Страница 21 из 25
Меньщиков описывает Васильева резко неприязненно: «Как человек Васильев являл смесь нахальства, хитрости и тупости – всего в изрядном количестве; изрытая оспинами красная фельдфебельская физиномия с щетинистыми усами и рыбьими глазами вполне отвечала его натуре сыщика, злого, дерзкого, бесцеремонного»[256]. Стоит отметить, что Меньщиков перечислял лишь отрицательные стороны личности начальника минского ГЖУ, абсолютно игнорируя положительные. Эпитеты, описывающие лицо, явно намекали на пороки Васильева: пьянство, обжорство, ограниченность. Говоря о профессиональной деятельности Васильева, Меньщиков также не мог сдержать презрения: «…в угоду Зубатову разводил независимых, после многочисленных обществ хвалился в 1903 году: теперь у меня в руках вся минская организация»[257].
А. И. Войлошников, чиновник особых поручений
В «Черной книге» находится место и для Александра Ивановича Войлошникова (сер. 1870-х – 1905), занимавшего при Зубатове должность чиновника особых поручений. Его личность примечательна тем, что он был «вторым я» самого начальника Московского охранного отделения. В конспиративных или каких-либо других целях Войлошников не раз представлялся Зубатовым и действовал от его имени. «Войлошникову, любившему рисоваться и важничать, давали преимущественно выходные роли: он принимал “за начальника отделения” многочисленных посетителей, ездил для переговоров с официальными лицами, распоряжался на обысках, руководил переписями участников сходок и так далее»[258]. Как и многих, Меньщиков описывает Войлошникова умственно ограниченным и заносчивым чиновником, выдвинувшимся благодаря карьеристской хватке и чутью. Однако тот факт, что Войлошников не без успеха проводил расследования довольно крупных беспорядков (например, на Прохоровской фабрике[259]), а также имел собственную агентуру, говорит об обратном.
Интересно, что бывший секретарь Союза рабочих табачного производства Фёдор Богданов-Евдокимов в воспоминаниях, написанных в 1923 г., называет Войлошникова создателем зубатовского движения: «Чувство самосохранения или материальная необеспеченность заставили ряд рабочих, в том числе Афанасьева, Слепова, Красивского, Соколова и некоторых других, соблазниться на предложение охранки и стать в ряды врагов рабочего движения, строго сохраняя это в тайне от других рабочих. При помощи их Войлошниковым и была создана так называемая Зубатовская организация в Москве»[260]. По свидетельству Богданова-Евдокимова, Войлошников занимался контролем и запугиванием рабочих-зубатовцев: «Однажды без ведома руководителей была созвана совещательная комиссия рабочих-табачников и в своем заседании приняла постановление с выражением недоверия своему руководителю Красивскому. За это члены комиссии были вызваны в охранку, где Войлошников, после угроз, что за своеволие члены комиссии могут попасть в большие неприятности, читал до глубокой ночи своим невольным гостям нотации и убеждал их в бесполезности тайных собраний. Он вообще старался склонить рекомендованных ему Красивским рабочих вступить с ним в постоянную связь, но, как видно, из нашей среды не оказалось ни одного способного поступить на службу в охранное отделение и стать в лагерь врагов рабочего класса…»[261]
В начале революции 1905 г. Войлошников был назначен исполняющим обязанности главы сыскной полиции, однако «во время декабрьского восстания был захвачен дружинниками на своей квартире, отвезен на Кудринскую площадь, где после краткого суда был убит»[262].
Е. П. Медников, заместитель Зубатова по наружному наблюдению
Немало критических стрел в книге Меньщикова было направлено на заместителя Зубатова по наружному наблюдению Евстратия Павловича Медникова (1853–1914). Меньщиков поэтапно описывает карьерный путь Медникова, отмечая особенности его характера, природный ум и русскую смекалку, позволившие ему получить чин помощника делопроизводителя, несмотря на малограмотность. О том, каким образом помощник делопроизводителя стал заведующим
наружного наблюдения, Меньщиков не пишет, сразу переходя к описанию его методов работы: «…сделавшись правой рукой Зубатова, не переставал за малейшие успехи представлять филеров к всевозможным наградам и этим путем добился от них “собачьей преданности”»[263]. По мнению автора «Черной книги», именно на постоянных подношениях и поощрениях основывалась система наружного наблюдения Медникова.
В скором времени – в начале 1900 г. – Медников стал «главным руководителем политического сыска по всей России». Каким образом такое положение дел могло сложиться при здравствующем и активно работающем Зубатове, Меньшиков не указывал. В очерке о Медникове очень много надуманной, имеющей отрицательный характер информации. Сложно поверить и в то, что, «пользуясь безграничным доверием, он бесконтрольно распоряжался отпускаемыми денежными суммами Департамента полиции»[264]. В самом по себе факте растраты казенных сумм не было ничего необычного для описываемого времени, но Меньщиков идет дальше и рассказывает, что, когда Медников вслед за Зубатовым был переведен в Петербург, накопленные Департаментом полиции деньги в несколько сот тысяч рублей «растаяли по карманам нахлынувших в Петербург зубатовцев менее чем в полтора года»[265].
Присвоение сумм Департамента шло по определенной наработанной схеме: филёры, находящиеся в командировках, представляли счет в двух экземплярах. В одном писали суммы по издержкам, в другом – только подпись, а всё остальное вписывалось помощником Медникова Луценко, который произвольно его заполнял.
Рассказы автора «Черной книги» о том, что филёры отстраивали Медникову загородный дом, его жалование составляло 6000 рублей в год, а после перехода в Петербург пенсия достигала 2400 рублей, также не отличаются достоверностью и не находят подтверждения в других источниках.
Интересно, что уважение Медникова к Зубатову было настолько глубоким, что он всерьез верил в способность своего начальника примирить министра внутренних дел В. К. Плеве и министра финансов С.Ю. Витте, отношения которых были далеки от идеальных. 14 февраля 1903 г. Евстратий Павлович писал своему другу А. И. Спиридовичу, начальнику Киевского охранного отделения: «Не знаю, писал ли я вам, что Сергей Васильевич познакомился с Витте и что последний от Сергея Васильевича в восторге и очень сожалел, что познакомился очень поздно! Здорово, и кажется, Плеве и Витте скоро будут с одной ложки кушать, и на днях у князя Мещерского имел состояться обед с Витте и Плеве, – специально, их хотят помирить! Плеве Сергея Васильевича как то вечером сильно благодарил и обнял и расцеловал много раз; недурно!»[266].
Влияние Е.П. Медникова в первые годы XX столетия было значительным: бывшие и действующие сотрудники Департамента полиции буквально забрасывали его просьбами об улучшении условий службы или выплатах пособий[267]. Так, бывший полицейский надзиратель Петров писал ему 4 июня 1903 г.: «Прослужив в Петербургском охранном отделении около 20 лет и будучи уволен от службы согласно прошения по болезни с назначением пенсии в размере 360 рублей в год, в настоящее время имея семейство, состоящее из 9 человек, проживать в столице и дать образование детям, при всей аккуратности в расходах, не имея других занятий, положительно не представляется возможным. По сему имею честь покорнейше просить ходатайства Вашего Высокоблагородия о выдаче мне единовременного пособия на выезд с семейством в город Пошехонье Ярославской губернии, как избранный мною “постоянным местом жительства”»[268].
256
ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 132.
257
ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 132.
258
Там же. л. 152.
259
Прохоровская фабрика (Трёхгорная мануфактура) – старейшее московское текстильное предприятие, основанное в конце XVIII в. Расположено между улицами Рочдельская, 1905 года и Краснопресненской набережной. В дни Декабрьского восстания 1905 г. «Трёхгорка» была главной базой боевых дружин. В помещении прядильной фабрики была организована мастерская по изготовлению оружия, в химической лаборатории производились взрывчатые вещества.
260
Зубатовщина в Москве (воспоминания рабочего участника) //ГА РФ. Ф. Р-6889. Он. 1. Д. 602. Л. 1.
261
Там же. Л. 6.
262
ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 152.
263
ГА РФ. Ф. 1723. Оп. 1. Д. 375. Л. 522.
264
Там же.
265
Там же. Л. 523.
266
Агентурная работа политической полиции Российской империи. Сборник документов. 1880–1917 гг. М., СПб., 2006. С. 63. Цитируется по: Красный Архив. М., 1926. Т. 4 (17). С. 198–199.
267
См., например: ГА РФ. Ф. 102. Оп. 316. Д. 461. 1909 г. Л. 25, 26, 90, 91, 94–97, 182 и др.
268
Там же. Л. 170.