Живые чернила

— Не должна. Я не понимаю, почему Питер не вмешался и не заткнул его, — он подошел ближе, откручивая колпачок. Выдавил немного мази и склонился к лицу жены, убрал непослушную прядь, постоянно мешающую ему, и принялся растирать мазь на виске. Миа шикнула, но не стала отстраняться. — Козел этот Итан, тупой мудак и ублюдок. И в детстве его точно какая-нибудь девчонка отлупила, — Оливер быстро закончил свое дело. — Ну вот, теперь хоть не станет больше, — в последний раз он провел пальцами по синяку, а затем быстро, но при этом осторожно поцеловал и отстранился. Миа подняла на него глаза и улыбнулась. — Легче? — он хмыкнул, закрывая тюбик.

— Ага, спасибо, — женщина посмотрела на сына. Тот прижался к ней, обхватил, насколько позволяли ему его ручки, и положил голову на грудь. — Ты когда уснуть-то успел? Эй? — Миа слегка потрясла сына, но тот не отреагировал. — Ты пять минут назад требовал, чтоб мы играли, а теперь что? Хм… — она поцеловала ребенка в макушку и стала качать его на руках. Спустя пару мгновений снова посмотрела на своего мужа и шире улыбнулась. — Он такой большой уже, сам стоит. Так можно и не заметить, как он вырастет и женится, — она хохотнула и еще раз поцеловала ребенка. Оливер только кивнул ей, тоже сдержанно улыбаясь. Глядя на жену, он представлял, как отрывает руки Итану. Со вкусом, по всем законам фильмов Квентина Тарантино. Только без катаны и желтого костюма. Этот человек не нравился ему с того времени, как Миа впервые рассказала о нем, но сейчас раздражение достигло своего предела. Он даже себе не позволял поднимать на Мию руку и оскорблять ее так, как это сделал Итан. Оливер был зол, но не показывал этого, чтобы не нервировать Мию и не пугать ребенка. Он позже разберется, что делать, а пока что надо заняться Кевином, который проснулся так же быстро, как и уснул.

***

Полный ярости, не желая успокаиваться, Оливер ехал домой. Управлять машиной было довольно трудно. Во-первых, гнев застилал мужчине глаза. Во-вторых, кто ж знал, что у Итана седьмой дан по тхэквондо, и он так сильно заломит Оливеру руку. Серьезных повреждений не было, но мышцы неприятно тянуло. Вряд ли Оливер сможет сегодня работать, если он даже машину ведет кое-как.

Он не считал себя проигравшим. Да, ему чуть не сломали руку, и он всего пару раз стукнул этого ублюдка по лицу, что никак не вязалось с его фантазиями в голове, но все же он не думал, что ушел из кабинета охраны ни с чем. Как минимум, он напугал этого петушка в идиотской форме своей агрессией, застал его врасплох и объяснил, что не позволит кому-то обижать свою жену. Вид у него был достаточно грозный, чтобы его слова восприняли всерьез. Это было видно по ошалелому взгляду Итана, по словам Питера, уводящего Оливера от предмета его ненависти.

Заходить в дом не хотелось, поэтому Оливер остался стоять на крыльце. Он оперся на балюстраду и разглядывал пострадавшую руку. Помимо того, что она жутко ныла из-за растянутых мышц, на пальцах проступали ссадины, от чего их было неприятно сгибать, но даже несмотря на это, Оливер не жалел о сделанном, честь своей жены он отстоял, а полученные увечья только подтверждают это. Закончив с рукой, он стал безразлично оглядывать улицу. Злость почти угасла и теперь не вставала пеленой перед ним, а значит, он мог наблюдать за прохожими, чтобы быстрее прийти в себя. Смиты, соседи справа, снова заказали себе услуги садовника, как и год назад. Оливер наблюдал за мужчиной, методично стригущим газон небольшой газонокосилкой и слегка покачивающимся на ходу. Видимо, музыку слушает. Слева был дом миссис Каскет, она в нем живет с двумя сыновьями-подростками. Один из них плохо закончил учебный год, и неделю назад Оливер и Миа слышали, как женщина отчитывала сына за плохие оценки. Сейчас с их стороны все было тихо. Чуть поодаль живет пожилая семейная пара. Оливер редко видел их, поэтому почти ничего о них не знал. Он мог лишь сказать, что выглядят они вполне счастливыми и довольными своей жизнью. Дом напротив, в котором живет Сара. Они очень давно не разговаривали. Вообще, Оливеру было как-то все равно, но все же хотелось узнать, почему женщина перестала с ним общаться, и даже начала избегать. Она на него за что-то обиделась или как? Странная.

Оливер продолжал стоять на крыльце и рассматривать все вокруг, вспоминая, как они с Мией переехали в этот дом несколько лет назад. Сколько было суматохи тогда, сколько мороки. Ремонт, мебель, вещи, постоянная пыль и вечная уборка. Около полугода они жили в «спартанских» условиях, пытаясь довести свой дом до идеала, и у них это получилось, все неудобства того стоили. Теперь одному из них нужно покинуть обустроенное гнездышко и заново создавать новое, и этим человеком будет Оливер. Правда, пока неизвестно, будет ли он что-то обустраивать или нет. В этом доме он больше старался для жены и ее комфорта, нежели для себя, а если теперь он будет жить один — какая разница? Главное, чтобы была крыша над головой, место для сна, работы, чтобы было, что поесть. Остальное как-нибудь приложится.

Рассуждения были недолгими, спустя десять минут мужчина увидел, как его жена не спеша идет к дому, катя перед собой коляску. Она смеется, любезничает с сыном, как всегда. Тот ей отвечает громким смехом, от чего Миа еще больше улыбается. В мгновение всякая злость покинула мужчину, он сам невольно улыбнулся, наблюдая за этими двумя. Он выпрямился и подошел к небольшой лестнице, решив встретить и помочь с коляской. Миа увидела Оливера, улыбнулась еще шире и, если Оливеру не показалось, даже как-то просияла.

— Смотри, почти ничего нет! — она показала ему висок, на котором едва можно было увидеть синеватое пятно. — Я даже не старалась, когда красилась. Волшебник, — она хохотнула. Оливер пожал плечами и кивнул, стал медленно спускаться. Миа подкатывала коляску к ступеням. — Так, дорогой, давай-ка мы поможем твоему отцу? — сказала она, когда коляска была уже у самого крыльца. Ловкими движениями она взяла ребенка на руки. — А то твой транспорт итак тяжелый, да и ты не мелочь что-то уже, — она слегка ущипнула ребенка, тот хихикнул.

— Как день? Все дела переделала? — Оливер поднял коляску и пошел по ступеням, стараясь не обращать внимания на ноющую руку. Не хотелось себя выдавать, говорить, что он был у нее на работе. Ей это знать ни к чему.

— Ага, так быстро, везде успела. Только Линда все отменила опять. Я, видимо, никогда не посмотрю фильм про сестру Денни Оушена, — охотно ответила та, наблюдая за мужчиной. — Не тяжело? — Оливер недоумевающе скривился и посмотрел на нее — с каких пор она спрашивает, тяжело ли ему поднимать коляску? До этого как-то справлялся же. Хотя рука неприятно болела, это факт, но он не скажет ей об этом. Отрицательно качнул головой и продолжил подъем. — Ну хорошо. Знаешь, кого я встретила? Ньюта!

На последнем слове Оливер на секунду замер, а затем с силой швырнул коляску и пошел в дом. Злость снова вернулась к нему. Значит, он, как последний идиот, успокаивает ее, ездит на разборки с каким-то петухом, получает от него, о чем ему напомнила потянутая в руке мышца, заболевшая с новой силой, а она в это время встречается со своими бывшими?! Прекрасный расклад. Зачем он вообще старался? Ради кого? Ей это не нужно, ведь она встретила своего любимого Ньюта! Может, вернется к нему? А ведь удобно — за неделю до развода встретиться со своим бывшим.

Оливер бы не воспринял ее слова так остро, если бы не был зол на Итана, если бы рука своей болью не напоминала ему о том, что он сегодня сделал. Но он не думал об этом из-за своих эмоций, проще было дать им волю, выплеснуть. Он чувствовал себя абсолютным придурком, которого вновь обманули.

— Ты чего так взвился? — Миа нагнала его, когда Оливер прошел уже половину пути до лестницы. Это заставило мужчину остановиться.

— Хорошо провели время? — процедил он, не глядя на жену.

— Ну, если выслушивание нытья от неудачника-бывшего — это в твоем понимании «хорошо провести время» — то да, — протянула та. Оливер недоверчиво посмотрел на нее, женщина скривилась. — Я не понимаю, что я в нем когда-то нашла. Он такой стремный.