Тёмная материя

— Буду благодарен за помощь и помнить, что за мной долг, — произнёс хатт на родном языке. — Только, кому я обязан?

Вейдер внимательно вглядывался в узоры грубой шкуры гигантского предводителя «пиратов». Под закрытым забралом шлема нельзя было разглядеть, но Лорд Вейдер усмехнулся.

— А ты подрос, Ротта — ответил на том же наречии Вейдер, шагнул вперёд и несильно ткнул Хатта кулаком в объемный живот.

Хатт проводил Лорда долгим заинтересованным взглядом огромных глазищ и задумчиво хмыкнул.

— Опусти оружие, Ваако. Пусть грузятся на борт, — отдал Вейдер приказ адмиралу. — Хотите выбраться? Все на корабль. — Зло прикрикнул он на застывших в нерешительности недавних врагов.

— Может, хоть этого оставим, — подняв забрало шлема и болезненно поморщившись, Ваако покосился в сторону гигантского хатта. У нас же перегруз по весу будет.

Он умоляюще взглянул на Лорда. Время беспощадно утекало, словно татуинский песок сквозь пальцы. Счёт шёл уже на доли мгновений.

Вейдер приблизился к адмиралу и, переключившись на внутреннюю частоту комлинка, приглушенно зашептал:

— Не лезь туда, где ничего не понимаешь. Хатты — скрытая власть этой Галактики, Каждая особь живет до тысячи лет. Спасём одного, его сородичи ещё твоим внукам откроют такие двери, куда всем остальным не будет доступа.

Ваако предпочёл не нагнетать обстановку, и промолчал о том, что если они не погрузятся и не взлетят немедленно, то внуков все присутствующие не дождутся. Никто и никогда.

— Всех, значит, всех, — вздохнул Ваако, когда Вейдер отвернулся и направился вверх по спустившемуся трапу внутрь фрегата.

Никто бы не подумал, что при таких габаритах и массе хатт может передвигаться столь молниеносно, расталкивая всех, пытаясь занять место на спасительном судне.

Лишь оказавшись позади Лорда Вейдера хатт притормозил, не рискуя обогнать.

Когда фрегат вышел из верхних слои атмосферы Татуина и песчаная буря перестала создавать помехи, ожил комлинк корабля.

— Милорд, появились истребители. Нас атакуют. Без фазощита будет сложно. Мы долго не продержимся, — услышал сквозь помехи, создаваемые гравитационными аномалиями коллапсара, Вейдер взволнованный голос офицера, выполняющего обязанности адмирала за отсутствием Ваако.

— Поднимайте щиты новой модификации. Продержитесь. И помни: Враг твоего врага — твой союзник. Временно по крайней мере.

— Что? Не понимаю, Милорд.

— К вам там «подкрепление» из местных направляется. Заключите временный союз. Это и в его интересах. Зажмите истребители с двух сторон.

— Это вы тот прогулочный катер подкреплением называете?

— Импровизируйте! — коротко приказал Лорд-Маршал и отключил связь. Лишь мысленно ощущая суету и агрессивную готовность к бою одновременно, исходящие от его подчинённых, продолжая выжимать из двигателей фрегата максимум возможного. Несмотря на компенсаторы перегрузок, сила тяжести, увеличившаяся до 3g казалось, начнёт выворачивать пилота и пассажиров наизнанку.

Приближаясь к границе звездной системы, Вейдер уже мог наблюдать на экране радара за разворачивающимся действом.

Щиты крейсеров некромонгеров пока успешно сдерживали атаки малогабаритных орудий беспилотных истребителей неведомого врага. Но, при этом, флотилия некровойска со стороны казалась огромным чудищем, безрезультатно пытающимся отмахнуться от атакующей его тучи мошкары. Ещё немного, и беспилотников окажется слишком много, чтобы обеспечить перевес сил в сторону врага.

Когда исход битвы начал казаться непредсказуемым, мощный направленный электромагнитный импульс, явно созданный чувствительным к Силе ситхом, прошил космическое пространство вокруг группы истребителей. Они тут же потеряли управление и были втянуты притяжением зарождающейся Черной дыры. Ещё несколько таких атак, и количество беспилотников, казалось, поубавилось. Но гипертуннель вновь открывался и стаи новых истребителей занимали места уничтоженных.

Значит, некромонгеры поняли и договорились с новым «союзником». Или он сам подсказал им такую возможность. Что было более вероятным. А Вейдер не ошибся, когда не стал исключать, что угрозы Дарта Мортиса могут быть не так уж и голословны.

Ещё оставалось часа три пути сквозь астероидный пояс, борясь с возрастающей Силой притяжения погибающей звезды. А после предстояло сражение: добраться до флотилии под непрерывным масштабным огнём тысяч вражеских истребителей. И огромные затраты энергии, чтобы укрыть флотилию под фазовым щитом. А Вейдер уже сейчас ощущал себя обессиленным. Ранения и нервное напряжение после такой желанной, но неожиданной встречи выматывали физически и морально.

Оставив Ваако пилотировать фрегат, Вейдер направился к промежуточному отсеку, используемому в качестве оружейного склада, находящемуся между кабиной пилота и десантным отсеком. Оставшись наедине, он с усилием стянул верхнюю часть доспехов, пытаясь отодрать ткань поддоспешника от вздувшейся волдырями обожженной плазмой кожи.

В этот момент находящаяся позади Вейдера шлюзовая дверь, ведущая к десантному отсеку, с шипением отъехала в сторону

— Вон отсюда! — грозно зарычал Вейдер, не желая, чтобы кто-либо видел, что он ранен, и в развороте направил свободной рукой в сторону нежданного вторженца плазменную винтовку.

Его хмурый, брошенный исподлобья взгляд встретился с испуганно-настороженным взглядом Падме.

— Я хотела лишь извиниться, что подстрелила вас…

Вейдер выпустил оружие, огласившее замкнутое пространство лязгом металла о металлический пол.

Только погрузился во Тьму без необходимости метаться между «проще» и «правильно», как судьба вновь окунула его с головой в потоки Света. Вот только они тоже бывают разными: от мягких касаний солнечного света, до пожирающего плоть пламени.

Этот взгляд… Такие узнаваемые черты лица… сейчас для его сознания подобны смертельной огненной стихие, готовой вновь поглотить его. Этого было достаточно, чтобы обезуметь.

Какая ирония. В этой жизни он — Лорд чуждой расы, а она — юная простолюдинка с Татуина.

Девушка взглянула на открытую рану на его груди:

— Могу я помочь? Есть какой-нибудь антисептик?

Вейдер шагнул к девушке и крепко сжал ее тонкое запястье. Не замечая, что она болезненно морщится от того, что его сильные пальцы оставляют на ее коже багровые следы. Но все равно не осмеливается вырваться. Склонившись, уткнувшись лбом в ее узкую ладошку, Энакин так и застыл, не зная, что сказать, какие подобрать слова. Лишь неотрывно глядел, ища в знакомых чертах лица хоть намёк на то, что эта Падме его помнит.

С губ сорвался шепот, слова, больше похожие на бессвязную исповедь.

— Я — лишь человек, даже после всех ошибок, что совершил. Не осуждай. Взгляни на меня. Кого ты видишь?

Люди проходят через испытания, от них отворачиваются и уходят те, кто дорог. Не вини меня. Я сотворил много зла, и расплатился за это. Многие века, думая, что они — лишь миг, я просыпался среди пепла и праха давно угасших вулканов. На горизонте умирающее солнце, вырождающееся в Чёрную дыру. Я вытирал с лица пот, а на ладонях оставалась лишь ржавчина окислившегося металла, когда-то бывшего моим экзокостюмом.

Мне казалось это — сон. Но сюжет повторялся снова и снова. А я не мог никак проснуться. Эти видения — мой личный Апокалипсис. Каждый вдох наполнялся химикатами и дымом, а легкие горели снова и снова. И я был обречен возвращаться в это мгновение бесконечно. Но потом… Наступила новая эра… Слабое тело, не способное существовать без брони разрушилось, и я формируюсь вновь. Это пробуждение — то желанное, которое никак не приходило. Я ощущаю это каждой клеткой своего тела.

Помнишь солнце над Набу? Оно не погасло. Оно теперь во мне, — он прижал ее ладонь к израненной груди. Добро пожаловать в новую Эру. Мою Эру.

— Вы меня пугаете, — только и смогла прошептать девушка, глотая соленые слезы, текущие по ее щекам.

— Ты не помнишь меня… и не знаешь, кем я стал. Но вскоре все поймёшь.