Melissa

Сейчас их подобие армии насчитывало чуть более шестидесяти вампиров. Новообращенные неплохо поднатаскались за это время, что не могло не радовать. Ослепленные силой и мнимым могуществом, они постараются сделать всё для победы.

В мире вампиров не должно быть места политике — именно так рассуждал младший Сальваторе. Этот удел стоит оставить людям. Вампирам же следует свободно существовать и жить в свое удовольствие. Вся эта иерархия — пережитки прошлого. До сих пор непонятно, как Вольтури могут удерживать свою власть на протяжении стольких лет. Более того, постоянно увеличивают влияние за пределами Италии. Франция, Германия, Англия, Польша, Швеция — все эти страны уже добровольно или принудительно признали этот клан королевским, главным среди остальных.

— О чем задумался? — прерывая затянувшуюся тишину, спрашивает Деймона.

— О том, как мы будем убивать Аро, — хмыкает Стефан, предпочитая не впускать в свои мысли старшего брата.

— Нас спасёт только импровизация и эффект неожиданности.

— Через неделю в Тоскане будет жарко, — лицо мужчины озаряет хищная улыбка. Он надевает куртку, намереваясь немного развлечься: полдня без убийств — это досадное недоразумение нужно срочно исправить.

— Удачной охоты.

— Ага, — бросив короткую фразу, Стефан хлопает дверью, оставляя Деймона одного.

Разговор с братом оставил неприятный осадок. Не этого, совсем не этого он добивался, вызывая поток откровений у единственного по-настоящему близкого человека. Младший Сальваторе давно уже стал загадкой, шарадой, которую невозможно разгадать. Даже дневники, в которых содержались его мысли, не могли в этом помочь.

Первое время после обращения они были вместе, постепенно принимая новых себя. Затем жили долгое время, не общаясь и никак не взаимодействуя, видимо, это и наложило свой отпечаток. С каждым годом братья всё больше отдалялись друг от друга, увеличивая пропасть между ними. А после убийства Елены Деймон вообще пересмотрел взгляд на многие вещи и стал иначе рассуждать. Но, как бы то ни было, он любил брата, дорожил им, потому что семья для него — не пустой звук.

Месть Вольтури служила объединяющим фактором на данный момент. Они стали больше общаться по сравнению с предыдущими годами, возможно, если кампания будет успешной, то братья потихоньку смогут наверстать упущенное, наладив отношения.

Что ж, а пока остается только работать надо собой, тренироваться и хорошо питаться. Осталось так мало времени. Совсем скоро всё решится.

***

Третьего декабря природа одарила Флоренцию и близлежащие окрестности первым снегом. А к утру следующего дня белоснежное полотно усеяло крыши домов, улицы и деревья. Погода действительно радовала и баловала жителей городка.

Старший Сальваторе не спал всю ночь, а затем отправился на охоту: он пил кровь до тех пор, пока ставшее уже привычным жжение в дёснах не сошло на нет.

Майклсон предложил прийти на поле битвы чуть раньше, дабы занять более выгодную позицию. Никто не стал спорить с его решением.

Никлаус и его десять гибридов, Виктория с новой игрушкой по имени Райли, Лоран и еще парочка тех, кому они смогли найти кольца для нахождения на солнце, Стефан, Владимир и двадцать их приспешников, пятнадцать новообращенных, в том числе и Кэролайн, ни на минуту не отходящая от Энзо, девять опытных соратников-друзей старшего Сальваторе, и, собственно, сами братья — все они направились в Тоскану: на то самое место, где проходили их тренировки на протяжении месяца.

Обычно беззаботные новообращенные сегодня были серьезны и напряжены. Их можно было понять: не каждый день в их жизни происходит что-то настолько глобальное.

Отряд прибыл на место к 11:30. В их распоряжении было целых полчаса. Слишком много и слишком мало одновременно. Клаус решает взять слово.

— Друзья, — начинает гибрид, — сегодня знаменательный день. День, когда мы с Вами можем кардинально изменить ход истории.

Стефан усмехается и скрещивает руки на груди, с мнимым интересом ожидая продолжения речи.

— Более трех недель мы готовились к бою с нашим соперником — кланом Вольтури. Клан, который возомнил, что может вершить наши с Вами судьбы. Клан, который решает, кому жить, а кому нет. Этого ли Вы ждали от вечной жизни?

Раздается многочисленное «нет».

— Никто не имеет права указывать нам, как следует поступать, жить, охотиться. Прежде всего, мы сегодня боремся за свободу. Вольтури давно следует показать, что и от их власти можно избавиться, если подойти грамотно к этому вопросу. Помните, что от каждого из вас… Я повторюсь: от каждого! Зависит исход сегодняшней битвы.

Никлаус на мгновение затихает, давая толпе время осмыслить сказанные им слова.

— Все мы здесь собрались по разным причинам. У кого-то забрали любимых.

Деймон и Виктория, не сговариваясь, отводят взгляды и опускают головы вниз.

— У кого-то забрали власть, территории, уважение и статус.

Стефан и Владимир гордо смотрят вдаль, делая вид, что как раз-таки их статус находится на законном месте.

— А кто-то просто хочет, чтобы было равноправие и свобода действий. Никаких отчетов, правил, законов.

Младший Сальваторе удовлетворительно кивает, соглашаясь с этим пунктом.

Майклсон, конечно, лукавил. Он не хотел свободы действий для всех вампиров. Но для воодушевления и поднятия настроя своих союзников можно было пойти на небольшую ложь, в любом случае, сейчас она никакого вреда не принесет. Пусть сражаются за идею.

— Всё это должно придавать нам уверенность и силы. Никакой самодеятельности: действуем так, как было изначально обговорено. Не геройствуйте, это ни к чему. Помните, правда нашей на стороне.

На этой пафосной ноте гибрид заканчивает свою речь и подзывает самых старших и опытных к себе, дабы отдать последние указания.

— Сегодня мы получим всё или ничего, — говорит он.

— Не поддавайтесь на провокации, — добавляет Деймон, зная излюбленную привычку старейшин выводить соперника из равновесия.

— Пришло время забрать своё, — демонстрируя удлинившиеся клыки, произносит Владимир, обращаясь больше к своему другу, нежели к союзникам.

— Если уничтожим верховных, то добить остатки черных плащей не составит труда, поэтому делаем всё, что в наших силах. Справился сам — помоги другому. Только так и никак иначе, — эти слова принадлежат гибриду.

Еще несколько минут они обсуждают детали и ключевые моменты, а затем расходятся, занимая свои места. Те, кто были старше, теперь стояли впереди менее опытных бойцов.

В ожидании Вольтури каждый погрузился в свои мысли.

О чем можно думать в такие моменты? Этот день мог стать как началом новой жизни, свободной от предрассудков и власти королевского клана, так и концом их существования.

Деймон понимал, что не мог поступить иначе. Не мог простить, понять и забыть тот факт, что у него забрали его любимого человека. Вампир был уверен, что сами Вольтури поступили бы также, окажись они на месте Сальваторе. Лучше попытаться что-то предпринять, нежели просто жить отшельником, оставшись один на один с вечностью. Бой за неё. Для неё. В честь неё. Елена Гилберт — это имя не покидало голову мужчины очень давно, не покинет и сейчас.

Стефан размял плечи и огляделся по сторонам: пока ничего не намекало о приближении черных плащей. Этот долгожданный день настал. Энергия била через край, хотелось поскорее приступить к самому интересному. Мрачные мысли вампир гнал прочь, не позволяя им посеять зерно сомнения относительно успешности их кампании. Они выживут, победят, и, возможно, его жизнь станет чуточку разнообразнее и веселее. График: секс-кровь-убийства порядком надоел. А вот сражение с тем, кто держит в страхе множество вампиров, способно устроить нехилую встряску.

Предводители румынских вампиров вместе со своими бойцами стояли чуть поодаль от остальных. Они никогда не смешивались с толпой, продолжая по-прежнему считать себя некой элитой, отдельным классом. Стефан и Владимир не просто желали забрать свое, нет. По их мнению, клан Вольтури следовало стереть в порошок, предать имена всех приспешников забвению.