Идеальные Солдаты

- Я подожду снаружи, сэр, - мрачно ответил майор.

Дверь за ним еще не успела закрыться, а Феникс уже показал ему в спину язык. И сразу после его живот издал протяжный звук умирающего кита.

Я с трудом сдержал смех. Феникс ничуть не смутился.

- Видишь, видишь? Пасет меня, как папочка, об это я и говорил! Ладно, действительно, мне пора топать. Утром вылетаем, иди собирайся. Можешь попрощаться со всеми, но не болтай о том, кто и куда тебя забирает. Директору я пошлю приказ о твоем переводе на удаленное обучение. Все остальные вопросы решим потом. Давай, двигай к себе, пойду разбираться с Патриком!

До жилых отсеков меня проводили те же двое солдат, что привели из столовой. Джерри ждал в комнате, бегая из угла в угол в полной панике. Едва я вошел, он налетел с расспросами.

- Да, это связано с правительственными войсками, - сказал я, оттолкнув его. - Нет, я не буду тебе ничего рассказывать.

Джерри мигом надулся.

- Свинья ты, Джейк! Я переживал! От тебя что-то майор теперь хочет?

- Типа того, - я неопределнно дернул плечом. - Завтра я уеду. Зато, они обещали позаботиться о Ронг.

- Куда, блин, уедешь? - поразился Джерри, забыв про обиду. - А учеба? Еще три месяца до выпускных экзаменов! Ты теперь военнопленный или что?

- Сам пока не знаю, - соврал я. - Эта военная муть меня с детства не отпускает, ты же помнишь.

Джерри хмурился.

Я попытался не обращать на него внимания и начал собирать вещи. За четыре с половиной года их накопилось не так уж и много — никогда не заводил всю эту мишуру, с которой люди ассоциируют воспоминания.

Если в голове хранится все в идеальном порядке, то зачем обрастать материальным мусором? Он исчезнет, изменится, пострадает со временем. Воспоминания же останутся неизменными.

Размышляя об этом, я отчего-то смущенно вытащил с дальней полки прозрачный пакетик с зеленой потрепанной бабочкой. Подарок от Лолы потускнел и измялся, хоть я почти не доставал его в последние годы.

Лишнее подтверждение тому, что всё материальное вокруг меня, включая людей и родные места, исчезало и портилось. Мой дом на Нижней Земле, разобранный по частям Нью-Вашингтон, и даже такие мелкие, малозначительные вещи, как эта бабочка.

Я подержал ее в руке, потом молча кинул в сумку. Джерри мне не мешал, только наблюдал со своей койки. Покончив с вещами, я оглядел комнату. Я знал наизусть, даже с закрытыми глазами, каждый ее сантиметр, каждый уголок.

И в ней многое изменилось за эти годы. Первая, сохранившаяся в памяти картинка, больше не совпадала с сегодняшней. Стена над столом у Джерри заполнилась фотографиями. Пластиковые прямоугольники, развешанные строго по темам, хранили моменты его побед, поездок, наших совместных каникул на Земле, лица всех его родственников и друзей.

Может и был в этом какой-то смысл. Я немного завидовал Джерри, потому что он мог сохранять для себя только светлые и хорошие моменты, в виде фото, видео или просто историй из прошлого. Выбирать, что запомнить, а что забыть.

В моей же памяти лицо Лолы соседствовало с брызгами крови на стене туалетной кабинки, а вид со смотровой площадки Нью Йорка оставался настолько же четким, как образ болотистого пустыря за домами на Нижней Земле.

Мимолетные встречи, пустяковые диалоги, бесполезные часы одиночества или ожидания, неприятные сцены, ежедневная рутина. А еще тело убийцы на осколках аквариума, снежинки в волосах Лолы, дружеская улыбка Джерри, перекошенное отчаянием лицо Ронг, рука Меган на моей голове…

Всё для меня было равноценно. Оставляло одинаковый след в моей памяти. Как если бы рядом с десятком фотографий побед Джерри повесил снимки сотни одинаковых тренировок, тысячи незначительных событий. Миллион снимков неудач и проигрышей. Как фотография каждого человека, с которым он говорил в своей жизни, висящая наравне с фото Ма и Па.

Пусть бабочка Лолы остается со мной. Как символ желания помнить только хорошее. Как напоминание о моей зависти к умению Джерри выбирать воспоминания.

Я ведь уже начал по нему скучать, хотя ещё даже никуда не уехал. Мой первый друг погиб на Нижней Земле. Второй потерялся на Верхней. Третий пропал среди хаоса на Ганимеде. А Джерри остается здесь.

Найдется ли еще человек, что сможет меня терпеть? Феникс-Петер, мальчишка из моего прошлого, сегодня назвал меня старым другом, но что за смысл он вкладывал в эти слова? Несмотря на то, что я почти принял себя и свои особенности, уверенности в том, что кто-то еще сможет перейти черту «свои-чужие» у меня не было.

***

Ночью я не спал. Просто не смог уснуть, лежал и глядел в потолок, как последний дурак. Кажется, Джерри тоже не спалось. Я слышал, как он ворочается на нижней койке, но пробовать поговорить не стал.

Утром, едва зажегся свет и завибрировали будильниками браслеты, я соскочил на пол, хмурый, но готовый на все неожиданности, что подкинет сегодняшний день. Джерри уже сидел на своей койке, по-турецки сложив ноги.

- Зайду к Меган, - буркнул я, забив на всякую чепуху вроде пожеланий доброго утра. К тому же, утро после бессонной ночи не казалось особо добрым.

В коридоре Кольца было людно. Зевая, ходили заспанные старшие, бегали туда-сюда младшекурсники, подшучивая друг над другом, собираясь стайками воробьев у туалетов и громко болтая о всякой ерунде. Увидев меня, они переходили на шепот и расходились в стороны, после вновь смыкаясь за спиной.

Впервые я думал о том, что не слишком рад распугивать вокруг себя людей.

Меган встретила меня улыбкой на осунувшемся, бледном от бессонницы лице. Замазанные синяки под глазами и яркая помада не могли справиться со следами ее отчаяния.

- Больше тебе не надо так волноваться, - попросил я с порога, - с твоим братом все будет хорошо, обещаю. Ты помогала мне все то время, что я здесь учился, теперь я помогу тебе.

Мои слова заставили ее отойти на шаг и заглянуть мне в лицо.

- О чем ты? Опять Патрика козни? Ух, я ему устрою!

- Нет, Мег, все в порядке, - неубедительно попытался оправдаться я. - Просто, кажется, я нашел, что искал. Сегодня я улетаю на Эвридику. Меня не увозят насильно, это мое собственное решение. Надеюсь, ты будешь мне писать?

Последняя фраза вышла глупой и жалобной. Меган хотела сказать что-то возмущенное, но только вздохнула тяжко.

- Конечно, дружок, - тихо и очень ласково ответила она. - Если это действительно твое решение, то я поддержу тебя, к чему бы оно ни привело. Только не теряйся. В этом безумном, слишком огромном мире так легко исчезнуть…

- Уж я-то не исчезну! - оскорбился я. - Слишком значительные события происходят вокруг! Блин, ты бы знала! Все становится интересней и интересней!

Меган улыбалась, но глаза у нее были влажными, будто она собиралась расплакаться прямо сейчас.

- Я верю, дружок. Не надо ничего рассказывать, если не хочешь или не можешь. Мне просто немножко странно и удивительно, когда ты успел стать взрослым.

- Как будто мне это известно, - проворчал я, потом добавил смущенно: - Слушай… заплетешь мне косу, как раньше? Придется лететь через гипер, а там же специальный шлем у скафандра. Мы такой меряли на уроках полетов, в хвосте мои волосы туда с трудом помещаются, а одной рукой заплести что-то вразумительное у меня не выходит…

Меган собрала мне волосы в тугую косу и зацепила своей резинкой, яркой и несерьезной. Сопротивляться я не стал — в конце концов, это можно было считать символическим подарком.

Пусть это будет ещё одним знаком моему желанию помнить только хорошее.

Пальцы Меган в моих волосах были еще аккуратней и ласковей, чем обычно.

- Напиши мне, как доберешься, - попросила она, очень нехотя выпуская из рук кончик готовой косы. - И потом еще пиши, когда захочешь. Там, на Эвридике, живут наши с братцем родители, если нужно будет, можешь связаться с ними. Я дам тебе адреса их учеток в Сети.

Поблагодарив, я застыл сусликом, не зная, что сделать и как попрощаться. Меган сообразила первая. Протянув руки, она легонько обняла меня, прижав к себе буквально на пару секунд.