Страница 18 из 33
Так проходили дни, оставляя в памяти лёгкий след, но не задевая особенно рассудка. Потому что за днями наступали ночи — сумасшедшие августовские ночи, расцвеченные удивительно яркими звёздами — вечными, с чёрного бездонного неба, и мгновенными, вспыхивающими под веками и проливающимися счастливыми слезами… После Берта, отдышавшись от стремительного полёта в бесконечность, остыв от объятий, непременно взбиралась на подоконник, чтобы поблагодарить созвездия за гостеприимство.
А Рем смотрел на неё… Впрочем, долго смотреть он не выдерживал. Подходил, обнимал крепко, и все повторялось снова. Даже сон не мог их разделить.
…Воистину, как странно устроен человек! Каких-то пару месяцев назад, имея жильё, кое-какую работу и относительно спокойное будущее, Ремус Люпин чувствовал себя страшно несчастным. А теперь, когда магическому миру грозила война, и он, Рем, мог оказаться на передовой; когда Министерство лишило его как оборотня почти всех прав; наконец, когда рядом с ним появилось существо куда более бесправное и зависимое, чем он сам — и существо это во что бы то ни стало нужно было легализовать, ибо других документов, кроме магловской метрики, у Берты (а речь о ней) не имелось. А ещё нужно было каким-то образом обеспечить её будущее, что при его собственных туманных перспективах становилось большой проблемой. И всё же…даже идя на задание, с которого мог бы и не вернуться, даже читая в газетах об очередном законе, принятом Министерством…да что там! даже превращаясь в полнолуние — он был беззаботно, по-мальчишески счастлив. Потому что в мире, где сбываются самые безумные мечты, просто не могло быть иначе, чем все хорошо.
========== Глава 6. ==========
Жаркое засушливое лето как-то незаметно сменилось холодной дождливой осенью. И также незаметно опустел дом №12 на площади Гриммо. В Хогвартсе начался учебный год, в Министерстве магии закончилась пора летних отпусков, Уизли, долго и шумно собрав свои вещи, наконец, отбыли восвояси.
Берта вздохнула с облегчением. Ей нравилась здешняя тишина, которую теперь почти ничто не нарушало.
По-прежнему здесь периодически бывали собрания Ордена. В доме появлялись довольно странные люди — и авроры были ещё не хуже всех остальных. Конечно, это разбавляло монотонную жизнь на площади Гриммо и могло бы даже здорово забавлять — если не вспоминать, что все эти фрики являлись бравыми вояками Ордена Феникса. Берта внутренне содрогалась, представляя себе кого-то из них в открытом бою.
А в остальном всё было неплохо. Летний эпизод со Снейпом забывался, ничего нового пока не происходило. Берта, в общем-то, радовалась жизни.
Чего нельзя сказать о Сириусе. Вернувшись с вокзала, на котором провожал Гарри в Хогвартс, Блэк выглядел так, будто по дороге встретил дементора. С тех пор Берта ни разу не видела, чтобы хозяин дома улыбался.
Без сомнения, Сириус Блэк был очень привязан к своему крестнику. Но возможность писать друг другу, не говоря уже о встрече, у них отсутствовала. Попробуй тут, разошли письма, если тебя разыскивает вся магическая Британия. Правда, не столь рьяно, как в первый год побега, но всё же…
Так что, Сириус совсем сник, а в доме на площади Гриммо прочно поселился запах Огненного Виски. Где он только брал его в таких количествах?
Берта тихо бесилась — по понятным причинам она с недавних пор не переносила алкоголь. Но и сделать ничего не могла — хозяин же, что ему скажешь?
И вот однажды, когда в свободную минуту Берта сидела у окна, ей в голову пришла замечательная идея.
Этот день не был похож на все прочие. Наконец-то прекратился проливной дождь, и внезапно выглянувшее из-за туч солнце выплеснуло серебристые лучи на мокрое стекло, на мокрый же асфальт за окном, на черепичные крыши, которые засияли так, точно сами были из серебра.
Берта спустилась вниз. По звяканью бутылки о стакан было ясно, где в этот момент находился Сириус.
В кухне блэковского дома архитектор не придумал сделать окна, и потому в помещении царил полумрак. Прилепленная собственным воском, на столе слабо догорала свечка.
За столом сидел Сириус Блэк, молчаливо созерцая свое отражение в бутылочном стекле.
«Мне днём и ночью не дает покоя мой чёрный человек», - отстранённо подумала Берта, невольно всматриваясь в последнего отпрыска благороднейшего и древнейшего рода Блэков. Длинные чёрные волосы, заросшее щетиной бледное лицо, воспалённые глаза, пересохший рот…
- Сириус… - негромко позвала Берта.
Тот тряхнул головой и, подняв на девушку горящие мрачным огнём глаза, смерил ее тяжёлым взглядом.
- Чего тебе?
- Виски налил бы даме, - неожиданно для себя выпалила Берта, хотя её уже изрядно подташнивало от запаха. Так, что даже коленки ослабели и пришлось присесть за стол. - Ты бы не пил один…
Сириус криво усмехнулся.
- А то — что?
- Сопьёшься, - пожала плечами Берта. - А у тебя крестник, между прочим.
- А-а… - махнул рукой Сириус, возвращаясь взглядом к бутылке. - Зачем Гарри крёстный, который свою жизнь просрал на хрен?..
Берта поморщилась.
- Что за выражения, милорд?
Блэк невесело хмыкнул.
- Да какой я теперь, в жопу, лорд? - он был действительно очень пьян, уже с утра. - Что у меня есть? Ноль без палочки? - и кроме того зол, как чёрт. - Всё мое лордство — псу под хвост… Шла бы ты отсюда, - неожиданно заключил Блэк. - Это моя жизнь и моё дело, - он опрокинул в себя очередной стакан.
- Угу. Большое дело — наливаться Виски и злобствовать на весь мир.
- Да что ты понимаешь… - устало проговорил Сириус. - Мне тридцать пять. Я всё потерял и ничего не приобрёл. Ничего! - голос его сорвался. - Ни семьи, ни друзей, ни дома, - Сириус обвёл больным взглядом закопчённые стены, - ни дела, за которое можно отдать жизнь. Да и меня самого, по сути, нет. Есть маньяк-убийца, Пожиратель Смерти Сириус Блэк, которого разыскивает Министерство и дементоры.
- Неправда, - прервала поток его излияний Берта.
- Что — неправда? - кажется, Сириус и позабыл о ней — пьян он был уже всерьёз.
- Всё неправда. Всё, что ты здесь выдумал, - спокойно произнесла Берта. - Гарри тебе почти как сын. Ты ему нужен. У него ведь больше никого нет, кроме тебя.
Сириус махнул рукой.
- У него родственники есть. Школа. Друзья.
Берта задумчиво посмотрела на Сириуса.
- Ты бы спросил у Гарри, как ему живётся у родных. Что-то мне кажется, не всё там гладко. Вид у него не очень-то счастливый. Да и не очень-то сытый.
С Сириуса будто частично слетел хмель.
- Думаешь?
Берта, состроив серьёзную гримаску, кивнула. Потом улыбнулась.
- И вообще, Блэк, кажется, ты маленько зажрался. Особняком владеешь, а говоришь, дома у тебя нет. Я все забываю, сколько здесь этажей?
- Четыре, - буркнул Сириус и снова потянулся за бутылкой. - И чердак.
Но Берта не обратила внимания на звук льющегося в стакан Виски.
- Знаешь… - голос её на мгновение прервался. - Мне всегда хотелось иметь свой дом. Такой, с большими светлыми комнатами, высокими окнами, красивой мебелью и разными милыми безделушками. Круглый стол с белой скатертью. Вазочка с яблоками из своего сада. Камин…да Бог с ними! Пусть даже маленькая бедная комнатка под самой крышей, но своя, понимаешь? Хоть какой-нибудь дом…и семью. Хотя бы воспоминания о ней…
Берта замолчала. Казалось, она совсем забыла и про Блэка, и зачем пришла на эту закопчённую кухню.
Перед глазами у неё проплывали все те места, где ей приходилось жить. Мюнхенская комнатушка, почти чердак, где Берта жила с родителями. Из того времени ей запомнилось только мокрое от дождя оконное стекло, сквозь которое виднелось серое насупленное небо, тёмные черепичные крыши соседних домов. Ветер раскачивал чёрные верхушки деревьев. Берта сидела, поджав под себя ногу, и, вцепившись в край стола, сосредоточенно раскачивалась на высокой табуретке…
Потом сказочный домик Фогелей в Грюнвальде…