Идеальные Солдаты

А еще там можно было немного отвлечься от черного космоса за тонкими стенами.

Хитрая Ронг додумалась до совсем иного использования оранжереи. Благодаря тому, что на каникулах большая часть населения станции разъехалась по домам, днем она в одиночестве приходила к растениям, снимала комбез, стелила полотенце на пол прямо рядом с грядками и наслаждалась доступным аналогом земного пляжного солнышка.

— У нас на Эвридике Солнце красное, — рассказывала она мне, когда первый раз позвала с собой. — И города покрыты куполами, чтоб жесткое излучение не проходило. Сутки длятся почти как трое земных, потому день длинный, но тусклый, постоянное ощущение, что живешь в сумерках. Я была на Земле, видела закаты и рассветы старого желтого Солнца, мне так понравилось!

— Прекрасно тебя понимаю, — грустно ответил я. — Сейчас даже немного жалею, что так мало времени провел под настоящим голубым небом.

— А родом ты снизу, да? — любопытно спросила Ронг. — Правда, что там сплошная пустыня и никакого намека на жизнь?

— Скажешь тоже, — фыркнул я. — Что за жуть, каждый спрашивает меня какую-нибудь ерунду про Нижнюю Землю, будто кроме слухов ничего не знает!

— А откуда узнать-то, в Сети инфы почти нет, — развела руками Ронг. — В школьной программе нам рассказывали, что после Войны и цепной реакции вулканов поверхность планеты полностью затянуло тучами, а большая часть территории бывших Евразии и Америки пропиталась радиацией, потому там вымерла вся жизнь подчистую.

— Да бред это! — раздраженно сказал я. — Вороны, тараканы, крысы, мох всякий… И люди. Там вообще-то живет куча народу, целые города есть и даже аэробусы ходят! Давай, расскажи, что про Нижнюю Землю пишут?

Ронг медлила с ответом, но ей явно не хватало терпения сдержаться.

— Что туда ссылают заключенных со всего Содружества, чтоб они добывали руду в шахтах и воду в остатках ледников! — выпалила она. — Скажи, Джейк, ты ребенок заключенных и сбежал снизу, потому что жил в колонии?

— Ты головой сегодня не ударялась, нет? — спросил я с опасениями. — Не, я не первый раз слышу, что Нижнюю Землю используют как место для ссылки заключенных, но лично я в своей жизни никого такого не встречал!

Ронг рассмеялась с каким-то облегчением.

— Ладно, мелкий, я тебе верю. Прости, но ты какой-то слишком уж страшной личностью был бы, окажись выросшим среди заключенных. Хотя это оправдывало бы твои поступки и взгляд «просверлю-тебя-глазами-насквозь»!

Я промолчал на это и, хотя частично воспринял как оскорбление, только выразительно посмотрел в ответ.

Ронг захохотала громче.

— Вот об этом взгляде я и говорю! Если ты сейчас такую жуть нагнать можешь, то что будет, когда ты подрастешь, малявка?

— Хватит уже звать меня малявкой! — Я толкнул ее в бок с возмущением. — Я же тебя не обзываю, а мог бы!

Ронг перекинула через плечо косу и демонстративно провела языком по щели между зубами.

— Меня одноклассники в началке звали Крысой, — сказала она без смущения. — На это я отвечала, что охотно покусаю любого, кто пойдет дальше обзываний! Потому сама тоже не перегибаю палку.

— Это еще как посмотреть, — остывая, ответил я. — Джерри, кажется, тебя ненавидит иногда!

Мы дошли по Кольцу до оранжереи, внутри пробрались вдоль раскидистых морковно-свекольных кустов, обогнули карликовую фруктовую рощу и остановились на свободном пяточке рядом с колонкой постоянного капельного полива.

— Вот тут и полежим. — Ронг расстелила полотенце прямо на пол и расстегнула куртку комбеза. — Тут камер нет — одни датчики температуры-влажности, всякое такое. В общем, сплошная забота о цветочках, а людям можно творить, что захотят.

Она осталась в майке и коротких шортах, сложила комбез себе под голову и плюхнулась на живот. А я застыл, раздумывая, что же делать. Ладно, к Джерри я с трудом, но привык, смирившись с ним, как с неизбежностью, но не хотелось показывать правую руку кому-то еще.

— Я не буду на тебя смотреть! — будто прочитала мои мысли Ронг, едва взглянула на мое покрасневшее лицо. — Вообще глаза закрою, а то лампы слепят.

Нервно оглядевшись по сторонам, старательно поворачиваясь к ней только левым боком, я снял комбез и сел на свое полотенце, обхватив коленки рукой. Ронг действительно закрыла глаза и блаженно улыбалась. На автомате я разглядывал ее спину, собранную на лопатках майку, раскинувшиеся в стороны длинные черные косы, крепкие смуглые руки, широкое скуластое лицо, щекой лежащее на сложенных руках…

— Чего пялишься? — неожиданно спросила Ронг, не открывая глаз.

Я тут же отвернулся, уставившись на висящие почти у земли связки бананов во фруктовой роще, и возмущенно ответил:

— Очень мне надо на тебя пялиться! С чего ты взяла?

— Подглядывала сквозь ресницы!

— Обманщица, а обещала не смотреть!

— Успокойся уже, лучше ложись тоже, подставь спину нашему импровизированному солнышку. Жалко, Джерри уехал. Вернется от родителей — надо его тоже позвать!

— Загорать? — скептически спросил я. — Зачем, на твой взгляд, Джерри загорать? Думаешь, он цвет поменяет?

Всё еще чувствуя легкую неловкость, я снял майку, лег на живот, как Ронг, и подложил руку под голову. Спину приятно грело, упругий пол отсека казался живым и теплым даже сквозь полотенце. Влажный воздух сильно пах зеленью и созревающими фруктами. Оранжерея пустовала, кроме нас здесь больше никого не было.

Зелень и яркий свет, не хватало только голубого неба. Где-то в животе заныло, перед глазами невольно встала картинка дремучего парка и аллеи с двумя фонарями.

— Наверное, летом отправлюсь на землю, — сказал я, потому что не мог удержать всё в голове, не высказав вслух. — Хотя моя сестра Лола не отвечает на сообщения, это не повод, чтоб забыть про нее в ответ. Да, точно, вернусь летом и снова поживу под настоящим Солнцем. И почему я, дурак, никуда не поехал в эти каникулы… А ты, Ронг, почему не уехала домой?

— Мне сейчас лучше оставаться на станции, — сказала она. — Не хочу улетать. Дома небольшие проблемы, и вряд ли меня там ждут на это Рождество.

Лица ее я теперь не видел, но голос показался мне очень грустным.

— Как же так, родители — и не ждут? — спросил я удивленно. — Я думал, все родители такие, как у Джерри. Любят, заботятся и пишут сообщения двадцать раз в день!

— Было бы хорошо, если бы это было правдой, — сказала Ронг. — Но увы, бывает в жизни всякое. Ничего, в Академии поживу, тут замечательно даже на каникулах!

За всё остальное время, пока мы загорали, она не сказала ни слова, хотя я пытался спрашивать что-то еще, смутно догадываясь, что расстроил ее. Больше всего меня зацепили ее слова про родителей. Нет, я подозревал, что Джерри с его Ма и Па — не единственный вариант семьи, существующий у нормальных людей, но о том, что в семье может быть плохо, никогда не думал.

А видимо Ронг было плохо, раз она не хотела домой и ее там не ждали.

Прожарившись как следует и поднявшись с пола, уже одевшись и складывая полотенце, я обратил внимание на то, что вдали, почти скрытый закруглением отсека, неподвижно стоит кто-то, причем в ботинках и комбезе.

Пока мы шли к выходу вдоль кустов и грядок, я чувствовал взгляд в спину, но, занятый другими мыслями, вовсе не придал ему значения.

***

Утром двадцать пятого декабря, еще лежа в кровати и развернув перед собой экран компа, чтоб выбрать книгу на сегодня, я увидел значок нового сообщения.

Сообщения от Дылды.

Не медля ни секунды, я открыл текст письма:

«Мне настолько нечего делать, что я даже решил сделать исключение и тебе написать. Радуйся моей снисходительности, патлатый. Как-никак сегодня Рождество.

Звонил ночью отцу, извинился, заодно вспомнил про твою Долли-растяпу и вот что узнал: ваша бабка умерла сразу, как ты уехал, едва ли не в тот же день. Сестру твою отправили в детдом на юг страны, но недавно кто-то забрал ее оттуда и оформил опеку. Больше ничего не смог узнать.

Тебе я не хочу помогать, но против Долли ничего не имею, так что считай, помогаю не тебе, а ей.