Живые чернила

— Не скажу, — хохотнув, Миа побежала открывать дверь. Распахнула ее. — Завози, — без слов Оливер быстрыми движениями закатил коляску в дом, а затем пошел в машину за покупками.

— Так что, вы только гуляли? — продолжил он спрашивать, входя в кухню с бумажным пакетом. Миа в это время уже готовила еду для ребенка. Кевин неизменно сидел в своем стульчике и играл с ложками. Ему нравилось стучать ими друг о друга и слушать получавшиеся звуки.

— Да. А, нет! — Миа оставила еду и выбежала в коридор. Она так быстро пробежала мимо Оливера, что он ничего не успел понять, а когда начал понимать — она уже вернулась. Руки у нее были за спиной, а лицо озарилось довольной улыбкой. — В честь радостного события… Э… Радостного же, все сдали? — скривилась она. Оливер хмыкнул и кивнул. — А, так вот… В честь радостного события, я хочу торжественно вручить тебе скромный подарок, — она вытащила руки и протянула Оливеру большую плоскую коробку. «Пастельные мелки, 50 цветов» было написано на крышке. — Та-да! — торжественно воскликнула она. Оливер усмехнулся, глядя на коробку, Кевин громко рассмеялся. — Вот, даже ребенок тебя поздравляет! — с деланной важностью произнесла она.

— Зачем? — только и спросил он, принимая коробку.

-Во-первых, ты весь исстрадался из-за этой дурацкой защиты. А во-вторых, я видела, что они у тебя уже почти закончились, а ты ж любишь ими рисовать. Вот, решила побаловать принцессу, — она хитро хмыкнула и стала ждать, чем же ей ответит Оливер. Тот фыркнул и закачал головой.

— А я тоже решил побаловать принцессу, — начал было он, оборачиваясь к бумажному пакету.

— Да ты посмотри, тебя сегодня все балуют, — не сдержалась Миа. Она хихикнула и прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться. На это мужчина картинно закатил глаза и поджал губы.

— Будешь умничать — останешься без подарка, — с показной обидой произнес он.

— Прости-прости! Что ты приготовил для меня? Давай сюда, — она торопливо забрала у него коробку и подтолкнула его к пакету.

Оливер вновь лишь хмыкнул, покачал головой на наглость своей жены и стал разбирать пакет. Он специально делал это очень медленно, аккуратно выкладывал каждую упаковку, каждый пакет, и бережно складывал на столе. Миа сзади вздыхала от нетерпения, он слышал ее недовольство, и это заставляло его доставать покупки еще медленнее. Ведь она так забавно злится. И это месть за принцессу. Пусть ждет, ей это так не нравится.

— О, нашел… — негромко протянул Оливер как будто самому себе. Он специально закопошился, якобы пытаясь достать подарок, а сам слушал, как женщина сзади переминается с ноги на ногу и еще громче вздыхает. Мужчина на секунду замер, чувствуя новый прилив радости, уже второй за сегодняшний день. Миа ведет себя совсем как девчонка, как будто ей опять пятнадцать, и он заинтриговал ее каким-то сюрпризом. Тогда она была ужасно нетерпеливой, и сейчас ничего не поменялось. Оливер посмотрел на свой «подарок», наслаждаясь последними секундами ее неведения и предвкушая ее восторг, а затем стал медленно разворачиваться к женщине. — Ну вот, — он не стал больше ничего говорить, просто наблюдал за реакцией жены.

— Аа… — Миа на секунду замерла, во все глаза глядя на подарок, а затем рассмеялась. — Ты специально за ними поехал?! — она подняла сияющие глаза на Оливера. Он улыбнулся, видя этот восторг, и кивнул. — Боже, я же умру от передозировки черникой, — она хихикнула и, поставив на стол коробку с мелками, осторожно взяла у Оливера упаковку фруктовых батончиков с изображением мелких фиолетовых ягод сверху. — Их же тут штук двадцать…

— Ага, — только и ответил мужчина, продолжая ее разглядывать. — Станешь черникой, как девчонка в «Чарли и шоколадная фабрика».

— Мечта детства, — фыркнула та, продолжая разглядывать коробку. Еще поизучав ее пару секунд, Миа подняла взгляд на мужа, не переставая улыбаться. — Принцесса довольна, спасибо.

— Моя внутренняя принцесса тоже, — он подмигнул ей и аккуратно взял коробку мелков. Он на самом деле был доволен подарком — она помнила его любимую марку мелков, это очень мило.

В таком настроении прошел весь день — они еще раз сходили погулять с ребенком, разговаривали о каких-то глупостях, вместе готовили и опробовали новые мелки на холсте. Миа была горда своим подарком, предложила Оливеру сделать следующий заказ мелками, если заказчик согласится. Оливер отказался — не для этого она ему подарила мелки, чтоб он их тратил на какие-то заказы. Лучше он напишет ими что-то более интересное и важное. Что, он пока еще не знал, но был уверен, что сможет придумать.

Один за другим шли дни, похожие друг на друга — спокойные, радостные, быть может, немного беззаботные, летние. В доме воцарилось долгожданное перемирие. Теперь все колкие фразы, все насмешки и издевки воспринимались, как шутка, а не как попытка задеть и оскорбить.

Большую часть времени они проводили втроем — Оливер, Миа и Кевин. Благо, это позволяли сделать декрет Мии и летние каникулы в школе у Оливера, поэтому свой рабочий график он мог строить сам. Работал он, в основном, по ночам, а днем был с женой и сыном. Сейчас его отношения с Мией почти вернулись к тому времени, когда еще не было никакой ссоры. Многие вещи они делали вместе — гуляли, ездили к его родителям, ходили за продуктами в магазин, превращая каждый поход в какое-то безумство с тележкой, смотрели кино, готовили и наводили порядки, занимались с ребенком, который всегда был рядом с ними и сопровождал любое интересное действие громким смехом. Они стали больше говорить. Конечно, это были не те долгие разговоры по душам, которые были у них полтора года назад, но ведь это куда лучше, чем ничего. Они обсуждали всё, что окружало их, начиная с политических новостей по телевизору, и заканчивая странными шумами в соседнем доме, в шутку спорили о разных глупостях, подначивали друг друга и пытались прийти к общему мнению, на кого же больше похож их сын — на Мию или на Оливера. Они говорили о чем угодно, но никак не касались скорого суда, будто оба забыли о неприятном действии, что их ждет, наслаждались сегодняшним днем, не заглядывали в завтра.

Кевин рос у них на глазах. Он становился все сообразительней и любопытней, за ним постоянно нужно было приглядывать, чтобы он никуда не уполз и ничего не утащил. Он стал чаще пытаться встать на ноги, но пока что все его попытки кончались неловкими шлепками на пол после одной-двух секунд стояния. Малыш не терял надежды и с упертостью обоих родителей продолжал. За этим занятием, а именно за очередной попыткой встать, Миа застала Оливера и Кевина, вернувшись с работы. Как всегда, эти двое были в гостиной, расположились на полу. Кевин пытался удержаться на ногах, а Оливер поддерживал его.

— Так, ответственный момент, дружок, — негромко проговорил мужчина, глядя на ребенка. — Сейчас я отпущу тебя, а ты должен продержаться хотя бы пару секунд и не упасть. Справишься? — он спросил у него со всей серьезностью, а Кевин в ответ ему кивнул. Вроде кивнул, как показалось Оливеру. — Итак… — он убрал одну руку и протянул малышу палец, чтобы тот держался, а затем, когда Кевин ухватился за него, отпустил, но все еще держал руку наготове. Ребенка слегка повело в сторону, он уже был готов упасть, но вовремя выпрямился. Выпрямился и испугался — что же это такое он сделал? Его страх усилился, когда он увидел оторопелый взгляд отца — тот тоже не понял, что произошло? — Да, ладно, ты стоишь? — выдохнул Оливер. У него перехватило дыхание от происходящего, на лицо наползла улыбка. Сзади послышался громкий вздох, он напугал обоих, Кевина вновь повело, и он шлепнулся на пол, продолжая сжимать палец отца. Они вместе посмотрели в сторону шума — у входа в зал стояла Миа. Она сдержанно улыбалась, прикрыв рот рукой. — Ты видела?! — воскликнул Оливер. Она быстро закивала. Мужчина рассмеялся и взял сына на руки. — Такими темпами ты скоро пойдешь, дружище! — Кевин на это хихикал, поняв, что ничего страшного не произошло, а его еще и хвалят. Оливер обнял сына и поцеловал его в макушку. — Совсем большой уже. Пойдем к маме? — он быстро встал, держа ребенка в одной руке, и направился к выходу. Миа быстро отстранилась.