Живые чернила

— Была на моей стороне, — они улыбнулись друг другу. — Эта фраза реально звучит очень странно.

— Да. А еще знаешь, что? Ты ведь ничего не стал делать после моего отказа. Собственно, не так уж и хотелось, да? Даже бывшей своей не позвонил, — с хитрецой произнесла она.

— Ладно, хорошо, я всё понял, — Миа уже просто играла с ним, пора было это заканчивать. Он чувствовал себя дураком. — Что в итоге?

— Да ничего, я просто поделилась своими мыслями. Заявление я все равно не заберу.

Она сказала это таким же беззаботным тоном, но все же виновато пожала плечами, и этот жест ее выдал — не так уж и легко ей далась последняя фраза. Оливер резко прекратил дышать, настолько ее слова были неожиданными. Он даже не думал о заявлении, а она ему напомнила. Скоро всё закончится, оба вновь осознали это, глядя друг на друга. Стало неловко от воцарившегося молчания, Миа первой отвела взгляд и отвернулась, готовая подниматься дальше по ступеням.

— Спать? — негромко спросил Оливер. Миа снова обернулась.

— Нет, Линде еще хотела позвонить. А ты ложись, у тебя завтра защиты.

Кажется, Миа сама была не рада, что сказала о заявлении, она испортила такой хороший вечер. По крайней мере, Оливеру показалось, что она расстроилась. А может, это не так, и ей все равно, хотя какая разница, если всё это неизбежно. Она права — нужно хорошо отдохнуть перед завтрашней защитой.

И все же забавно — на ноль делить можно?

========== Личная трагедия ==========

В десять утра Оливер наворачивал круги возле кабинета, где проходили защиты. Его, как и других руководителей проектов, туда не пустили, в кабинете находились только ученики и комиссия. Время тянулось бесконечно долго, неизвестность раздражала. И вроде как Оливер был уверен в каждом из своих учеников, но страх, что что-то может пойти не так, не оставлял его. Он бродил взад-вперед по коридору, поглядывая на кабинет и не замечая проходящих мимо редких людей. Остальных руководителей проектов не было. Либо они переживают в своих кабинетах, либо не переживают вообще. Может, и ему тогда не стоит так волноваться? Даже Миа утром сказала, что он ненормальный, раз так возится с этими защитами уже не первый год, но по-другому он не мог. А если они не смогут сдать? Ребята надеялись на него, доверили свои работы, а он их подвел.

Несколько часов он без остановки бродил по коридору, прислушиваясь к звукам из кабинета. За дверью было тихо. С одной стороны, это плохо. Непонятно, что там происходит. С другой — хорошо. Значит, никто никого не отчитывает, никто не бьется в истерике. Быстрее бы это закончилось.

В половину первого дверь с шумом открылась. Или она открылась, как обычно, но Оливер был настолько напряжен, что реагировал сейчас на любой шум. Школьники торопливо выходили из кабинета, среди них Оливер искал своих, поджав губы. Долго искать не пришлось — ученики сами пошли к своему учителю, едва выйдя из кабинета и увидев его. Мэт улыбался, размахивая своей папкой с проектом, Барт и Эмма что-то обсуждали, глядя в раскрытую папку с работой парня, Джейк выглядел безразличным, а Лиза плакала, закрыв лицо руками. Все внутри у Оливера замерло, когда он увидел плачущую девушку.

— Что произошло?! — резко проговорил он подошедшим ребятам, указав на Лизу. Трое пожали плечами, а Джейк посмотрел на девушку и закатил глаза.

— Может, ты перестанешь? — недовольно проговорил он.

— В чем дело? Лиза? — Оливер подошел к девушке вплотную и склонился к ней. Она не отвечала, продолжая всхлипывать. Тогда Оливер взял ее за плечи. — Что случилось?! — не хватало еще, чтобы она не сдала. Она же больше всех работы сделала, столько времени и сил потратила на свой проект. Бедная девочка.

— Комиссия сказала, что у нее одна из самых сложных работ, и если чуть-чуть доработать — можно реализовать проект. Ей поставили высший балл из всех, — ответил за нее Джейк. Оливер оторопел и на секунду задержал дыхание, посмотрел на Джейка, затем снова перевел взгляд на Лизу.

— Тебе так сказали? Серьезно? — выдохнул он. Девушка торопливо закивала, так и не успокоившись. Оливер облегченно выдохнул, чувствуя, как комок внутри разжимается, рассмеялся и обнял девушку, умилившись ее поведению. — И правда, может, ты перестанешь? Ты молодец, — он погладил ее по плечу, ощущая его подрагивание.

— Я… Так… Переживала… Мне было так страшно, мистер Банч… А они там все такие… И… Ох, они меня как спросили, я растерялась… — пролепетала та сквозь слезы. Сглотнув, она резко убрала руки от лица и, что было сил, обняла Оливера. — Спасибо вам, мистер Банч, спасибо! — она всхлипнула еще громче.

— Оу… — Оливер растерялся от такого проявления эмоций, почувствовал себя неуютно. Со стороны это выглядит, как минимум странно. Он оглядел других учеников, которые наблюдали за этим, боясь, что они могут все не так понять, но по их лицам увидел, что они разделяют его недоумение. — Ты чего, перестань, — он неуверенно похлопал ее по плечу и постарался отстраниться.

— Вы так нам помогли, я так благодарна… — не успокаивалась она.

— Если за твою благодарность меня посадят — я не буду этому рад, — он хмыкнул и еще раз попробовал высвободиться из ее рук. Девушка нехотя отпустила его. Она стала торопливо вытирать слезы с лица, а Оливер глянул на остальных. — Ну?

— Пять, пять, пять, — почти в один голос проговорили Мэт, Барт и Эмма, довольно улыбнувшись.

— Четыре, — Джейк пожал плечами. Оливер нахмурился.

— Это как? Почему четыре? У тебя же отличная работа была, мы вместе ее проверяли, — на одном дыхании проговорил он. Это оскорбление и ему, и его ученику. Как можно было поставить четыре за хорошую работу? Оливер этого не понимал и был крайне недоволен сейчас, но не собой или Джейком, а комиссией. — Я подойду к председателю комиссии и выясню, в чем дело. Это несправедливо.

— Да ладно, — Джейк махнул рукой и тоже улыбнулся. — Я не ответил им на вопрос один, но это моя проблема. Вы меня предупреждали, а я не подготовился к нему. Да и вы ж знаете, что я занимался, потому что мне для поступления в авиастроительное надо, искусство — не мое.

— Но ты сам доволен? Потому что если нет — я ж пойду разбираться, вы меня знаете.

— Все в порядке, мистер Банч. Спасибо, — Оливер кивнул ему.

— Мистер Банч, они особенно хвалили в наших работах самобытность! — заговорила Лиза, наконец, взяв себя в руки. Тот ее не понял. — Ну, они сказали, что у нас у каждого есть что-то свое, но при этом какое-то коллективное. И говорили они это именно тогда, когда рассматривали самые первые варианты, которые мы тоже в работы включили. Сказали, что так даже лучше вышло, более полно или как там. Вот. Так что, вы были правы, когда сказали, что надо вернуться в начало, чтобы сделать что-то хорошее.

Оливер не смог сдержаться и сам опять обнял Лизу, такой милой и «самобытной» она была всегда в своих высказываниях. Справившись с припадком нежности, он отпустил ее и оглядел своих учеников. Теперь уже бывших учеников. В раз стало так хорошо и спокойно. Еще одна страшная защита позади, он сделал всё, что мог, и ребята получили заслуженные оценки. Ну, только Джейку ее занизили. Все они хорошие ребята, способные и могут многого добиться, если будут заниматься. А Оливеру, как учителю, останется только наблюдать за их успехами и гордиться тем, что именно он когда-то был их научным руководителем.

В хорошем настроении Оливер возвращался домой, заехав еще в пару мест — отдать работу заказчику, в магазин, чтобы купить продукты по списку, что ему всучила Миа сегодня утром, на заправку. Вернувшись, он понял, что Миа тоже только пришла. Она поднимала по лестнице коляску, но увидев подъезжающего мужа, остановилась и стала ждать, когда он ей поможет.

— Гулять ходили? — спросил он, подняв коляску вместе с ребенком.

— Ага, с Линдой прошлись, она мне на Карла жаловалась.

— Это еще кто? Ее новая жертва? — фыркнул Оливер.

— Эй! Вообще-то, это ее жених.

— Я ж говорю — жертва, — на это Миа хмыкнула и ткнула Оливера в бок. — Что рассказывала?