Сайлент

- Ты же еле живой тут лежал! Да, а что с твоей ногой?

- Джим укусил.

- Джим?! Точно они заодно, - расстроилась кошка, - Да ещё «это»… - махнула она лапой. – Ладно, полежи немного, - она прикрыла меня простынкой и ушла.

Куэс принесла поднос со строганиной и рыбой. В животе у меня снова заурчало, и мы набросились на блюдо, рыча друг на друга.

- Ты что, на кухне не ешь? – спросил я, умываясь языком.

- Ем, - коротко ответила кошка, повторяя мои движения. - Здесь я кушаю, чтобы тебе было веселее. Фу! Как ты можешь умываться языком?

- Вот так! – я вылизал лапу, потом ею стал вытирать мордочку и уши. - Учись, если хочешь быть кошкой!

- Не хочу я быть кошкой, хочу выглядеть, как кошка. Пойдём, поиграем? – показала она на окно.

Я оделся в неизменные джинсы, рубашку и кроссовки, и мы выбежали во двор. Там мы не стали кидаться снежками, а залезли на мою конуру, на ней так и остались лежать войлок и брезент, и ненадолго задумались.

- Думаешь, здесь Лиса нас не слышит? – спросил я.

- Здесь нет магии.

- Легче всего забросить магический предмет во двор. Странно, почему Лиса до сих пор это не сделала? – задумчиво сказал я.

- Легко забросить, легко и обнаружить, - ответила домовая. – Ты теперь тоже можешь распознать магию. Чем для тебя она пахнет?

- Валерьянкой! – улыбнулся я. – Так же притягивает.

- Вот видишь!

В это время завыла собака. У меня мурашки пробежали по коже, настолько печальным был вой. Внутри меня даже кто-то зашевелился.

- Что это? – тихо спросил я. Тут же кто-то залаял, я не понял смысла лая.

- Может, посмотришь, как там, Джим? – спросила Куэс.

- Да ну его! – засопел я

- С дерева, издали, посмотришь. Если воет не Джим, подразнишь, кинешь снежком в его наглую морду, - подзуживала меня хитрая кошка.

- Ладно! – я перемахнул через забор, потому что раны почти перестали досаждать, взобрался на дерево.

- Это не ты тут шумишь? – спросил я пса. Джим гавкнул, глядя на меня. Тогда я зашвырнул в него снежком. Пёс обиделся и скрылся в будке. Я принюхался. Пахло валерьянкой. Магия, или приманка для меня? Я не стал разбираться, вернулся в свой двор. Если бы Джим не кусался, постарался бы узнать, в чём дело, а так... я развернулся, снова залез на дерево и крикнул:

- Предатель! – и, не дожидаясь, когда пёс доберётся до меня, сбежал, слушая яростный лай в соседнем дворе.

- Ну и что там? – спросила Куэс.

- Подразнил собаку! – весело сказал я.

- Почему он не разговаривает?

- Откуда я знаю?! Может, из вредности!

- Какой ты, всё-таки!

- Какой? – поинтересовался я.

- Даже не знаю, как назвать. Маленький глупый котёнок, или не менее глупый мальчишка. Что одно и то же. Магией там не пахло?

- Не знаю. Валерьянкой пахло, - пожал я плечами. – Но я удержался, не прыгнул!

- Ты мне только что говорил, что магия валерьянкой пахнет!

- Магия? – удивился я. – Валерьянкой? – Куэс долго смотрела на меня, пока я не понял:

- А! Ну и что?

- Джим в ошейнике?

- В ошейнике.

- Значит, Лиса зачаровала пса, чтобы не сболтнул лишнего! – решила кошка. – Пойдём домой.

Дома мы сделали обход, поиграли в кошки-мышки, причём мышкой была Куэс, после чего я лёг спать, слопав всё моё любимое печенье.

Утром мама обнаружила меня в постели полностью одетым, даже в кроссовках.

- Ты же был раздет, вечером? – удивилась мама.

- Мама! – обрадовался я, - Сай! – я быстро стянул с себя рубашку, хвастаясь зажившими царапинами.

- А нога? – удивилась мама. Нога тоже была в порядке.

- Чудеса! Куда ты бегал ночью? А постель как уделал! Может, розог? – я радостно заулыбался.

- Ладно, одевайся, поедем в магазин, надо кое-что купить.

Когда мы с ребятами стояли на улице, ожидая, пока мама выгонит машину, открылась неприметная калитка в соседских воротах, и к нам вышла Лиса. Я внутренне напрягся, схватив детей в охапку.

- Да не бойся ты! Не нужна мне твоя мелюзга! Отойдём? – я жестами показал детям, чтобы они подождали меня здесь, и отошёл с Лисой немного в сторону.

- Сай... Нам бы переговорить.

- Говори.

- Не здесь. Ко мне, насколько я поняла, ты не пойдёшь?

- Не пойду. Приходи к нам, на собачьей конуре посидим и поговорим!

- Да ну тебя! Приходи в ночной клуб!

- В «Наяду»? Не, там у вас притон аякаси.

- Ты же никого не боишься?

- Не боюсь, конечно! Боялся я всяких аякаси! А здесь больше ночных клубов нет?

- Нет. Зато в «Наяде» познакомишься со всеми демонами города. Ради тебя все соберутся.

- Ха! – загордился я собой.

- Договорились? Сегодня ночью! Во времени ориентируешься? Я имею в виду человеческие часы.

- Что там ориентироваться?

- После двенадцати приходи, тебя пропустят, там тебя уже все знают, - улыбнулась Лиса. – А почему про собаку не спрашиваешь?

- Что про неё спрашивать? – нахмурился я. – Собака, как собака!

- Ну, как знаешь! – улыбнулась мне девочка, и я побежал к машине, потому что мама уже нетерпеливо сигналила.

- О чём ты там болтал, с девочкой? – спросила мама.

- Мама? – спросил я. – Сай?

- Не придуривайся! – строго сказала мама. – Сейчас съездим к логопеду, всё равно тебя надо отдавать в школу, осенью.

Я обрадовался. В школе не помешает познакомиться с подростками, может, даже удастся предупредить их об опасности.

- Мама! Сай! Скола, сясь! – еле выговорил я по-человечески.

- Сейчас? Кто за детьми смотреть будет? Осенью! – отрезала мама.

Сначала мы заехали к логопеду.

Доктор долго рассматривал мою пасть, потом сказал:

- Ваш сын никогда разговаривать не будет, - и уткнулся в тетрадку, записывая свои наблюдения.

- Почему?! – спросили мы вместе с мамой.

- Вы когда-нибудь заглядывали своему ребёнку в рот? – спросил логопед.

- Только этого мне не хватало! – возмутилась мама. – Пусть он сам мне в рот заглядывает!

- Я не о том! – воскликнул доктор. – Скажи «а»! – обратился он ко мне.

- А! – сказал я, вывалив язык.

- Видите? – доктор ложечкой придавил мне язык. Мне стало неприятно, я закрыл рот и откусил половину ложки.

- Пфф! – зашипел я, выплёвывая на пол противную железку.

- Сайлент! – прикрикнула мама, - Ты что вытворяешь?! Извинись немедленно!

- Мама! Сай! Фу!

- На самом деле, доктор! Зачем вы суёте в рот ребёнку всякую гадость?

- Какую гадость?! Это ложечка, между прочим, была! И не рот у ребёнка, а пасть! Вам к ветеринару надо! Прививки от бешенства делать!

- Мы уже были у ветеринара! – возмутилась мама. – Все прививки сделаны! Сейчас скажу мальчику, чтобы он разозлился! Оскорбляете тут нас!

- Никого я не оскорбляю! – оправдывался логопед, - Но ваш ребёнок не сможет разговаривать!

- Почему тогда он говорит?

- Всего несколько слов! Слово «мама» и собака, и кошка выговаривают! А попугай, так вообще!

- Я разорю вашу клинику! – мрачно сказала мама, поднимаясь. – Вы меня ещё не знаете? Вы меня ещё узнаете!

- Мама! – радовался я скандалу.

- Подождите, мадам, не горячитесь! – подскочил доктор. – Можно, я ещё посмотрю мальчика?

- Смотрите! – разрешила мама. – Только не рассчитывайте, что за каждый раз, когда вы заглянете в рот мальчику, я буду платить сто долларов!

- За шпатель, кто будет платить? – вякнул доктор.

- Ещё слово, и я скажу мальчику, чтобы он покусал тут все ваши железки!

- Мама! – в восторге воскликнул я. – Сай!

- Хороший мальчик! – осторожно приблизился ко мне доктор. – Ты же не будешь больше кусаться?

- Мама?

- Ладно! – махнула рукой мама. – Делай, что доктор говорит.

- Скажи «а»!

- А! – снова вывалил я язык.

- Видите, какой у него язык?

- Обыкновенный язык! – пожала плечами мама. – Кошачий!

- Кошачий… - пробормотал доктор, внимательно что-то разглядывая у меня во рту.

- Какие зубы! – восхитился он. – Клыки! Белые-белые! – логопед завистливо вздохнул.