Страница 16 из 34
Таким образом, к 1880 г. ПКБ была сформирована[273]. Персы называли бригаду «казак-хане», что в переводе означало «казачий дом»[274]. Состояла она из двух полков – «Мухаджирского» (1-го) и «Буми» (2-го). 1-й полк считался старшим. На вооружении персидских «казаков» находились казачьи винтовки системы Бердана № 2, которые в количестве 600 штук были подарены в 1879 г. российским правительством[275]. Внешний вид «казаков» был максимально приближен к таковому у российских. Они носили форму кавказских казаков. 1-й полк был одет в обмундирование Кубанского казачьего войска с красными бешметами и верхами у папах. 2-й полк носил форму Терского казачьего войска с голубыми бешметами и верхами папах. На погонах «казаков» были вышиты «инициалы» полка, к которому они принадлежали[276]. Кроме того, при бригаде «с самого её основания, был учреждён также особый взвод “garde” (т. е. гвардейский), как называли его персы»[277]. Гвардейский полуэскадрон из лучших нижних чинов двух полков был сформирован в 1881 г.[278] Он был экипирован в форму российского Лейб-гвардии казачьего полка. В торжественных случаях его солдаты и офицеры носили красные мундиры, а в быту – синие, обшитые галунами, и черкески. Посажен он был на серых жеребцов[279]. Вопреки расхожему убеждению[280], бригада не была ни личным конвоем, ни гвардией шаха. И при Насреддин-шахе, и при наследовавшем ему Мозаффарэддин-шахе «гвардией» были гулямы[281]. Они же долгое время являлись и регулярной кавалерией в традиционно-общественном понимании. Кроме того, мазендеранский фоудж «Савадкух» служил личной дворцовой охраной Насреддин-шаха, занимая «постоянно внутренний дворцовый караул при шахе, в Тегеране и окрестных летних резиденциях, когда шах находится в них»[282]. Личным конвоем, охранявшим персидского правителя, были представители из племени каджар, сопровождавшие правителя Персии во всех передвижениях по стране[283]. Н.К. Тер-Оганов утверждал, что ПКБ являлась «совершенно самостоятельной воинской частью»[284]. Однако этот вывод нуждается в уточнении. ПКБ вплоть до начала XX в. была привилегированным соединением персидской армии, статус которого определялся тем, что командовали им русские офицеры.
Тем не менее, как констатировалось в «Докладе по вопросам, касающимся современного положения ПКБ», составленном в октябре 1907 г., на первых порах своего существования бригада являлась «обыкновенной, лишь лучше обученной» частью иранской армии[285], на которую распространялись все ее правила и принципы.
Бригада стала вторым регулярным кавалерийским подразделением персидской армии, а с точки зрения европейской военной школы – первым и на долгое время единственным[286]. Официально данное воинское соединение именовалось «Казачья его величества шаха бригада»[287]. Возглавлял ее «Заведующий обучением персидской кавалерии». Это место занимал российский полковник ГШ (А. И. Домонтович был произведен в полковники ГШ «за отличие по службе» со старшинством в чине 30 августа 1880 г.), которого назначало, с одобрения военного министра и императора, военное начальство Кавказского военного округа[288]. Кроме того, личность каждого Заведующего согласовывалась с Министерством иностранных дел России и Миссией в Тегеране. «Этот полковник, хотя и носит такой титул, но собственно обучает и заведует только Персидской казачьей бригадой; остальная кавалерия ему не подчиняется. Он же в этой бригаде имеет и хозяйственную часть в руках», – писал Мисль-Рустем[289]. Сначала он подчинялся иранскому военному министру и шаху[290]. С 1895 г. Заведующий был выведен из подчинения военного министра и переподчинен садразаму (премьер-министру). Такое положение сохранялось до революции 1905–1911 гг., когда в 1909 г. Заведующий был вновь подчинен военному министру[291]. Н.К. Тер-Оганов утверждал, что «со дня своего основания ПКБ на деле никогда не находилась в подчинении военного министерства Ирана»[292]. Здесь историк был прав лишь частично. С 1895 г. ПКБ действительно не подчинялась военному министру
Ирана вообще, а во время революции и вплоть до конца своего существования – зависела от него лишь формально[293]. Однако до 1895 г. подчинение имело вполне осязаемый характер. Минимум в двух вопросах – финансовом и чинопроизводстве – Заведующий полностью зависел от главы иранского военного ведомства. Кроме того, 7-я статья контракта (которая оставалась неизменной и в соглашениях последующих Заведующих до 1895 г.) гласила, что по всем вопросам, связанным со службой, полковник должен действовать в соответствии с указаниями персидского Военного министерства, которому он подчинен. Это же министерство было обязано выплачивать ему зарплату. И именно зависимость от военного министра стала одной главных из причин, побудивших русских дипломатов и военных добиваться в середине 1890-х гг. переподчинения ПКБ первому министру Персии. В то же время, контроль главы военного ведомства над ПКБ был неполным. Командир бригады зависел также и от российского посланника в Тегеране. Это объяснялось тем, что ПКБ представляла собой, прежде всего, внешнеполитическое «творение» России для упрочения русского влияния при шахском дворе. Поэтому деятельность Заведующего и инструкторов должна была быть согласована с позицией Министерства иностранных дел империи Романовых, если не зависеть от нее. Следовательно, полковник обязан был согласовывать свои действия (за исключением чисто служебных) с российским дипломатическим представителем в Тегеране. От него же он получал инструкции о политической целесообразности тех или иных поступков[294]. В результате, А. И. Домонтович и последующие Заведующие зачастую оказывались в сложном положении, когда такая двойная, а то и тройная (имеется в виду шах) подчиненность вынуждала их в прямом смысле разрываться между разными взглядами своих начальников на одни и те же вопросы.
Свои рапорты о положении дел в ПКБ и вокруг нее офицер ГШ отправлял в штаб Кавказского военного округа. Туда же, а также в Военно-ученый комитет Главного штаба посылал он информацию разведывательного характера – «работы по военной агентуре» – своей второй обязанности.
Фактически Заведующий обучением персидской кавалерии изначально стал исполнять обязанности негласного военного агента[295].
Кроме полковника ГШ, возглавлявшего ПКБ, в числе русских инструкторов находились 3 обер-офицера и 5 урядников. «Они составляют как бы военную миссию и отправляются, по договору между Персией и Россией, на 3 года, но, с их согласия, могут служить там и второе и третье трёхлетие, в зависимости от разрешения русско-кавказского начальства», – сообщал Мисль-Рустем[296]. Кандидатуры остальных членов военной миссии формально подбирались и подавались в Санкт-Петербург для утверждения кавказским военным начальством[297]. На деле же, помимо высших лиц кавказской военной иерархии, инструкторов выбирали будущий (или действующий) Заведующий, наказные атаманы Кубанского и Терского казачьих войск, командиры отдельных частей. Выбор чаще всего согласовывался с командиром ПКБ. Лишь в случае с Денисовым в 1882 г. и Владимиром Карловичем Бельгардом в 1893 г. инициатива в назначении исходила из Главного штаба. Одобренные кавказским начальством кандидатуры подавались в Военное министерство. Механизм был следующий. Глава кавказской администрации (до 1881 г. – наместник, а после упразднения Наместничества 22 ноября 1881 г. – Главноначальствующий гражданской частью на Кавказе) самостоятельно или через начальника штаба Кавказского военного округа входил с ходатайством в Военное ведомство о назначении на должность инструктора. Там, после согласований (в том числе и с Министерством иностранных дел и диппредставительством в Иране), следовало окончательное их утверждение военным министром и императором. После этого офицеры и урядники отправлялись в Персию.
273
В некоторых изданиях указывалось, что А. И. Домонтович возглавлял ПКБ с 1878 г. [Военная энциклопедия. СПб.: Т-во И.Д. Сытина, 1912. Т. 9. С. 178]. Это ошибочное утверждение, так как бригада была создана в конце 1879 г., а сформирована в начале 1880 г.
274
Высоцкий. Персидская казачья бригада // Военная быль. Париж. 1968. № 89. С. 15.
275
РГВИА. Ф. 401. Оп. 5. Д. 61. Л. 20. Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1885. С. 568; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1887. С. 560; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1888. С. 46; Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1890. С. 674. Д.Н. Кёрзон неверно указал в своей работе количество «берданок», подаренных русским правительством в 1000 штук [Кюрзон Г. Персия и персидский вопрос // СМ А. 1893. Вып. 52. С. 126; Curzon G.N. Persia and the Persian Question. London: Published by Frank Cass & Co. Ltd, 1966. P. 588]. За ним эту цифру повторили другие исследователи [Андреев А. И. Тибет в политике царской, советской и постсоветской России. СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та; Нартанг, 2006. С. 57; Зока Я. Армия Ирана в каджарскую эпоху // Родина. 2001. № 5. С. 68]. На самом деле, в 1879 г. шах пожелал приобрести у России 1000 винтовок и 300000 патронов к ним [Астрахань-Гилян в истории русско-иранских отношений. Астрахань: ИД Астраханский университет, 2004. С. 39; Хидоятов Г. А. Из истории англо-русских отношений в Средней Азии в конце XIX (60-70-е гг.). Ташкент: Издательство Фан Узбекской ССР, 1969. С. 370]. Однако для бригады русским императором в том же году было безвозмездно выделено лишь 600 винтовок системы «Бердан № 2» [РГВИА. Ф. 401. 1899. Оп. 5. Д. 61/№ 173–259. Л. 20].
276
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 141.
277
Там же.
278
Военный лексикон кубанских казаков: словарь-справочник. Краснодар: Краснодарские известия, 2007. С. 69.
279
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 141.
280
Калугин С. Персидская казачья его величества шаха Персии дивизия // Русская армия в изгнании. М.: ЗАО Центрполиграф, 2003. С. 364; Рыбачёнок И. С. Закат великой державы. Внешняя политика России на рубеже XIX–XX вв.: цели, задачи, методы. М.: РОССПЭН, 2012. С. 451; Сергеев Е.Ю. Большая игра, 1856–1907: мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии. М.: Товарищество научных изданий КМК, 2012. С. 175; Стрелянов (Калабухов) П.Н. Казаки в Персии. 1909–1918 гг. М.: Центрполиграф, 2007. С. 215; Шишов А.В. Персидский фронт (1909–1918): Незаслуженно забытые победы. М.: Вече, 2010. С. 20.
281
См., наир. Красняк О.А. Становление иранской регулярной армии в 1879–1921 гг. М.: URSS, 2007. С. 57.
282
Из тегеранского дневника полковника В. А. Косоговского. М.: Изд-во восточной лит-ры, 1960. С. 95. Мазендеран (Мазандеран) – одна из иранских провинций на севере страны.
283
Ломницкий С. Персия и персы. Эскизы и очерки С. Ломницкого (Рэджэп). 1898— 1899–1900 гг. СПб.: Изд. А. С. Суворина, 1902. С. 146–147.
284
Тер-Оганов Н.К. Персидская казачья бригада 1879–1921 гг. М.: Институт востоковедения РАН, 2012. С. 320.
285
Рыбачёнок И. С. Закат великой державы. Внешняя политика России на рубеже XIX–XX вв.: цели, задачи, методы. М.: РОССПЭН, 2012. С. 452. Выделение ПКБ из остальной армии произошло лишь в 1896 г., с переподчинением ее первому министру – садразаму [РГВИА. Ф. 401. Оп. 5. Д. 515. Л. 58].
286
Не случайно в 1860-х регулярной кавалерией российские военные считали гулямов, а в начале 1880-х в сборнике Военного министерства отмечалось, что «регулярная кавалерия возникает лишь в настоящее время, русскими инструкторами сформировано 2 полка» [Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1884. С. 531].
287
Сложно сказать с уверенностью, когда именно впервые появляется это название. Вплоть до 1880 г. в документах название «бригада» не фигурировало. Первоначально планировалось обучать «казачий» полк, который впоследствии должен был стать основой для преобразования всей кавалерии Ирана (к слову, из советских исследователей лишь М.С. Иванов и З.А. Арабаджян обратили внимание на то, что ПКБ не сразу стала бригадой, а сначала представляла собой полк, затем – бригаду, а в начале Первой мировой войны была расширена до дивизии [Арабаджян З.А. Иран: власть реформы, революции (XIX–XX вв.). М.: Наука, 1991. С. 26; Иванов М.С. Очерк истории Ирана. М.: Госполитиздат, 1952. С. 188]). Однако от этой затеи в России отказались. Формально с момента разделения в 1879 г. на два полка «казачьи» части можно было смело именовать бригадой, поскольку согласно российской практике кавалерийская бригада состояла из 2–3 полков [Военная энциклопедия. СПб.: Т-во И.Д. Сытина, 1911. Т. 5. С. 70] (в 1873 г. в России было восстановлено деление дивизий на бригады в пехоте и кавалерии и принят руководящий документ для руководства бригадами «Положение об управлении бригадой», согласно которого бригады стали состоять из 2 полков). Не случайно в августовском 1880 г. рапорте на имя посланника А. И. Домонтович именовал свое подразделение бригадой [Российско-Императорскому Чрезвычайному посланнику и полномочному министру при дворе персидском [И. А. Зиновьеву от А. И. Домонтовича] // Красняк О. А. Становление иранской регулярной армии в 1879–1921 гг. М.: URSS, 2007. С. 133]. Тем не менее в служебной переписке полки именовались чаще всего «казачьими частями». По утверждению П.Н. Стрелянова (Калабухова) в 1882 г. (относительно ошибочности года мы уже говорили выше) по соглашению между правительствами двух стран «шахский конвой был развёрнут в Персидскую казачью его величества шаха бригаду, о чём издан особый фирман» [Стрелянов (Калабухов) П.Н. Казаки в Персии. 1909–1918 гг. М.: Центрполиграф, 2007. С. 215]. Данное утверждение нуждается в серьезной корректировке. Во-первых, «персидской» бригаду называли в России, а не в Иране. Во-вторых, когда именно было достигнуто это соглашение и издан шахский фирман, и были ли они вообще – неизвестно. Новый контракт на обучение персидской кавалерии заключался в 1882 г. по образцу первого, и название «бригада» в нём не фигурировало. В-третьих, о чём уже говорилось, «казачьи» части не были шахским конвоем. К тому же
они не могли быть развернуты в бригаду в 1882 г., поскольку разделение на два полка произошло в 1879 г. Термин «Персидская казачья бригада» – своего рода клише, которое стали применять в России, а затем и в других странах для обозначения этого подразделения с 1880-х гг. Для удобства мы используем его и для того времени, когда бригада еще не стала таковой формально.
288
Утверждение, что «офицеры в эту бригаду присылались из Петербурга» [Потапов Г. В. Персидская империя. Иран с древнейших времён до наших дней. М.: Алгоритм, 2013. С. 262; Очерки новой истории Ирана (XIX – начало XX в.). М.: Изд-во восточной лит-ры, 1978. С. 138] не отвечает действительности.
289
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 150.
290
«При министерстве (военном – О.Г.) состоят иностранные инструктора, в том числе и русские», – сообщалось в специальном сборнике русского Главного штаба [Сборник новейших сведений о вооружённых силах европейских и азиатских государств. СПб.: Военная типография, 1887. С. 555]. В рассматриваемое время устава ПКБ не имела, лично шах ее не возглавлял, и подчинялась она не премьер-министру, как это утверждают отдельные исследователи [Потапов Г. В. Персидская империя. Иран с древнейших времён до наших дней. М.: Алгоритм, 2013. С. 262; Li-Chiao Chen. British Policy on the Margins and Centre of Iran in the Context of Great Power Rivalry 1908–1914. Department of History, Royal Holloway, University of London, 2015. P. 119; Reza Ra’iss Touse. The Persian Army, 1880–1907 // Middle Eastern Studies. 1988. Vol. 24. № 2. P. 219].
291
Кулагина Л.М. Россия и Иран (XIX – начало XX в.). М.: ИД Ключ С, 2010. С. 137; Рихсиева Н.Р. К истории иранских казачьих частей (по архивным материалам) // Научные труды Ташкентского государственного университета им. В. И. Ленина. Вып. 564. Ташкент, 1978. С. 130.
292
Тер-Оганов Н.К. Персидская казачья бригада 1879–1921 гг. М.: Институт востоковедения РАН, 2012. С. 320.
293
Штабу Кавказского военного округа ПКБ, в 1916 г. развернутая в дивизию, была подчинена только в период Первой мировой войны по политическим и военным причинам.
294
Павлович М.П. Казачья бригада в Персии. (Из истории персидской контрреволюции) // Новый Восток. Кн. 8/9. С. 183. Однако утверждение Л. М. Кулагиной, что «подчинённость Казачьей бригады российским властям вызывала недовольство иранского правительства, которое видело в ней прежде всего иностранную воинскую часть, навязанную Ирану и непригодную для несения службы внутри страны, – поддержание порядка в провинциях, охраны торговых путей, содействия правительственным органам при сборе налогов и т. и.» [Кулагина Л.М. Россия и Иран (XIX – начало XX в.). М.: ИД Ключ С, 2010. С. 138], характерно только для периода революции и после нее, когда у власти находились конституционалисты-националисты.
295
Аслан-бек. Персидская казачья бригада // Часовой. 1980. № 623 (1). С. 11. Военный агент – официальный или неофициальный военный представитель в данном случае России в другой стране [Гоков О. А. Военные агенты России второй половины XIX века: к вопросу об определении понятия // Инновации в технологиях и образовании: сб. ст. участников VI Международной научно-практической конференции «Инновации в технологиях и образовании» (17–18 мая 2013 г.) Белово: Изд-во филиала КузГТУ в г. Белово, Россия; Изд-во ун-та «Св. Кирилла и Св. Мефодия», Велико Тырново, Болгария, 2013. Ч.З. С. 310–312].
296
Мисль-Рустем. Персия при Наср-Эдин-Шахе с 1882 по 1888 г. СПб.: Типография и литография В. А. Тиханова, 1897. С. 150.
297
Утверждение, что «офицеры в бригаду назначались русским Генеральным штабом и с предварительного согласия шаха, их помощники… по аттестациям их полковых командиров» [Стрелянов (Калабухов) П.Н. Корпус генерала Баратова. М. 2002. С. 124–125], не соответствует действительности.