Страница 50 из 54
Если не бывало остатков китайской еды, сходил и шоколад. Или кекс, или печенье, или ещё лучше — сливочная помадка. Он всё удивлялся, откуда взялись лишние двадцать фунтов, которые набрал после того, как старший сын наконец уехал и зажил своей жизнью (у Джоксера есть брат-близнец). Он однажды пошутил, что когда съедет Джоксер, он вообще приобретёт ещё одну личность.
Когда жена включила свет, он едва мигнул. Она стояла в дверях кухни, протирая глаза и поправляя пижамные штаны.
— Полагаю, ты обратил внимание, что Джоксера до сих пор нет дома? — спросила она.
— Может быть, он где-то с этой милой Корделией? — предположил супруг. Поскольку он спал, то слабо осознавал, насколько поздний был час.
— При таких родителях, как у неё, — вряд ли, если она хочет жить, — ответила супруга. — Он теперь взрослый, а взрослые развлекаются по вечерам, насколько я помню. Но должны же быть в доме хоть какие-то правила, иначе жизнь превратится в хаос. И потому завтра утром, если он вообще вернётся, я ему сообщу, что он посажен на якорь.
— Должны быть в доме какие-то правила, — отозвался счастливым голосом супруг. И не просыпаясь, затянулся сигаретой.
***
Сирена стояла и смотрела из окна гостиной. На руках она держала, как ребёнка или куклу, длинный и очень острый серебристый меч. Его тяжесть давала ей ощущение связи с реальностью.
Разговор с Корделией помог многое понять, что ей никак не удавалось толком сделать с тех пор, как Зена вернулась домой. Реальность была для неё чем-то субъективным, как это бывает для всех родителей, которые мечутся между желанием знать, во что вляпались их дети, и отчаянным нежеланием это знать. Только в её случае последствия этого знания куда более серьёзны.
Она заставила себя несколько часов поспать. Проснувшись, Сирена поняла: то, что происходит этой ночью, смертельно опасно. Из того, что рассказала Корделия, даже из того факта, что Корделия Чейз пришла в этот дом… Сирена знала, что ставки высоки. И что Зена где-то ведёт бой. Её девочка бьётся с ужасами, которые люди себе представить не могут. И она настояла, чтобы Сирена оставалась в стороне, потому что она будет обузой, которая может скорее привести Зену к гибели, чем помочь.
Но сегодня Сирена чувствовала что-то не то. Зене нужна любая помощь. Что-то было такое…будто Зена ускользнула, будто её украли у Сирены.
И только поэтому она полезла в сундук Зены и достала серебристый меч. Надев пальто и кросовки, она пошла к двери. Сирена уже открыла дверь, когда сообразила, что понятия не имеет, куда ушла Корделия. Она ничего не могла сделать.
И поэтому стояла в оцепенении у окна, держа рукоять серебристого меча и ожидая, когда дочь вернётся домой.
***
Когда почти всю труппу перебили тёмные арахны, Богиня луны, Селена, и Богиня Гера, уже давно потерявшие всякую связь со своими настоящими именами как могли залечили друг другу раны с помощью магии. Потом они пошли по следу тёмных арахней, воспользовавшись заклинанием слежки, которое Селена отрабатывала уже много лет, не имея до сих пор случая испытать его на практике.
Они хотели вернуть Афину, но быстро поняли, что шансов у них не много. Когда они впервые узнали, что Охота Арахней пришла в Амфиполис, им оставалось только одно: дожить до утра и рвать когти.
Легче сказать, чем сделать.
Селена ощущала страшное напряжение. Она села, локти упёрла в колени и перекачивала всю магическую энергию, которую только могла почерпнуть из эфира, в барьер, удерживающий Дикую Охоту Арахны в пределах леса. Открытый бой с Лесной Арахной им никак не выиграть. Но уж если с ней драться, можно, по крайней мере, попытаться её сдержать.
— Ух ты! — сказала девчонка, которая принесла кофе. — Это…это просто потрясающе!
Селена ничего не сказала, Гера только хмыкнула. Всё же за кофе они обе сказали ей спасибо. Это был дерьмовый кофе со вкусом какао, но Селена понимала, что выбирать не приходится. Без кофе и содержащегося в нём кофеина они бы уже сдохли полчаса назад.
Но усилие всё равно было бесполезным. Ещё пятнадцать минут. Пусть даже сорок пять. Разницы нет. Ей с толстой Герой до утра не продержаться никак.
— Девчата, вы знакомы с мистером Автоликом? — спросила Бритни. — Он всё про такие вещи знает.
— Никогда не слышала, — ответила Селена в основном для того, чтобы как-то отвлечься.
— Вы не его подруги? — спросила Бритни. — Значит, вы ничего не знаете про…а тогда зачем вы это делаете?
Селена слабо улыбнулась, но отвечать на вопрос не стала, чтобы не отвлекаться от барьера. Ответила Гера.
— Ты не поняла, девушка, — сказала она. — Мы не герои-волшебницы из сказки. Мы колдуньи. Чёрные ведьмы. А здесь мы только потому, что Лесная Арахна, — я полагаю, ты знаешь, о ком я говорю, раз ты торчала там с ней внутри барьера, — сделает из наших кишок ремни, если поймает.
Бритни замолчала, а немного погодя спросила:
— Почему?
— Мы держали её дочь в плену, — холодно ответила Гера.
Селена потрясла головой.
— Слушай, девчонка, за кофе тебе спасибо. Но тебе, может, уже пора домой?
Ответа не было. Селене даже не надо было поворачиваться — она и так знала, что Бритни уже спешит по обочине дороги.
≪Ну и отлично, — подумала Селена. — По крайней мере одна из нас снова увидит солнце≫.
Но при этой мысли она почувствовала что-то ещё. Барьер, по крайней мере последние три четверти часа, был под сильнейшим давлением изнутри. И вдруг давление резко ослабло, будто где-то открыли клапан.
— Гера? — осторожно спросила Селена.
— Я сама это чую, Селена, — ответила Гера. — Они больше не пытаются прорваться. Может быть, они даже возвращаются. Возвращаются домой.
— Слава Богам, — шепнула Селена.
— Боги здесь ни при чём, Селена, — уверенно произнесла Гера. — Старая для нас и пальцем не шевельнула бы. Если мы останемся в живых, это будет чистое везение. И только оно.
***
Зена натянула поводья, пропуская мимо себя двух челопаукоподобных Охотниц. Лесная Арахна посылала их на поиски бреши в барьере, перекрывшем путь Охоте.
Афина ехала рядом с Зеной. Они смотрели, как две одетые в кожу дозорные докладывают Повелительнице Охоты.
— Ну? — бухнула, как из бочки, Лесная Арахна, изрыгнув оранжевое пламя. Её ярость росла с каждой минутой.
— Мы заперты, моя госпожа, — ответила одна из посланниц.
У Зены на губах заиграла еле заметная улыбка. Сегодня ночью Охота Арахны не возьмёт ни одной жизни в Амфиполисе. Мама в безопасности. По крайней мере, пока.
— Мы не уйдём, не отомстив тем, кто заставил так страдать Афину! — зарычала Лесная Арахна. — Скачите снова! Мы должны найти выход.
Афина подъехала к матери с таким царственным достоинством, что Зена была поражена.
— Мать, — сказала она. — Их почти всех убили арахны. Если кто-то и остался в живых, жизнь эта будет жалкой. Они наказаны, и я снова с тобой.
— Они наказаны недостаточно! — нахмурилась Охотница Артемида, выдувая из ноздрей пламя.
— Что же тогда достаточно? Уж конечно, смерть, — рассудила Афина.
Артемида посмотрела на неё, потом запрокинула голову и загрохотала раскатистым хохотом, и с каждым звуком радостного удивления из горла исходил огонь.
— Ты — моя дочь, — сказала Лесная Арахна.
Зена испытала ещё большее облегчение. Дикая Охота Арахны покидает Амфиполис. Сейчас они…
— Ох, нет! — шепнула про себя Зена.
Сердце застучало так, что невозможно стало дышать, ожидая приказа, которого она так боялась.
И он прозвучал.
Лесная Арахна вознесла меч над головой.
— Отлично! Мы возвращаемся в Тартар и устроим такой пир, какого ещё никогда не было! Отпразднуем возвращение принцессы и приготовим её свадьбу с Воительницей.
— Нет, — шепнула побелевшими губами Зена.
Но она уже чувствовала, как её тело отвечает на команды Лесной Арахны. Она поклялась в верности. Жгучие солёные слёзы наполнили глаза, и сердце готово было вырваться из груди, так быстро и сильно оно билось.