Страница 42 из 80
Нас накрыла тень, мы оказались в одном из коридоров крепости. А я все никак не могла сосредоточиться. Кровь бурлила, будто я выпила вина и не разрешенную кружку, а пол бочонка опустошила. И мне хотелось, чтобы он говорил еще. Чтобы его теплое дыхание овевало мое лицо.
Хлопнула дверь, и меня мягко опустили на кровать. Я вцепилась в его руку, на свой страх и риск распахнув глаза, и тут же зажмурилась, потому как круговерть, кажется, только усилилась.
- Не уходи! - мой полный мольбы шепот поразил мои собственные уши.
Его рука замерла, голос был полон удивления.
- Что ты чувствуешь?
- Я чувствую, что, если ты уйдешь, я сгорю.
Тюфяк рядом скрипнул под его тяжестью.
- Посмотри на меня, Ария.
- Не могу, голова кружится.
- Открой и смотри мне прямо в глаза.
Я послушно встретилась взглядом с умопомрачительной синевой.
- Что ты видишь, Ария? - его голос мягко окутал меня, заставляя подрагивать.
- Океан, огромный синий океан, он полон странных существ и магии, и силы. Он зовет. У него твой голос.
Его глаза стали невыносимо близко. А лицо мое его руки заключили в горячий капкан.
- Твое кольцо, - прошептала я. - Ты подаришь мне его в знак твоей любви? - голос звучал удивительно спокойно. Я была готова упокоиться в этом океане.
- Кольцо? - его губы удивленно приоткрылись.
А потом он застонал, прижав мою голову к своей груди.
- Вода, неужели ты говорил правду?! Что же я наделал? ...
Глава 10
Янина
Как мне был ненавистен этот бал!
Голова болела, глаза закрывались, вымотанное бессонницей тело требовало отдыха, просило сна без сновидений. Так тяжело мне еще никогда не было.
Ари, не раз порывавшаяся при виде меня вызвать лекаря, в конце концов, перестала донимать своей опекой. Я старалась сдерживаться, ведь девушка проявляла искреннюю заботу, но это было безумно сложно, если практически не спишь. Посему просьбы оставить меня в покое звучали все чаще и все более грубо. Пора было начинать молить, чтобы в следующий раз руке ночного мастера ничто не помешало.
Три дня я была предоставлена сама себе. Никто кроме горничной не посещал моих покоев. Все это время я проводила за чтением и попытками не заснуть. И еще за дневником. Сон об Арии не давал мне покоя. Я бы подумала, что это происки дара, но девушка жила в другом времени и Сальтирин, это имя... Однако же душевных сил не хватало, сны, дар, реальность, все угнетало. И мыслить нормально я уже не могла.
Не сомневаюсь, Алари выполнила мою просьбу, но я не тешила себя надеждой, что благородство не позволит Высшим отобрать и этот дом у Вивиен и малыша, если лорды придут к выводу, что я замешана в деле Дайвокари.
Хотя... Поначалу мне это было важно, но теперь... я пребывала в таком состоянии, что даже упади на город огненный град, мне было бы все равно.
Три дня я перечитывала письмо Джута чуть ли не каждый час, когда не клевала носом на кушетке, подальше от огромной кровати.
'Дорогая Янина,
Теряюсь в догадках, чем навлек на себя немилость - ваше молчание. К моему стыду я даже его начинаю воспринимать, как добрый знак, в надежде не получить холодного послания с просьбой перестать вам докучать. Прошу лишь сообщить о том, как ваше здоровье? И молю не отказать мне в удовольствии принять подарок. Он сможет защитить вас.
Всегда ваш, Джут'
Из конверта, точно капля крови, выпал крохотный кулончик, женщины такими украшают браслеты. Рубин. Красный, насыщенный цвет, что снился мне по ночам, принося боль и ярость от невозможности ничего изменить.
Мне казалось, ничто уже меня не защитит...
Сил сжечь и это письмо я в себе уже не нашла, и когда помощницы госпожи Клопин внесли мой новый изысканный гардероб, маленькое послание нашло свое место среди страниц дневника. Туда же, на тонкой нитке, обвившей переплет, перекочевал кулончик, застыв сгустком нереального рая.
Готовые платья принесли за пять часов до бала. Даже сквозь пелену, в которую стал погружаться мой мир от недостатка сна, я была поражена искусности работы мастериц. Эти наряды были достойны императрицы в своем праве, а уж никак не простого делопроизводителя, которому кто-то по какой-то причине решил сократить срок жизни. Восторги Ари при виде нарядов затмили, наверное, даже радость народа от победы над ристархами пятьдесят лет назад. Я же, три дня существовавшая на воде, теперь выслушивала возмущенное прицокивание языка самой госпожи Клопин, ушивавшей тонкий переливчатый атлас цвета темной бирюзы в талии.