспитание.

Может она еще и боится спать одна?

Похоже, жанр происходящего этим совершенно из ряда вон выходящим вечером экшена опять поменялся… на комедию типа той, где несчастный герой в похожей ситуации бегал рубить дрова — название из головы вылетело. Только он дрова и топор не держит за ненадобностью, придется что-то другое придумать. Хотя известно чего: на порнохаб зайти и… гораздо проще и эффективнее, чем дрова рубить, в комедии такого не показали, ибо не смешно.

Расслабиться и заснуть, наслаждаясь ощущением защищенности, Любаве не позволил вдруг ставший холодным как лед амулет на груди. Что могло означать только одно — Ратмир узнал, где она.

Что же делать… Что же делать…

Любава не была склонна к бунтарству до сегодняшнего дня или просто не сталкивалась ни с чем настолько неприемлемым. Не делать того, что считает необходимым Ратмир, всегда было превыше ее сил. Реши он просто принести дочь в жертву равнодушным богам, вонзив ритуальный нож в сердце на том самом камне, она бы поплакала и смирилась. Но такое… И он вот-вот заберет ее, Ратмир сможет. Что же… да, кажется, она придумала, что сделать. Как досадить Ратмиру и разрушить его идеальный план… или испортить, по крайней мере.

— Кирилл, — Любава стремительно встала на ноги, увлекая его за собой.

— Что… что случилось? — резкие перемены в настроении девушки и ее неожиданные действия каждый раз сбивали с толку. Минуту назад она почти спала… прижимаясь грудью к его плечу, между прочим. Нехорошо с ее стороны, вообще-то, искушать без нужды. А теперь с нездоровым блеском в глазах и с раскрасневшимися щеками опять вплотную прижимается к нему, совершенно не парясь о личном пространстве. Да что же это такое то. У обычной девушки, ведущей себя подобным образом, можно было ненавязчиво поинтересоваться, не хочет ли она случайно большой и чистой любви, на сеновале. Без кузнеца, естественно. Только Любава, мягко говоря, не вполне обычная девушка, хотя ведет себя, как обычная. Ей Богу, так не честно.

Не отодвигаясь, Любава положила руки на плечи Кириллу, удерживая, хотя он и не пытался отстраниться, и, чуть глотая окончания слов, наконец заговорила:

— Ты… сделаешь кое-что для меня, ладно? Мне очень это нужно, правда.

— Чего? — по прежнему не понимая, что она от него хочет, Кирилл машинально положил руку ей на талию и тут же убрал. — Что такое важное я могу для тебя сделать? Даже не представляю…

— Помоги мне потерять девственность… пожалуйста. Мне очень нужно это сделать… прямо сейчас, — понизила голос Любава, почти перейдя на шепот. Ее и без того излишне румяные щеки вспыхнули еще ярче.

— Что… — Кирилл поперхнулся непонятно чем. Сильнее, чем при своем появлении, Любаве, конечно, уже никогда не удастся его шокировать… но инопланетяне продолжали периодически прибывать новыми партиями, и наверняка вот-вот прилетит какой-нибудь архангел. В их именах он несколько путался, но не суть.