Теперь всё изменится

Та что-то ответила и рассмеялась. Меня передернуло.

- Я надеюсь, что ты теперь будешь думать своей светлой головушкой, прежде чем что-то делать.- Мадо наклонила голову набок.- Иначе, у тебя могут быть большие проблемы. Интересно, все блондинки такие тупые, или вы только придуриваетесь?

Вообще-то, я не блондинка. У меня волосы светло-русые.

Я ничего не ответила. Дышать уже было трудно, не то, чтобы что-то говорить. Девушка заметила, что я уже не в состоянии ответить, поднялась на ноги, брезгливо отряхивая руки.

-Всё, Мадо, сворачиваемся. – подала голос Киоко.- Ты ведь не хочешь убить нашу дорогую подругу? К тому же, мы слишком громко веселились, кажется, сюда кто-то идёт.

Чтоб вас…

Чтоб тебя…

Чтоб меня…

Чёртова слабачка.

Я не помню, кто меня нашёл. Да и когда это было? В голове всплывают только обрывки, зарисовки, но неполные картины. Я помню крик. Помню, как приехала скорая помощь. Помню ехидные улыбки каких-то девушек, которые стояли у центрального входа в детский дом. И среди этих девушек не было Мадоки. Не думаю, что они не знали о случившемся избиении. Да, по-другому это ни как не назовешь. Это было не просто избиение-это было истязание.

Я допустила слабину, когда повернулась к ней спиной.

Теряю сноровку.

Где-то я слышала о том, что демоны живут в наших сердцах. И когда-нибудь они просыпаются. Кажется, с моей подругой произошло тоже самое. Пожалуйста, позвоните кто-нибудь священнику.

Я не знаю, что на неё нашло, но знаю одно: нашей дружбе конец.

А существовала эта дружба, если мой друг поверил слухам?

========== Часть 3 ==========

Боль. Адская боль в рёбрах, левой ноге, руке…Адская боль в душе. Одиночество просто разрывает меня изнутри, съедает, сжигает. Больно…Слёзы текут, не переставая, стекая по щекам, падая на подушку, оставляя после себя пятна. Беззвучный плачь. И вот, уже четвёртую неделю я лежу в больнице города Киото, беззвучно рыдая в подушку, вспоминая о тех днях с друзьями, родителями. Родители. Конечно, приемных семей у меня было достаточно, но вот последние мои «родители» мне действительно нравились. Я даже Ванессу-сан иногда мамой называла, а вот Таро - сана я не часто видела дома, к сожалению.

Когда-то у меня были родители.Когда-то я была счастлива.

Ну почему именно я выжила, а вы - нет? Чем я лучше?!

Прерывисто вздохнув, я попыталась успокоиться. Хватит, возьми себя в руки. Ты должна быть сильной. Обязана. Хватит рыдать, слёзы ничего не изменят. Аккуратно сев на край кровати, я попыталась встать. Только со второй попытки я смогла встать, простонав от сильной боли в рёбрах. Пошаркав тапками до окна, я открыла его и почувствовала весенний, свежий, вечерний воздух и облегченно вздохнула. Открыв свои светло-зелённые глаза, я увидела вечерний Киото. Город был очень красив. Освещённые уличными фонарями улицы были наполнены молодёжью, гуляющей, веселившейся. Громкий смех. Слишком громкий смех, какой-то маленькой девочки, которая бежит обнимать папу. Этот смех режет уши. Кривлюсь, но не отхожу от окна. Облокотившись руками о подоконник, я выглянула в окно. Высоко. Гул машин, шум ночного города, неоновые вывески всяких баров, клубов, кафе. Прекрасно, просто прекрасно. Сарказм.

У многих есть друзья, любимые, родители. А некоторые как я. Одиноки, преданны, почти, что убиты обозлённой на них чем-то Судьбой. Всю жизнь я была второстепенным персонажем. Да, во многих семьях меня вообще не замечали. Ребенок был нужен им только из-за капитала, который семья получает, усыновив кого-то. Только в последней семье меня любили. Но, ни в какой семье я надолго не задерживалась. Почему? Не знаю. С моими новоиспеченными «родителями» постоянно что-то случалось: то кто-то у кого-то умер, то кто-то обанкротился, то кого-то сбивала машина. А сколько трупов я уже увидела за всю свою жизнь…и во всём винили меня. Всегда, во всех неудачах все винили меня. Но, я не виновата. Правда, я ни в чём не виновата. Ну, разбила один раз тарелку, но говорят, что когда бьется посуда-это к счастью! Но, во всех этих несчастьях я не виновата.

Иногда я чувствовала себя героем - когда меня снова усыновили какие-нибудь уроды, я спасла ещё одного ребенка.

Мы ехали домой, после Дня Рождения знакомого Таро. Сам Таро был немного в подвыпившем состоянии, а Ванесса - нет. Она вообще никогда не пила. Была глубокая ночь, мы ехали мимо леса. Мне было одиннадцать лет, когда мы попали в автокатастрофу. Но я выжила, а они - нет. Я не помню, из-за чего мы попали в аварию. То ли мы столкнулись с машиной, то ли врезались в дерево. Как будто мне вырезали этот момент из памяти. Последнее, что я помню, так это то, что слева от машины, в темноте мелькнула чья-то тень. И эти красные точки, так напоминающие глаза…

Вздрогнув от неожиданных воспоминаний и прохладного ветра, я вернулась в реальность. Ещё раз, взглянув на ночной город, я закрыла окно и прислушалась к тишине. Только тиканье настенных часов, где-то в коридоре прерывало тишину. Больница была полупустой, и в моём крыле было всего пять человек, включая меня. Медсёстры и доктора сейчас отдыхают, пьют чай, после долгого рабочего дня, тяжёлых операций. В помещении было темно, свет выключен. А мне и так видно, темнота успокаивает, понимает, но это не та темнота, которая спасет. Да, темнота поглощает меня, и я не противлюсь. Мне уже все равно.

Закрыв окно, я всё-таки включила свет и села за стол, стоящий недалеко. В палате я живу одна и это очень хорошо. Никто не мешает, не ноет, не стонет, не пытается завести разговор. Хорошо. Взяв книгу, которая лежала на краю стола, я раскрыла ее где-то на середине и продолжила читать. Спасибо моей воспитательнице, которая как раз таки нашла меня в подвале. Она сразу же вызвала скорую, и меня увезли, а потом собрала мне кое-какие вещи и привезла сюда. В том числе и книги, она же знает, как я люблю читать. Но читать уже совсем не хотелось. Просто смотря сквозь книгу, я погрузилась в себя. В воспоминания. М-да, похоже, сегодня я не дочитаю «Испорченные дети».

Долго я так просидела? Не знаю. Но, кажется минут двадцать точно. Тишина давит на уши, а тиканье не прекращается. Надоело. Встав из-за стола и положив книгу на деревянную поверхность, я решила лечь спать. Все процедуры мне уже сделали, так что моя совесть спокойна. Накрывшись одеялом с головой, я быстро уснула.

***

От сквозняка дверь приоткрылась и сквозь сон, я услышала громкие голоса медсестер и докторов. Утро, вроде ещё не наступило, или это я так сплю? Приоткрыв глаза, я увидела, что в комнате царит полумрак. Дверь открылась окончательно и я ужё четко слышала голоса.

-Прошу, Вас, успокойтесь! Вы сейчас нам всех пациентов разбудите!

-Да я спокоен как удав, только, какого хрена я тут делаю? И почему я весь в бинтах?!

-Да успокойтесь Вы! Я Вам сейчас всё объясню…

Любопытство взяло вверх и я, встав с кровати и выйдя в коридор, попыталась найти источник шума. Рёбра отдавались глухой болью. Быстро срастаются. У меня всегда была быстрая регенерация кожи, даже, мелкие царапины заживали за пару часов, после их появления. И я не знаю, в чём дело. Может быть, я вампир? Ага, сейчас, разбежалась, так и выросли у тебя клыки.

Повернув голову чуть вправо, я обнаружила источник шума. Им оказался парень с тёмно-синими волосами, голубыми глазами и…Клыками? Это мода такая, или я что-то путаю? Он был без рубашки, так как его тело было перебинтовано. Руки и голова тоже были перебинтованы. Кое-где уже были багровые пятна. На щеке большой пластырь. А лицо красивое. Прямой нос, пухлые губы, высокие скулы, чёлка, кончики которой лезли в глаза. Острые уши, их, по-моему, называют крысиными. Эти пронзительные голубые глаза сейчас выражали недоумение, злобу.

-Да какого чёрта?!

-Уважаемый, прошу Вас, угомонитесь. Вас привезли в бессознательном состоянии, истекающего кровью. Сказали, что Вы упали с лестницы. И упали на невероятно сексапильную красотку. – Сказала медсестра, которая пыталась его успокоить. На последнем предложении, ее щеки стали красными, как помидоры.