Живые чернила

— Уже интересно, — Оливер сменил гнев на милость и усмехнулся. В самом деле, почему он так разозлился? Пожалуй, он спишет это на руку. — И что?

— Ой, посмотрите, интересно ему, — Миа фыркнула и деловито пошла в обратном направлении, к выходу. — Пойдешь со мной — расскажу.

— Шантаж?

— Он самый, — она тряхнула головой, волосы волнами качнулись вслед за ней.

— «Знает ведь, что делает», — хмыкнул про себя Оливер, идя следом. Он дошел до двери и вышел на крыльцо. — Ну?

— Коляску в дом закати, — женщина небрежно указала на коляску и отвернулась, будто ей стало интересно, что происходит на дороге.

— Серьезно? — Оливер хохотнул на это и не сдвинулся с места.

— Ну, а кому ты ее тут оставил? У меня ребенок на руках.

— Ладно-ладно, — он быстро закатил коляску и снова вышел на улицу, встал рядом с женщиной, вновь оперся на балюстраду. — Ну-у?

— Да мы с ним случайно столкнулись, когда я Кевина от твоих родителей забрала. Мы с ним выходили из магазина, а тут Ньют по улице идет. Я сначала не обратила внимания, не узнала его, а потом такая глянула — вроде кто-то знакомый, — Миа скривилась и пожала плечами. — И он на меня так посмотрел, притормозил. И потом — «Миа?» И я такая думаю — блин, да ладно? Он заулыбался, быстро так подошел, разглядывать меня чего-то стал. На коляску посмотрел и говорит — «У тебя есть ребенок? Ты замужем?» Нет, я просто так взяла коляску напрокат, — она закатила глаза и цокнула, Оливер усмехнулся, продолжая слушать. Ему уже нравился этот рассказ. Отчасти потому, как Миа относится к произошедшему. — Естественно, ему я так не сказала. Он предложил выпить кофе, если я не тороплюсь. Я согласилась. Он купил мне капучино. Так и не запомнил, что я не люблю капучино, — поджала губы и закачала головой. — В общем, пошли мы в парк, там на лавочку сели, стали болтать. Он вроде выглядит так неплохо, в костюме был, с портфелем таким громоздким. Сказал, мол, только с работы, в суде был. Он же на юриста учился. Мы болтали о том, о сём. Он мне про работу, я — ему, слово за слово. А потом началось — «Так ты замужем? Давно? За кем?» Нет, кольцо я тоже просто так нацепила на палец!

— Разводом-то похвасталась? — подначил ее Оливер. Миа скривилась.

— Нет, ему какое дело? Сказала, что замужем. Технически же я еще замужем? Так что все нормально, — она перевела взгляд на ребенка. — Это чудо игралось всю дорогу. Всеми способами внимание привлекал, — Миа пощекотала ребенка. Тот в это время играл с цепочкой и кулоном на ее шее. — Ньют покивал так, а потом как начал… «Знаешь…» — полным пафосного трагизма голосом начала Миа, картинно закатив глаза. — «Я столько думал о том, что произошло…» И он как начал мне ныть! Что он был дурак, — теперь Миа раздраженно тянула слова, маша свободной рукой в разные стороны, — что ему не надо было меня бросать, что я была единственной, кто его любил. Я так это слушала и думала — «Ну еще бы, как такого зануду полюбить можно?» А он опять свое — все девушки, с которыми он потом встречался, были стервами. Они изменяли ему, либо использовали. Я хотела ему сказать, что попахивает враньем, но не стала. Ну не все ж девушки такие стервы? — она глянула на Оливера, тот пожал плечами. — Ну вот. Тем не менее, они все были ему не такие, а если и такие — он их не любил, а вспоминал меня, хоть и не сразу себе в этом признался. А я так сижу и слушаю, а самой смешно. Вот что за бред? И как я могла в него влюбиться? Нет, мне, конечно, было пятнадцать, я была подростком и все такое, но не до такой же степени? Мне кажется, правильно говорят — первая любовь нужна для того, чтобы знать, с каким человеком никогда нельзя связываться, — Оливер не выдержал и рассмеялся, когда она закончила. Миа хмыкнула и посмотрела на него. — Ну серьезно! Может, раньше он был крутым, но сегодня он был тряпка тряпкой! И что бы я с ним делала, если бы мы продолжили встречаться? С тобой хоть поругаться можно, а этот…

— Ой, ну спасибо за сравнение!

— Комплимент же, — Миа пожала плечами. — Короче, из всего потока его несвязных и унылых фраз я поняла, что была самым лучшим событием в его жизни, и что он винит себя за то, что бросил.

— Сказал, что это мог быть ваш сын? — Оливер продолжал подшучивать над Мией. Он напрочь забыл о злости, о том, что она говорит про ненавистного ему человека.

— Слава Богу, нет, — Мию передернуло от этого предположения.

— Отлично, а то я боялся, что от слащавости мне станет дурно, — теперь настала очередь женщины смеяться. — И я бы не пережил, если бы он представил МОЕГО сына своим, — ее смех стал громче. — Так что, вернешься к нему? Видишь, как любит тебя.

— Прекрати издеваться! — Миа продолжала хихикать. — Ни к кому я не вернусь. Я только убедилась, что все, что произошло со мной, было лишь к лучшему.

— Может, он просто не попросил тебя, а ты постеснялась спросить? — он хитро подмигнул ей.

— ОЛИВЕР! — воскликнула та, а затем оба громко рассмеялись. Ребенок поддержал их в этом. — Даже Кевину смешно! Он мне пытался что-то вроде этого сказать, но я ведь уже не та дурочка!

— Не боишься, что упустила шанс все вернуть?

— Я тебя сейчас стукну, — Миа шикнула на хихикающего мужа, а затем сама фыркнула от смеха. — Тебе его не жаль совсем?

— Нет. Он проебал свое счастье, — женщина укоризненно посмотрела на него. Оливер пожал плечами. — Это не ругательство, а констатация факта. Вместо тебя он выбрал потрахушки. Это его выбор и его личная трагедия. Мне его не жаль.

— Ты сам в такой же ситуации сейчас находишься. Ты ведь должен его понимать, — женщина не успокаивалась. Теперь она с интересом наблюдала за ним.

— Это уже моя трагедия, я сам виноват. Но я хотя бы не ною, как мне хреново.

— А тебе хреново? — перебила та.

— Э… Ну да, от меня жена уходит. Мне хреново, — он хмыкнул. — Я не удивился бы, если б ты сейчас сказала, что он еще слезу пустил. Ну там, эмоции, чувства. Вам же такое нравится — чтобы она такая бежала, а волосы назад, а он за ней с букетом роз и криками «Прости, я так люблю тебя!» — наигранно воскликнул он. Миа хохотнула.

— Художник, а такой циник. Но, а если бы ему это помогло? Я бы сейчас пришла и сказала, что ухожу к нему.

— Я бы отвез тебя к нему, а потом отсудил ребенка, — Оливер слегка потрепал Кевина за плечо.

— Чего? — а Миа сильнее прижала сына к себе.

— Ты думаешь, я позволил бы ему воспитывать МОЕГО сына? Ага. И чему бы он его научил? Как возвращать женщин слезами? — теперь он состроил гримасу, чтобы повеселить малыша.

— Но ведь подействовало бы! Он бы добился своего. Ты не стал бы в слезах умолять меня остаться, если бы была хоть капелька надежды, что это поможет? — проговорила Миа. Оливер посмотрел ей в лицо, увидел огонек в глазах. Уже несколько минут она играет с ним, а он понял это только сейчас. Маленькая, хитрая интриганка. Его любимая интриганка.

— Провокация. Я не буду отвечать, — он подмигнул ей и отстранился, пошел обратно в дом.

— Эй! А ну ответь! — Миа смеялась ему вслед.

— Про-во-ка-ци-я! — крикнул он в ответ, не оборачиваясь. Он удалялся вглубь дома под звонкий смех жены, зная, что сегодня он все сделал правильно.

========== Где же твоя Дейзи, Гэтсби? ==========

Пять дней пролетели, как один, и Оливер заметил это лишь когда понял, что у Мии завтра будет день рождения. Двадцать пять лет, взрослая девочка уже. Подарок он ей приготовил – мужчина решил, что у него итак полно портретов жены, и если он поделится с ней последним – ничего с ним не случится, но кроме подарка хотелось сделать еще что-то, чтобы порадовать женщину в последние дни их брака. Ничего не шло на ум. У Оливера вообще были проблемы с тем, чтобы придумать что-то милое, а сейчас это нечто должно быть хотя бы дважды милым. Банальностей не хотелось, повторять сцены из мелодрам было выше его сил – Оливер терпеть не мог всей этой показушности в кино, и каждый просмотр подобных фильмов сопровождался его недовольными вздохами и едкими комментариями. Что в таком случае придумать?