Страница 25 из 70
— Да, то, что я хочу вам показать, должно.
— Вас это вдохновляет? — он посмотрел на учителя. Тот кивнул, так и не посмотрев на учеников ни разу. — Тогда посмотрим.
— Спасибо за доверие, — Оливер усмехнулся, и это была его первая эмоция за весь день.
Он не стал заезжать на территорию планетария, начал заворачивать на небольшой стоянке рядом. Заглушив мотор, оглядел ребят и кивком головы показал, что надо выйти из машины. Сам он быстро покинул водительское место и стал смотреть на открывшийся вид, оперевшись на машину и скрестив руки на груди.
— Что мы должны увидеть? — спросил Джейк, встав рядом.
— Город выглядит красиво отсюда, я это давно заметила, — протянула Эмма, поглядывая на Лизу. Почему-то ей было неловко быть здесь, поэтому она и смотрела на подругу в поисках поддержки.
— Да, ты права, мне тоже нравится вид, — Оливер произнес это и склонил голову, как будто изучая очертания города под другим углом.
— Мы приехали, чтобы посмотреть на этот вид? — перефразировал свой вопрос Джейк. Он старался думать, что это должно их вдохновить, но пока что ничего не получалось. Мистер Банч точно знает, что делать?
Оливер увлекся созерцанием озера Мичиган и прилегающей к нему части города, он не обратил внимания на разговоры ребят. По воде гуляли алые тени от садящегося солнца, перекликаясь с последними солнечными зайчиками и отблесками от стекол, высокие здания тоже озарились алым с переливами. Словно завороженный, Оливер следил за едва покачивающимися волнами, слушал их шум, когда они, пенясь, ударялись о берег. Здесь веяло свежестью и свободой, легкостью и непосредственностью. Даже самые тяжелые мысли уходили прочь от натиска окутывающего чувства счастья.
— Мистер Банч! — окликнул его женский голос. Оливер встрепенулся и повернулся на голос. Это была Лиза. Она недоверчиво скривилась. — Так в чем дело, мистер Банч? — спросила она. Мужчина посмотрел на остальных ребят — те разделяли чувства девушки.
— Хм, простите, я увлекся, — он повел головой, разминая шею, снова устремил взгляд на озеро. — Я помню, что в первый раз я здесь оказался лет так в девять, меня привез сюда мой отец. Он пытался затащить меня в планетарий, а я не хотел туда идти. Мне казалось, что там темно, страшно и меня съест Чужой, — после этих слов Джейк хмыкнул. — Да, я был очень впечатлительный, а за день до поездки сюда мы с друзьями тайком посмотрели фильм про Чужих. Нам не разрешали такое смотреть, но как будто мы кого-то слушались… Так вот, я не хотел идти, прибежал сюда и стоял вон там, — он кивнул перед собой на край стоянки, откуда начинался обрыв, — и кидал вниз камушки. В итоге, отец, конечно, затащил меня в планетарий, не дав мне закончить с камушками, но я запомнил тогда, что озеро было очень красивым, таким синеватым с белым. Мне тогда понравился цвет, я дома пытался его получить. Извел кучу гуаши, но так и не смог. Только в четырнадцать у меня получилось, и то случайно. И то, я это понял лишь в семнадцать, когда приехал сюда в очередной раз.
— К чему вы это рассказываете? — осторожно перебил его Мэт.
— Погоди, я только начал, — хмыкнул Оливер, разглядывая волны. — Во второй раз я приехал сюда со школьной экскурсией, классе в пятом. Чужих я тогда не боялся уже, а когда подошел к тому же самому месту — увидел, что у воды точно такой же цвет, как и тогда. Мне это понравилось, я долго смотрел на воду, мельком глянул на город. Я его видел каждый день, так что озеро было мне куда интереснее. Еще через год я приехал сюда — та же вода, немного изменился изгиб берега, новые постройки Чикаго. Еще год — этот же синий цвет, пляж пожелтел, появилась вон та высотка, — он указал на одно из многочисленных зданий. — Остальные вокруг были либо в строящемся состоянии, либо их еще не было вообще. Из года в год, когда я приезжал сюда, я видел точно такое же озеро, пляж, который уже лет пять, как не меняет цвет. И видел растущий город. Я рос вместе с ним, только я уже вырос, скоро начну стареть, если еще не начал, а Чикаго продолжает расти. Даже сейчас я вижу, что он не такой, как в прошлый раз. И я бы мог уже давно впасть в депрессию, думая о быстротечности жизни, о бренности бытия и прочем бла-бла-бла, но! Посмотрите туда, — он кивнул на волны. — Тот же самый цвет, я ни с чем его не спутаю. Да, сейчас по озеру блики ходят из-за заката, но я все равно вижу этот синий. Он ни разу не изменился за все годы, что я сюда приезжаю.
— Так и к чему все это? — спросила Лиза. — Что вы хотите сказать?
— У меня очень многие вещи связаны с этим местом. Я приезжаю сюда, когда мне плохо, когда очень хорошо, когда грустно или неспокойно, когда нет вдохновения или меня переполняют чувства. Я смотрю и вижу, что, с одной стороны, время летит и жизнь ни на секунду не останавливается, а с другой стороны — есть вечность, спокойная, размеренная, неизменная. Иногда нужно просто остановиться и выдохнуть, посмотреть на эту вечность, подумать о том, что тебя сейчас так беспокоит, все осмыслить и понять. Ну, а потом с новыми силами можно вернуться в суету, — он кивнул на город. — Не знаю, вдохновило ли это вас, но меня вдохновляет с тех пор, как я это понял. А наблюдаю я уже больше пятнадцати лет, — он замолчал. Он не ждал никаких слов в ответ, прекрасно понимал, что это может и не вдохновить молодых людей, что они посчитают это глупостью, но ему было все равно. Для него это место и эта мудрость, если это можно назвать мудростью, были очень ценными. Они хранили до невозможного много воспоминаний, мыслей, переживаний, чувств и волнений Оливера. Первые попытки найти себя, укрыться от всего мира, набраться сил и вернуть душевное равновесие, первый человек, которому он показал это место, первый накал страстей, доводящий до безумия. Всё это было именно здесь, на этом самом месте, между сумасшедшим городом и умиротворяющей природой. Спустя пару минут, дав ребятам понять суть его слов, Оливер продолжил. — И так же, как это озеро постоянно в своем цвете, постоянно и искусство. Люди рождаются, умирают, гениальные художники приходят и уходят, но их творения остаются с нами навсегда. Именно поэтому, мне кажется, они куда важнее, чем их создатели. Они идеальны, в отличие от людей. Хм, ну это уже другой вопрос, сейчас не об том. Созданные людьми шедевры остаются навсегда, и они, как и вода в этом озере, не изменяются. И даже если я напишу сто миллионов портретов, мои первые работы останутся такими, какими я их сделал когда-то. Они всегда останутся началом, прошлым, но это не значит, что нужно о них забывать, пренебрегать ими. Наоборот — на них стоит смотреть хоть иногда. Нужно вернуться в начало, чтобы создать что-то новое.
— Вы пересматриваете свои первые работы? — подал голос Барт, который все это время неотрывно смотрел на водную гладь, засунув руки в карманы ветровки.
— Конечно. Иногда очень внимательно, а иногда так, мельком, просто потому, что попались на глаза, — Оливер выпрямился, бросил на озеро последний взгляд и повернулся к ученикам. — Не знаю, смог ли я вам помочь, но зато теперь вы лучше знаете своего учителя, — он слабо улыбнулся, ребята смущенно улыбнулись ему в ответ. — Ну и тем для размышлений много не бывает. И… Ну, знайте, что отсутствие вдохновения — это нестрашно. Его можно всегда найти. Главное — уметь хоть иногда находить покой. Тогда и искать вдохновение не придется. А теперь садитесь обратно, отвезу вас по домам, пока солнце окончательно не село.
По дороге в город никто не говорил, тишину нарушал только шум мотора. Оливер не горел желанием разговаривать, скорее, ему даже было плевать, а молодые люди думали о том, что только что услышали. Пока что было неизвестно, получилось ли у мистера Банча поймать для своих дипломников вдохновение, он знал лишь одно — для себя он его однозначно поймал. Вернувшись домой, он заперся у себя и принялся за работу, пока пойманное вдохновение не убежало от него. Ни Мию, ни ребенка он не видел. Быть может, видел, но не заметил, только сейчас это не имело никакого значения.
========== Отец года ==========