Melissa

Дарио. Вот, кому принадлежит этот голос. Слух постепенно возвращается. Значит, это он дал ей свою кровь. Интересно, зачем? Это способно забрать боль?

— Джеймса я казню утром лично. Он поплатится за каждую рану на твоем теле.

А, соперник Деметрия. Как же все-таки вампиры похожи на людей. Конкуренция присутствует даже в мире вечной жизни. И она в разы жестче, нежели у простых смертных. Только не совсем понятно: почему страдает кто-то третий? Возможно, потому, что на слабом проще отыграться.

И тут в памяти всплывает один немаловажный момент: Пауло! Что с ним? Он лежал, не двигаясь, когда Мел в последний раз видела его. Где он? Его же не накажут?

— Пауло… — хрипит Норманн, сделав огромное усилие над собой.

— Наконец-то, — Вольтури плевать, что первая реплика ее совсем не связана с ним: заговорила — уже хорошо.

Раны перестали кровоточить, некогда изумрудное платье разорвано и залито, теперь уже запекшейся, багровой жидкостью. Но Дарио прекрасно знает, что его кровь исцелит девушку в течение получаса. Он уже и не помнил, когда в последний раз спасал кого-то подобным образом. Сердце девушки билось уже гораздо спокойнее, пульс приходил в норму.

— Пауло жив, оклемался после того, как ищейка сломал ему шею.

Мужчина слышит, как Мелисса выдыхает с облегчением. Ей в очередной раз удалось удивить его: находясь на грани смерти, интересуется состоянием друга. Достойно уважения. Судьба оказалась очень щедра по отношению к нему, одарив таким человеком.

Боль отступает. Мел поворачивает голову сначала налево, затем направо и понимает, что лежит на коленях первородного, также отмечая, что в подземелье они находятся одни.

— Кто победил? — интересуется она после нескольких минут пребывания в полной тишине.

— Джейн, — ничуть не удивляясь её вопросу, отвечает Дарио.

Кровь вампира разливается по организму, смешиваясь с человеческой и восполняя потери. Раны на шее уже практически не видны, только рубцы на груди пока никак не желают затягиваться. Зато Мелисса чувствует, что правая часть почти в порядке, и она может даже пошевелиться, что, собственно, Норманн и делает, пытаясь подняться и занять сидячее положение. Вольтури понимает намерения девушки и помогает ей с осуществлением плана. Через пару мгновений Норманн сидит, опираясь спиной о каменную стену: так намного легче.

— Дарио.

— Да?

— С этим нужно что-то делать.

— С чем именно? — вампир не сразу понимает, к чему клонит Мел.

— Я никому не могу дать отпор. Нужно осуществить то, что планировали. Нельзя оттягивать это вечно.

Разум окончательно прояснился. Голос, слух, обоняние и зрение полностью восстановились. Небольшая слабость до сих пор, правда, разливается по телу, но её можно терпеть.

— Может, подождем утра?

— Утром ничего не изменится, ты ведь сам понимаешь.

Мужчина поднимается сам и помогает сделать то же самое Мелиссе. Придерживая ее за талию, он ставит девушку на пол, а затем подхватывает на руки и направляется на выход из подземелья. На их пути встречается стражник, которому Дарио велит привести любого смертного из бального зала. У Норманн нет желания спорить по этому поводу: не сейчас.

Вольтури медленно шагает по коридору, направляясь в свою комнату. В замке еще слышится шум и гам, видимо, пиршество в самом разгаре. И раз там есть смертные, то значит и все остальные вампиры приступили к долгожданному ужину.

— Выглядишь, как вампир после первой охоты, — глядя на лицо, запачканное кровью, замечает Дарио. Он открывает дверь в спальню и аккуратно кладет девушку на кровать.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты мастерски делаешь комплименты? — слегка улыбнувшись, иронизирует Мелисса.

Верховный качает головой и отправляется в ванную. Обмакнув полотенце в теплую воду, он возвращается к Мел и, присев на кровать, смывает с её лица и груди запекшуюся кровь. Тело с радостью избавлялось от стянутых ощущений.

Раздается стук в дверь и в комнате появляется тот самый прислужник, которого они встретили на выходе из подземелья. Рядом с ним стоит худощавый мужчина со взглядом затравленного зверька. Охранник подталкивает его поближе к своему господину и, уточнив, требуется ли от него что-то еще, застывает в ожидании ответа.

— Постой за дверью, когда понадобишься — позову, — подходя ближе к смертному, говорит Дарио.

Член клана кивает и мгновенно покидает спальню. Вольтури смотрит на жертву, не сводя глаз.

— Как тебя зовут?

— Давид, — дрожа как кленовый лист на ветру, отвечает мужчина.

— Ты не будешь двигаться, пока я тебе не разрешу.

— Я не буду двигаться, пока ты не разрешишь.

— Так что ты натворил, Давид?

Ответа не раздается. Жертва отводит глаза, а Мелисса, принявшая сидячее положение, молча наблюдает за происходящим. В отличие от Джеймса Дарио и пальцем не тронул смертного, а всего лишь разговаривает с ним тоном учителя.

— Ну и?

— Я убил жену за то, что она изменила мне с каким-то пекарем.

Мел застывает в изумлении: значит, Вольтури не лгал, ранее говоря о том, что их жертвы на этом балу — преступники, чей приговор уже давно подписан.

— И как ты убил свою супругу?

— Пырнул ножом, — вдруг усмехается Давид.

— Тебе смешно? Почему?

— Она так забавно корчилась от боли и совсем не хотела умирать. Пришлось нанести еще девять ударов, чтобы Сара заткнулась.

Мелисса встает с кровати и, преодолевая слабость, подходит к человеку. Такому же, как она сама. В его глазах нет раскаяния: только страх от непонимания, что же с ним будет дальше, ведь стены тюрьмы сменились стенами незнакомого до этого момента замка.

— Ты ведь понимаешь, что натворил? Убил любимого человека, — всматриваясь в лицо мужчины, теперь вопрос задает Норманн.

— Будь у меня возможность отмотать время назад, я бы поступил так же, милочка, — ёрничает Давид, напрочь забывая о Дарио, который стоит позади него.

Вампир тут же впивается клыками в шею мужчины, делая два больших прокола на коже. Преступник вскрикивает не то от боли, не то от неожиданности. А может, и от того и от другого одновременно.

— Ты не можешь вершить человеческие судьбы, Давид.

— А он может? — оклемавшись от укуса, спрашивает человек.

Вместо ответа Дарио просто повторно кусает убийцу в то же самое место, а затем отрывается от шеи жертвы.

— А я могу, — облизываясь, отвечает Вольтури и жестом манит Мелиссу к себе.

На негнущихся ногах девушка подходит к верховному, вставая позади убийцы, который даже не предпринимает попыток убежать или как-то изменить свою участь, находясь под внушением.

— Никто не заставляет тебя убивать его, просто сделай пару глотков, поняла? — заправляя платиновые волосы за уши Мел, шепотом говорит Дарио.

Поднявшись на цыпочки, Норманн припадает губами к ране, отмечая, что запах от мужчины исходит не самый приятный. Вкус металла остается во рту после первого глотка. Её передергивает от отвращения. Мгновенно срабатывает рвотный рефлекс, и девушка просто хочет избавиться от того, что буквально несколько секунд назад поступило в организм.

— Терпи, давай ещё, — видя борьбу Мелиссы с самой собой, наставляет Вольтури.

Несмотря на комок, который образовался в горле, она всё же делает пару глотков и отстраняется от шеи Давида, вытирая рот рукой. Казалось, на этом её страдания должны были закончиться, но судьба решает сделать все по-своему.

Дарио видит, как Норманн замирает и несколько секунд не двигается.

Мелисса чувствует необъяснимое жжение в области груди. Дышать невозможно. Она напоминает самой себе рыбу, выброшенную на берег: еще жива, но без водной среды её конец очень близок. Кажется, что кто-то закрутил потуже гайки механизма, позволяющего поступать кислороду в легкие. Черная пелена застилает глаза, уши закладывает, Мел лишается всех рецепторов, позволяющих что-либо чувствовать.

Ноги не держат, Норманн просто рухнула на пол, если бы не Вольтури, вовремя подхвативший тело девушки, которое было охвачено судорогой. Еще пара движений и Мелисса обмякает в руках верховного, потеряв сознание.