Страница 38 из 49
– А Алан не сказал, что произошло? – как-то странно улыбнулась Лора и, не дожидаясь ответа, пояснила: – Просто хочу, чтобы вы знали правду. Дело в том, миссис Харт, что, когда обманом меня вынудили приехать служанкой в особняк… Этого человека, – последние слова девушке дались особенно трудно. – Его прислуга оказалась не на много доброжелательнее самого лорда. Один из слуг, Джордж, кажется… Произошел несчастный случай, этот негодяй умер, и виновной оказалась я. Вот почему все эти люди не хотели моего спасения.
Однако, вопреки ожиданиям, лицо женщины не исказила гримаса ужаса или отвращения; напротив, она еще сильнее нахмурилась, будто эти слова были чем-то лишним: чем-то, о чем она сама давно догадалась.
– Девочка, я видела все следы твоего пребывания в этом доме, и если знаю не все, то многое. Но ты не должна сейчас думать обо всем этом.
Взгляд Лоры скользнул вниз, к своим рукам – и остановился на запястье, кость на котором срастается неправильно. Это не было слишком заметно, но сейчас, присмотревшись, девушка заметила эту изогнутую кисть. Других повреждений тоже было немало, но уже внутри: у нее оказалось сломано несколько ребер, повреждения которых, по счастью, не затронули жизненно важных органов. Только дышать иногда было проблематично – но и это проходило со временем.
Наконец Кловерфилд подняла свой тяжелый взгляд, который уже мало напоминал голубой, и еле слышно спросила:
– Пока я была без сознания, приходили какие-нибудь вести?
Миссис Харт помедлила с ответом, из чего девушка заключила, что новости есть, но для скорейшего выздоровления ей их не сообщат.
– Нет, мисс, – покачала головой женщина.
Она не могла передать того содержания письма, которое произвело эффект на всю прислугу; все громко обсуждали скорый приезд его светлости, готовились, ругались, то обещая хранить тайну, то давая слово выдать ее и тем самым спасти себя.
Если бы она сказала, возможно, Лора сбежала бы, несмотря на свое плачевном состояние; но, увы, она ничего не знала ни о готовящемся приеме, ни о великой победе Ост-Индской компании.
Миссис Корельски, устало вздохнув, осторожно прикрыла за собой дверь, грузно усаживаясь в старое кресло-качалку. Событие уходящего дня порядком измотало немолодую женщину. Да, ей приходилось принимать необходимые решения, от которых зависели многие жизни; ей, в отличие от остальных, всегда выпадала эта роль сильного и здравомыслящего человека, приказам которого подчиняются беспрекословно.
Но в иные моменты, оставшись наедине с собой, непрошенные чувства все же приходили к этой женщине. Миссис Корельски знала этих двух братьев еще неотесанными мальчишками. Картинка стояла перед ее глазами так же ясно, как будто это было только вчера: вот они, совсем молодые, оставшиеся без родных, просились на работу. Голодные, чумазые ребята, никому не нужные в этом мире… И сколько таких же брошенных до сих пор скитается, не в силах понять, что же им делать со своей жизнью?
Джордж, на деле неумеха, клялся, что будет трудиться изо всех сил, не боясь любой, даже самой грязной работы, лишь бы не оказаться на улице. Но больше всего он боялся за брата, который на несколько лет был младше. Сколько же им тогда было? Старая смотрительница не ручалась ответить на этот вопрос без ошибки, но сколько они жили в этом доме, столько она помнила их неразлучной парочкой, которая не гнушалась никакой работы. И вот теперь… Как назло совпавшие обстоятельства, которые повлекли за собой череду самых неприятных событий. Теперь предстояло самое главное – подумать, какой из них видится выход.
– Расскажите, мистер Мерсер, как продвигается выполнение моих распоряжений? – лорд Беккет не смотрел в сторону своего помощника. За все время сражения они так и не покинули «Эндевор», предпочитая наблюдать за ходом событий со стороны.
– «Летучий голландец» взял «Жемчужину», – не скрывая удовольствия, начал собеседник лорда. – Пираты, как вы и велели, включая сдавшихся, казнены. Только…
– Что опять? – лицо его светлости мгновенно повернулось к голландцу, и последний явно желал провалиться куда подальше. – Джек Воробей..?
– Говорят, ему удалось скрыться в последний момент на одном из пиратских судов, – быстро проговорил Мерсер, – мы не знаем, как… Он поменял флаги, и прежде, чем наши капитаны успели что-либо заметить, этот пират скрылся. Но и это не самое странное. Говорят, что тело адмирала Норрингтона, которого хотели похоронить со всеми надлежащими почестями, тоже не могут найти.
– Очевидно, эти негодяи могли сбросить его за борт, – сквозь сжатые зубы проговорил лорд Беккет, вновь сосредоточив свое внимание на черной точке под названием «Черная жемчужина». Корабль основательно поврежден, и момент, когда он вновь отправится на дно океана, был близок.
– Часть экипажа уже прибыла, и ваше приказание относительно письма в Порт-Роял выполнено, – поспешил заверить голландец, надеясь вернуть расположение своего господина. – Также мы немедленно отправим подробный отчет в компанию. Думаю, ответ не заставит себя долго ждать…
В день, когда лорд Беккет должен был вернуться, вся прислуга не знала покоя с самого утра. Миссис Корельски особенно выделялась среди остальных, и впервые на ее лице ясно читалось волнение и страх. Она встала еще до рассвета, чтобы лично обойти все комнаты и убедиться, что они готовы к возвращению лорда.
Но идеалу, как известно, нет пределов, – и несмотря на то, что все буквально сверкало чистотой, вся прислуга получила свою порцию обязанностей. Работа шла полным ходом, слаженно и быстро, но это не радовало смотрительницу, которая понимала: его светлость вряд ли обратит внимание на состояние дома.
Миссис Корельски немало повидала на своем веку; она работала во многих домах, но никогда еще ей не было так тревожно на душе. Лорд Беккет не понравился ей с первого взгляда, и дальше она только убеждалась в этом мнении. Одним своим присутствием его светлость внушал всем если не страх, то какое-то безотчетное состояние тревоги.
Присутствие его тени – мистера Мерсера – также не добавляло уверенности. Такой же слуга, как и все остальные, он, тем не менее, чрезвычайно гордился своим положением: это видели все и молчали только потому, что такова их обязанность.
Этой показной гордостью он, однако, достигал совершенно противоположного эффекта.
Миссис Корельски привыкла, что единственный частый гость в этом доме – Мерсер; с остальными личностями у лорда были деловые отношения, и разговоры велись за закрытыми дверями. Впрочем, прислуге доставало ума не желать подслушать.
Да, главным принципом этой женщины было правило «Меньше знаешь – крепче спишь», и она честно его придерживалась, выполняя свои обязанности и не опускаясь до обсуждения своего господина, отъезд которого, к слову, весьма обрадовал всю прислугу. Но рано они понадеялись на отдых – в дом занесло эту несносную глупую девчонку, которая так и не смогла примириться со своим положением.
Однако смотрительница понимала – лорд не воспримет эту новость с их точки зрения. Даже та версия событий, которую они придумали, не гарантирует всем благоприятного исхода.
Вероятно, их всех удалят: и это будет не самым плохим вариантом. Но если его светлость узнает правду? Об этом миссис Корельски страшно было даже думать.
К полудню вся работа была завершена. Еще немного погодя вернулся Алан и сообщил, что корабль лорда уже прибыл в порт, и его светлость приедет с минуты на минуту. Собрав всю прислугу в прихожей, миссис Корельски еще раз напомнила всем, что следует сказать: дочь казначея и Джордж пострадали в результате несчастного случая. Едва все выразили согласие с тем, что именно так все и было, как юный Харт распахнул дверь перед лордом.
Все тут же поспешили изобразить радость от его возвращения, но, когда стальной взгляд пробежался по лицам, все смутились и опустили глаза.